"Санта-Барбара". Компиляция. Книги 1-12 - Генри Крейн

Судья Кингстон благосклонно взглянула на Мейсона.

— Я поддерживаю возражение защиты, — сказала она.

Повернувшись к Мессине, она строго покачала головой.

— Господин обвинитель, держите себя в руках. Можете продолжить.

Мессина кивнул и, чуть понизив голос, спросил:

— Вы часто занимались любовью в наручниках?

Вирджиния на мгновение задумалась.

— Это зависело только от Лоуренса, от его желания. Я готова была делать все, что он захочет. Иногда он хотел заниматься любовью в наручниках, иногда нет. Все зависело от настроения. Но вообще‑то ему это нравилось, и мы довольно часто прибегали к такому способу.

Мессина удовлетворенно кивнул.

— Об этом говорят и многочисленные ссадины на запястьях покойного, об упоминаниях которых вы, господа присяжные заседатели, можете найти в протоколе судебно–медицинской экспертизы.

Он вновь повернулся к Вирджинии.

— Скажите, мисс Кристенсен, а в тот вечер все было, как обычно?

Она непонимающе посмотрела на Мессину.

— Что вы имеете в виду?

— Вы говорили, что в начале одели на него наручники, а затем стали заниматься сексом.

Она отрицательно покачала головой.

— Нет, все обстояло не так. Мы сначала занялись любовью, а потом я одела на него наручники.

Помощник окружного прокурора недовольно поморщился и, боком повернувшись к Вирджинии, обронил:

— Большое спасибо за то, что вы меня поправили. Я сформулирую вопрос по–другому. Вы как‑нибудь по–другому проявляли свою доминирующую роль над партнером?

— Как это?

— Может быть, вы били его? Вы использовали какие‑либо предметы для того, чтобы причинять мистеру Максвеллу физическую боль?

Направленность его вопросов вновь начала приобретать опасный для Вирджинии характер, и Мейсон поспешил ей на помощь.

— Я возражаю! — крикнул он с места. — Специфика сексуальных отношений между моей подзащитной и покойным Лоуренсом Максвеллом не имеет отношений к выдвинутому против моей подзащитной обвинению.

Судья Кингстон надолго задумалась, но не найдя никакого определенного ответа на этот вопрос, обратилась к помощнику окружного прокурора:

— Что вы можете ответить, мистер Мессина?

Тот гордо поднял голову.

— Я думаю, что господин защитник напрасно волнуется. Я собираюсь выяснять не подробности сексуальных игр Вирджинии Кристенсен и Лоуренса Максвелла, а только обстоятельства, которые привели к его смерти.

Очевидно, слова обвинителя звучали достаточно убедительно, потому что судья Кингстон, еще немного подумав, сказала:

— Возражение защиты отвергнуто. Мисс Кристенсен, — она повернулась к обвиняемой, — отвечайте на вопросы обвинителя, но кратко и четко.

Помощник окружного прокурора удовлетворенно скрестил руки на груди и остановился рядом с массивным дубовым ограждением, за которым сидели двенадцать присяжных заседателей.

— Мне повторить вопрос? — спросил он. Вирджиния отрицательно покачала головой.

— Нет. Я все хорошо слышала. Я никогда не причиняла боли Лоуренсу.

Мессина не унимался.

— Вы унижали его?

Она спокойно смотрела обвинителю в глаза.

— Нет, никогда.

Тот возбуждался все сильнее и сильнее, бросая слова, словно камни в грешницу.

— Тогда как вы объясните использование наручников? В доме мистера Максвелла обнаружили еще кое–какие игрушки, свидетельствующие о том, что вы причиняли ему физические страдания. Об этом же говорят и результаты судебно–медицинской экспертизы. У него были обнаружены следы не только на руках, но и на лодыжках. А также на спине и груди.

Мисс Кристенсен медленно покачала головой.

— Я никогда не делала этого намеренно. Это нельзя было назвать болью в обычном понимании этого слова. Лоуренс просто любил играть. У нас были приняты именно такие правила игры.

Хотя она держалась достаточно спокойно и уверенно, Мейсон чувствовал, как затылок у него покрывается потом, холодным потом. Вопросы помощника окружного прокурора были отнюдь не случайными. Он медленно, но целенаправленно вел Вирджинию к признанию собственной вины.

Он немного сменил тему, заставив Мейсона насторожиться еще больше.

— Мисс Кристенсен, судя по показаниям свидетелей и отдельным фактам из вашей жизни, у вас есть слабость к богатым пожилым мужчинам. Это правда?

Вопрос, действительно, был хитрым, и Вирджиния с надеждой взглянула на своего адвоката.

Мейсон едва заметно кивнул. Ей, действительно, следовало это признать, однако, очень осторожно.

Но обвиняемая не стала ничего скрывать:

— Да, я люблю уверенных в себе мужчин, которые не бояться экспериментировать.

— Уточните.

Вирджиния немного помолчала.

— К сожалению, молодые мужчины обычно не обладают тем запасом опыта и достаточными денежными средствами, которые позволяют не бояться чего‑то необычного. К этому склонны, скорее, мужчины в возрасте. Именно такие, какие приходят ко мне в галерею.

— То есть вы хотите сказать, что у вас достаточно элитарная галерея, куда приходит избранная публика?

Вирджиния уверенно кивнула:

— Да.

— Вы установили высокую цену за вход в вашу галерею?

— Да. Сюда приходят люди с деньгами. Я же не обязана просить у них налоговую декларацию.

Помощник окружного прокурора саркастически улыбнулся.

— То есть вы хотите сказать, что и доктор Бертран, и мистер Лоуренс Максвелл, и Джозеф Макинтайр были вашими любовниками только потому, что это совпадение?

Вирджиния наморщила лоб.

— Я не совсем поняла, что вы хотите этим сказать. Скорее всего, это действительно было совпадением.

Обвинитель торжествующе вскинул руку и повернулся лицом к залу.

— Итак, господа, вы слышали. Это было простое совпадение. И у Джозефа Макинтайра, и у Лоуренса Максвелла было плохое сердце, оба они были богаты и оба включили мисс Вирджинию Кристенсен в свое завещание, — победоносно закончил он.

Вирджиния поторопилась возразить.

— Я ничего не знала о том, что у Лоуренса слабое сердце. Он говорил мне только о том, что у него легкая аритмия. По моему убеждению, это не означало, что он болен.

Помощник окружного прокурора вернулся и с сардонической улыбкой воскликнул:

— Что ж, я даже готов сделать вид, что поверил вам. Возможно, вы ничего не знали о сердечном заболевании мистера Максвелла, однако вам было хорошо известно, какое сердце у Джозефа Макинтайра.

Это был, действительно, непреложный факт, и Вирджинии ничего не оставалось, как признать его.

— Да, — потупив глаза, ответила она.

Мейсон в душе молился богу, умоляя его смилостивиться. Если дело пойдет так дальше, то спустя несколько мгновений помощник окружного прокурора сможет доказать присяжным коварный умысел в действиях его подзащитной. Допрос шел по сценарию, разработанному Мессиной.

Мейсон сидел, низко опустив голову и прикрыв рукой глаза. Сейчас ему приходилось испытывать самые тяжелые минуты за все время этого судебного процесса. Он никак не мог помочь своей подзащитной, и это ощущение собственного бессилия заставляло его кусать губы.

— Я могу рассказать вам, мисс Кристенсен, что было дальше в