Мэри Мари - Элинор Портер

В субботу мы отправились за покупками, но купили ли мы розовый шелк? Нет. Зато мы купили… Ни за что не догадаетесь! Мы купили два новых клетчатых простеньких платьица и пару ужасных громоздких ботинок на низком ходу. Я чуть не заплакала.

– Мама, это же вещи Мэри!

– Разумеется, это вещи Мэри, – весело ответила мама, словно на самом деле хотела сказать: «Я же веду себя хорошо, и тебе следует поступать так же». – Именно вещи Мэри, как ты их называешь, я и хотела купить. Разве ты не собираешься стать Мэри на следующей неделе? Конечно, собираешься! И разве не ты говорила, что в прошлом году, как только ты приехала, мисс Андерсон купила тебе новую одежду? Так вот, я стараюсь, чтобы ей не пришлось делать этого в этом году.

А потом она купила мне коричневый костюм из саржи и шляпку, такую скучную, что она понравится даже тете Джейн. И завтра я должна буду надеть их.

Неужели вы все еще удивляетесь, почему я уже считаю себя Мэри?

Глава VII, в которой я ни та ни другая

Андерсонвилль

Я приехала вчера вечером. На мне были коричневый костюм и практичная шляпка, а стук колес на каждом повороте отбивал мелодию: «Мэри, Мэри, теперь ты Мэри!» Да что там, даже мама назвала меня Мэри, когда прощалась. Она доехала со мной до пересадки, как и раньше, и проводила меня до другого поезда.

– Дорогая, запомни, что ты должна постараться стать радостью и утешением для своего отца – той маленькой Мэри, которой он хочет тебя видеть. Помни, он был очень добр, когда позволил тебе остаться со мной подольше.

Когда она поцеловала меня, то, как и раньше, заплакала, но не сказала, что я не должна любить отца больше, чем я ее. Я это заметила. Конечно, я ничего не сказала, хотя могла бы легко пообещать, что ни за что не полюблю его больше нее.

Раз уж я оделась как Мэри, то честно пыталась и чувствовать себя как она. Я решила, что постараюсь быть лучшей Мэри, чтобы даже тетя Джейн не смогла найти во мне изъяна. Я попробую угодить отцу и сделать так, чтобы он не возражал против моего присутствия, даже если у меня не получится заставить его полюбить меня.

Думая об этом, я обрадовалась, что одета в одежду Мэри и мне не придется ничего менять. Как только тетя Джейн встретит меня на станции, я смогу продемонстрировать ей, что уже являюсь Мэри. И отцу, если он будет дома. Я не переставала надеяться, что он не уйдет смотреть на старые звезды или затмения. Когда мы добрались до Андерсонвилля и поезд въехал на станцию, я на минуту забылась и побежала, чтобы побыстрее выйти. Я так волновалась! Но тут же подумала о тете Джейн, что она может увидеть меня; поэтому я замедлила шаг и пропустила вперед много других людей – именно так должна была поступить Мэри. Я была полна решимости быть хорошей маленькой Мэри с самого начала, чтобы даже тетя Джейн не смогла придраться ни к одному слову и ни к одному поступку. Одежда моя уже была идеальна.

Я вышла из вагона и посмотрела туда, где стояли кареты, в поисках Джона и тети Джейн. Но ни их, ни даже кареты там не было. Мое сердце заныло, когда я поняла, что даже тетя Джейн забыла про мой приезд и меня некому встретить.

Рядом стоял красивый большой зеленый автомобиль, и я подумала, как бы мне хотелось, чтобы он приехал за мной, но мои размышления о том, что же мне делать, прервались, потому что кто-то произнес мое имя. И как вы думаете, кто это был? Вы ни за что не догадаетесь, даже если вам хоть целый месяц дать на раздумья. Это был отец.

Отец!

Я так обрадовалась, что даже хотела его обнять. Но, конечно, я этого не сделала, ведь на вокзале было очень много людей. Он был таким высоким, красивым и величественным, я так гордилась тем, что иду с ним по платформе и что все видят, кто меня встретил! Но я не смогла ничего сказать из того, что мне хотелось бы, а только с трудом промямлила:

– А где же тетя Джейн?

Этого я как раз не хотела говорить и поняла сразу же, как только сказала. Эти слова прозвучали так, словно я скучала по тете Джейн и хотела увидеть ее, а не отца, хотя на самом деле я так обрадовалась его появлению, что почти утратила дар речи.

Не знаю, понравилось это отцу или нет. Я ничего не могла понять по его лицу. Он только улыбнулся, посмотрел как-то странно и сказал, что тетя Джейн… не смогла приехать… Тогда расстроилась я, поняв, что он приехал не потому, что хотел, а потому, что ему пришлось, так как тетя Джейн не смогла. Я сдерживала слезы все время, пока отец получал мой багаж.

Затем мы направились к каретам. И тут я увидела Джона, только совсем другого Джона, в шоферской фуражке и очень красивой форме. Как вы думаете, что случилось дальше? Он помог мне сесть в тот самый прекрасный большой зеленый автомобиль!

– Отец! – воскликнула я. – Ты же не хочешь сказать…

Я даже закончить фразу не смогла, но он сделал это за меня.

– Да, это наш автомобиль. Тебе нравится?

– Нравится!

Думаю, я могла бы не говорить больше ничего. Но я это делала! Я восторгалась автомобилем, пока вокруг отцовских глаз не появились маленькие веселые морщинки.

– Я рад и надеялся, что тебе понравится.

– Он восхитителен!

Я сказала, что это самый красивый автомобиль, который видела в жизни, и что он намного лучше, чем у мистера Истербрука.

– Боже, а кто такой мистер Истербрук? – спросил отец. – Это тот скрипач?

Разве не забавно, что он вспомнил о существовании скрипача? Но, конечно, я сказала ему, что это не скрипач, а другой джентльмен, который возил маму кататься и о котором я рассказывала в рождественском письме. Он очень богат, и у него два прекрасных автомобиля.

Я собиралась рассказать, что они с мамой больше не видятся, но не успела, потому что отец прервал меня:

– Ах да, конечно.

Стало видно, что ему это неинтересно, потому что веселые морщинки пропали и он