Война за Австрийское наследство. Часть 1. Война из-за Уха Дженкинса - Сергей Евгеньевич Мозгов

Ансон полагал, и не без основания, что в этом году из Акапулько можно было ожидать сразу два корабля. Ведь прошлогодний галеон из Акапулько так и не вышел, чему он сам был причиной. Коммодор даже определил место, где он будет поджидать эти галеоны на их обратном пути в Манилу – у пролива Сан Бернардино, который разделяет острова Лусон и Саман. Ансон знал, что галеонам, идущим из Манилы и возвращающимся туда, предписывалось огибать Лусон именно с юга, а не с севера, хотя южный маршрут, проходящий через внутреннее море Сибуян, был значительно труднее в навигационном отношении из-за множества разбросанных там островков.

12 мая «Центурион» миновал южную оконечность острова Формоза и повернул на юг, огибая Филиппинский архипелаг с востока. К полудню 31 мая он достиг северного побережья острова Саман, а именно мыса Эспериту-Санто, к западу от которого и находился тот самый пролив Сан Бернардино, которым обычно пользовались галеоны.

Мыс представлял собой несколько невысоких холмов округлой формы, где испанцы установили наблюдательный пост. Поскольку коммодор знал или, по крайней мере, догадывался о существовании поста, он немедленно при обнаружении мыса сменил курс и удалился в океан.

Ансон прекрасно понимал, что захватить даже один галеон было далеко не простым делом. Галеоны были крепкие суда, на каждом из которых было по 40 – 50 орудий, и до 500 человек экипажа, а у него самого было всего 227 человек, из которых 13 были юнгами. Но эта диспропорция в силе не остановила его, поскольку у него были все основания ожидать, что его люди будут действовать самым лучшим образом из-за желания овладеть тем огромным богатством, которое перевозилось в трюмах этих манильских галеонов.

Было начало июня – месяца, когда галеоны обычно возвращались в Манилу. Англичане заняли позицию на подступах к проливу, стараясь держаться вне видимости с берега, в 10 – 15 лигах от него. Работы на корабле было немного, и команда почти каждый день упражнялась в обращении со стрелковым оружием. Людей учили быстрейшему способу заряжания ружей и устраивали соревнования по стрельбе в цель, которую обычно подвешивали на нок реи. Победители получали небольшую награду.

Однако день проходил за днем, неделя – за неделей, а вожделенные галеоны все не показывались. Моряки с крайним нетерпением всматривались в даль, в ожидании того счастливого момента, который должен был вознаградить их за все те бедствия и лишения, которые им пришлось пережить.

Наконец, 1 июля на восходе солнца наблюдатель с марса в юго-восточной части горизонта заметил парус. На его крики на палубе собрались все члены команды, в том числе и те, которые до этого мирно спали в своих гамаках. Корабль охватило всеобщее возбуждение. Никто не сомневался, что это был один из ожидаемых ими галеонов.

Ансон приказал идти на сближение с замеченным судном, и в половине восьмого его уже можно было видеть с палубы «Центуриона». В это время со стороны незнакомца донесся звук пушечного выстрела, что было расценено, как сигнал своему спутнику, чтобы ускорить его.

Около полудня «Центурион» находился на расстоянии немногим более лиги от галеона, идя у него в кильватере. (То, что это галеон уже не было никаких сомнений, судя по его внешнему виду). Второй корабль так и не появился, из чего был сделан вывод, что они, вероятно, расстались в пути.

Между тем галеон, понимая, что ему не уйти, поднял испанский флаг, показывая тем самым, что он готов принять бой. В море полетело все, что загромождало его верхнюю палубу, в том числе и живые бычки, взятые, видимо, на Гуаме. Над фальш-бортом для прикрытия от пуль возвели своеобразный парапет из матрасов и коечных сеток, свернутых в рулоны.

Англичане, месяц проведшие в тренировках в ожидании этой встречи, быстро привели свое судно в боевую готовность. Более двух десятков лучших стрелков, которые были выявлены во время соревнований, заняли места на марсах.

Поскольку людей катастрофически не хватало, Ансон оставил у больших орудий нижнего дека, заблаговременно заряженных, лишь по два человека, которые должны были производить выстрел. В то же время было образовано несколько групп по 10 – 12 человек, которые, перебегая от орудия к орудию, помогали в их перезарядке и подготовке к очередному выстрелу.

Коммодор отказался от огня залпами, так как промежутки между ними получились бы слишком большими. Вместо этого он приказал поддерживать постоянный огонь без перерыва по мере готовности каждого отдельного орудия к стрельбе.

Подготовленный таким образом «Центурион» быстро приближался к тяжелому на ходу галеону. К часу дня он уже смог достать его из своих погонных орудий. Испанцы пустили в дело свои кормовые пушки.

Такая перестрелка продолжалась недолго. «Центурион» вскоре нагнал противника, подойдя к нему с наветренного левого борта на дистанцию пистолетного выстрела. Вот тут и разгорелся настоящий бой.

Ведя непрерывный артиллерийский огонь, «Центурион» медленно продвигался вдоль борта галеона. Тяжелые, 24-фунтовые ядра, выпущенные почти в упор, с треском крушили деревянную обшивку неприятельского корабля. Галеон активно отвечал, но уступал противнику, как в количестве орудий, так и в их калибре, который не превышал 12 фунтов.

Не сидели без дела и британские стрелки, засевшие на марсах. Они быстро расправились со своими испанскими визави, которые оказались не такими искусными и меткими, как они. После этого им уже ничто не мешало с высоты мачт спокойно расстреливать людей, находившихся на открытой палубе и квартер-деке, выбивая в первую очередь офицеров.

Между тем «Центурион», обогнав галеон, перерезал ему путь, зайдя с носа. Продольным огнем из всех орудий британцы нанесли серьезные повреждения кораблю противника, и почти обезлюдили его открытые палубы. В добавок ко всему, на нем загорелись бортовые коечные сетки с матрасами, образовавшие парапет. Огонь, вызванный, видимо, пыжами, вылетавшими из стволов английских орудий, взметнулся до половины бизань-мачты и привел испанцев в большое замешательство.

Взволновал он и коммодора, опасавшегося, что галеон вдруг сгорит и унесет с собой в морскую пучину содержимое своих трюмов. С большим трудом испанские моряки справились с пламенем, сбросив всю горящую массу постельных принадлежностей в море.

Захват испанского галеона “Nuestra Señora de Covadonga”.

После этого бой фактически превратился в избиение. Сопротивление испанцев заметно