Тайные тропы Магуры - Владимир Карпович Чухрий

— Орест, сын мой! — вскрикнул отец Силантий.

Уже два года он и жена оплакивали Ореста. С тех пор, как в селе узнали о сокрушительном разгроме дивизии СС «Галичина» вблизи местечка Броды, надежды на возвращение сына, служившего в дивизии хорунжим, почти не было. Сперва отец Силантий еще ожидал, что получит от сына весточку, а потом перестал ждать. На всякий случай он стал всем рассказывать, будто бы сын его перешел на сторону Советской Армии и, кровью искупив свою вину, погиб в боях с гитлеровцами. Смирившись с утратой сына, священник еще более возненавидел то, что принесла Западной Украине Советская власть. В пору подготовки ликвидации Брестской унии отец Силантий только под нажимом высших церковных сановников смирился и объявил прихожанам о разрыве с папским Римом, о воссоединении с православной церковью и о том, что он теперь становится православным священником. Но когда выстрелом из-за угла был убит инициатор воссоединения протодиакон Львовского кафедрального собора Костельник, отец Силантий категорически отказался отслужить молебен за упокой его, хотя и получил строгое указание из епархии на этот счет.

Радость охватила священника и совершенно потерявшую голову матушку по случаю возвращения сына. Первое, что сделал отец Силантий, придя в себя, — завесил окно кабинета широким байковым одеялом.

Положив мимоходом несколько поспешных благодарственных поклонов всевышнему, матушка растолкала работницу, и на кухне закипела работа, заскрежетали замки сундуков и кладовых. Отец Силантий дважды выскакивал на кухню и делал краткие, но весьма красноречивые внушения' прислуге и матушке Василисе.

Откинувшись в кресле, дымя пахучими американскими сигаретами, Орест, уже успевший хлебнуть из стоявшей на столе бутылки, рассказывал о себе. Отрекомендовавшись эмиссаром центрального «провода» ОУН, Орест, помня строгое предупреждение своих хозяев, ни словом не обмолвился о подлинных целях приезда, сказал, что больше всего ему хотелось повидать родителей.

Незадолго до этого из Аугсберга выехал шестиместный «кадиллак». Он свернул на мюнхенское шоссе. На заднем сиденье его развалился Орест. Он гадал о причинах своего внезапного вызова из Кауфбойрена — местечка на юге Германии, где в диверсионной школе прошли последние полтора года его жизни. Там ему не приходилось думать о завтрашнем дне, просить подачек в эмигрантских организациях, которые снабжали все скуднее и скуднее. Техническое образование, полученное в свое время в стенах Львовского политехнического института, помогло Оресту быстро овладеть техникой взрывного дела и даже стать преподавателем. Он при случайном взрыве лишился двух пальцев левой руки, заработал кличку «Беспалый», но это мало его трогало. Главное, что он живет недурно и со временем станет жить еще лучше. Вызвали же его так не вовремя! Сегодня он лишился долгожданного свидания на квартире у пухленькой белокуро# фрау Бетти, которая после длительного и упорного сопротивления наконец пригласила его к себе.

— Нельзя ли побыстрей? — недовольно спросил он шофера. Но тот даже не повернул головы. «Скотина!» — выругался про себя Орест, вынимая сигарету.

— Не надо нервничать. Нервишки рекомендуется держать в порядке, — произнес шофер и протянул через плечо зажигалку. По его голосу Орест понял, что это не просто водитель. Машина затормозила у перекрестка. Через несколько минут рядом остановилась еще одна легковая машина, из нее, не торопясь, вышел моложавый человек, открыл дверцу «кадиллака», сел рядом с шофером, и автомобиль набрал скорость.

Не оборачиваясь, неизвестный спросил Ореста:

— Я забыл ваше отчество.

— Силантьевич.

— Вам придется на время забыть свою фамилию, имя и отчество. Теперь вы Семенов Иван Иванович. Документы получите в Мюнхене. Командировочное удостоверение у вас будет настоящее. Вы инженер из Баку, направленный на Дрогобычский нефтеперегонный завод. На то, чтобы вжиться в образ, даю три недели. Маловато, но… А потом…

У Ореста задрожали руки. Все рухнуло: спокойная жизнь, надежда на повышение, на деньги. А онто думал, что его никуда не пошлют… Орест вспомнил, что в последних числах июня школу посетил какой-то господин. Перед ним в три погибели сгибался их начальник, бывший подполковник гитлеровского разведывательного отряда «Абвер–101». Вскоре к начальнику вызвали всех выходцев из Западной Украины. Орест сделал попытку увильнуть:

— В Дрогобыче я могу встретить знакомых. Меня многие помнят.

— За эти годы вы весьма изменились. Боюсь, что даже ваш батюшка, священник села Радинского, не сразу узнает вас. А в Дрогобыче вам делать нечего. Все интересующие вас вопросы выясните позже. Для этого у вас будет время.

Орест молча выругал себя и заискивающе пояснил:

— Но ведь я руководствуюсь не боязнью за себя, а за судьбу поручаемого…

Подобие улыбки одновременно скользнуло по лицам сидящих впереди.

— Старина, тебе не кажется, Что одна из камер спустила?

«Шофер» остановил машину и вышел. Оставшийся объяснил Оресту:

— Когда вы получите документы, там будет совершенно другая фамилия. Не та, которую я вам назвал. И в Дрогобыч вы поедете только в случае необходимости.

— Это означает, что я должен проявлять… некоторое недоверие к этому человеку?

— Напротив. Все дальнейшие приготовления по переброске вас туда полностью возложены на него. Но фамилию, под которой вы будете жить в России, не должен знать и он. Это избавит меня от лишних забот в случае какой-нибудь неожиданности. По тем же и еще кое-каким причинам мы с вами беседуем здесь, а не в школе..

Открылась дверца, и в шофере Орест вдруг узнал того самого господина, который посетил недавно их школу.

Машина снова побежала по шоссе. Ровный шум мотора успокаивающе подействовал на возбужденные нервы бывшего хорунжего. Не меняя позы, «шеф», как уже звал его про себя Орест, монотонно басил:

— Когда вы перевоплотитесь в другого человека, вас переправят через границу. Миссия ваша, которой мы — не скрою — придаем очень серьезное значение, поделена на три этапа. Первый этап может быть завершен негласным прибытием в село Радинское. Думаю, вам будет приятно провести несколько дней в обществе родителей. Насколько мне известно, они не разделяют точки зрения некоторых ваших земляков, сотрудничающих с Советами. Затем, когда тревога пограничных и местных властей уляжется и вас будут искать где угодно, кроме самой границы, — вы приступите к выполнению второй части, — она будет связана с друзьями вашего отца. О ней вам расскажет подробно он, — шеф кивнул на водителя. — Третий этап — установление связи с нашим резидентом во Львове. Адрес, пароль и прочее узнаете позже. В Радинском будете выступать как «эмиссар» центрального провода ОУН. К тому времени с вами свяжется наш человек из Львова. Вы узнаете его при помощи этого устарелого, но достаточно надежного удостоверения личности.

Шеф порылся в левом кармане пиджака, извлек обыкновенную пластмассовую расческу, легким нажимом пальцев переломил ее на