Путь Абая. Книга вторая - Мухтар Омарханович Ауэзов
Все эти жатаки, не имеющие скота, из племен и родов кочевников, живут теперь за счет земледелия. Об этом говорил Базаралы людям из аула Коп-жатак.
- Не надоело вам обманывать себя пустой надеждой: «мол, родная земля, степь - золотая колыбель, не даст нам пропасть». Да, она родная колыбель - для тех, у кого есть скот. А для вас она может стать колыбелью, если вы научитесь сосать грудь земли. Объединитесь по два, по три дома, обрабатывайте хотя бы одну-две десятины земли, вложите свои силы в это дело, посейте хлеб! А летом займитесь заготовкой сена - режьте траву хоть одним серпиком, косите хоть одной косой - по всем просторным урочищам можно запасти немало сена. А осенью свезете в город и продадите, на вырученные деньги хотя бы чай-сахар купите!
Даркембаю понравились слова Базаралы. Он готов был их заучить наизусть. Советы своего младшего товарища решил претворять в жизнь в своем новом ауле, среди новых родичей племени Жатак.
Через три дня, когда Базаралы уже собирался уезжать, в аул бедняков нагрянули атшабары волостного старшины. До этого на Ералы караванами перебросили белые юрты и стали их устанавливать на берегу реки. Впереди караванов летел испуганный крик Такежана - Майбасара: «Пришла беда! Едет уездный ояз! Надо ставить юрты, гнать овец для убоя!» Теперь же, утром, когда Даркембай с гостями, Базаралы и Абылгазы, сидели за чаем, в аул влетели, словно вражья сила, три атша-бара с бляхами на груди. Даркембай прислушивался к шуму, возникшему на другом конце аула, но еще ничего не сказал гостям. Базаралы высказался первым:
- Аксакал, не волки ли напали на ваш аул?
Не успел старик ответить, как к юрте подлетели трое верховых и стали кричать, не слезая с коней:
- Даркембай! Выходи сюда!
Базаралы молча переглянулся с Абылгазы, потом тихо сказал Даркембаю: «Не отвечай!» - и спокойным голосом, громко отозвался из юрты:
- Уа, джигиты! Вы кто такие будете? Слезайте с коней, заходите в дом, будем разговаривать!
Снаружи словно взбесились, тяжелые удары камчой посыпались на ветхую юрту, стали напирать лошадьми, грудью на стену, затрещали деревянные решетки кереге. Матерщинная брань и страшные угрозы обрушились снаружи на Даркембая.
- Эй, выходи, тебе говорят! Астапыралла, чего он возомнил? Ты, жатак поганый! Даркембай! Чего заставляешь горло драть шабарманов старшины?! Выходи сейчас же!
Старик Даркембай не выдержал и, вскочив с места, выбежал из юрты. И сразу был взят в плети с двух сторон, дюжие атшабары с коней хлестали по старику, который годился им в отцы.
Разъяренные Базаралы и Абылгазы выпрыгнули из юрты, как свирепые львы, и с яростными криками набросились на атшабаров. Их было трое, двоих Базаралы мигом стащил с коней и с размаху бросил на землю, третьего сдернул с седла и подмял под себя дюжий, коренастый Абылгазы. Усевшись на головы оглушенных, обмякших атшабаров, два могучих джигита принялись пороть их плетками.
- Сбежался весь Жатак, стар и млад, и повеселился от души, глядя, как нахлестывают по задницам этих негодяев! Никто за них не заступился, слова за них не сказал! Славный батыр Базаралы хорошо отделывал их, бил, пока рукоятка камчи не переломилась! - Так весело рассказывал Даркембай сегодня Абаю и Ерболу, вспоминая события того дня.
Но затем смолк и потупился сумрачно. И тогда Ербол спосил у него:
- Но как же случилось, что они забрали у вас юрты?
И Даркембай коротко рассказал. Атшабары уехали, жатаки успокоились. Базаралы побыл у них еще два дня, потом отбыл по своим делам. На другой же день после его отъезда примчалось человек тридцать во главе с Такежаном, со старшинами, шабарманами - за мгновенье разобрали юрты и увезли их.
- Сущие прохвосты, собаки оголтелые! Стоит только хозяину науськать - могут даже кости своих предков разрыть из могилы! - говорил старик Абаю. - Ты недавно спрашивал: «Даркембай, почему ты им поддался?» А я тебе отвечу: ничего не осталось от Даркембая. Абай, свет мой ясный! Потерял я свою силу, не джигит я более, и юрты наши не смогу отнять у этих собак! Что им наши убогие домишки? Неужели у себя не могли найти что-нибудь получше для кухни и для отхожих мест, чем единственная и последняя юрта жатака?.. Абай, вся надежда на тебя. Сделай что-нибудь, чтобы нам вернули дома. Помоги избавиться от этой беды и унижений!
Абаю все, наконец, стало ясно. Не стоило больше говорить об этом. Он решительно встал на ноги, отряхнул полы чапана, засунул рукоятку камчи за пояс и коротко обратился к жатакам:
- Идемте со мной. Идемте все, и ты, Абылгазы, следуй с нами.
Абай с Ерболом не стали садиться на лошадей, повели их в поводу, толпа шумных жатаков последовала за ними. Направились пешком к белевшим в версте юртам чиновничьего городка. Когда толпа выходила из аула Коп-жатак, к ней присоединились многие его жители, выползая из-под войлочных укрытий, вылезая из черных от копоти шалашей. Среди присоединившихся и догонявших толпу людей оказалось вдруг немало молодых и здоровых джигитов, с белыми косынками на головах, с оголенной грудью, будто они приготовились к бою.
Накануне приезда Абая на выборы по округе прошел переполох. Уездный правитель ехал, оказывается, не только с целью провести выборы. Он заявил, что будет вести дознание по одному серьезному делу. Но неизвестно было, касается ли это дознание смещения Такежана с поста волостного головы, которое должен был произвести Тентек-ояз Кошкин в связи с бесчисленными жалобами и челобитными от населения.
