Юмористические рассказы - Надежда Александровна Лохвицкая
Мы беседуем с притворным интересом. Следим за мухами – с настоящим.
– Так вы, значит, все лето оставались в городе?
– Что? В городе?.. Да, все лето… Это что, а вот посмотрели бы вы, сколько у нас в кухне! Прямо взглянуть страшно!
– В кухне?
– Ну да, мух.
– У вас, кажется, много нового. В деревне, знаете, как-то мало читаешь…
– Да какие уж у нас новости? Вот мухи одолели.
– Читали мы, что у вас тут какие-то дома провалились.
– Что? Да, говорят… Смотрите: села, потом встряхнулась и улетела. Верно, скверный клей. Высох совсем. Нужно бы уж новую бумажку положить, да, знаете, интересно смотреть, когда побольше мух. Скучно над пустой бумажкой сидеть.
– А мы в газетах читали, будто вы новую пьесу задумали.
– Я? Пьесу? Ах да! Помню, что-то было в этом роде.
– Что же, подвигается работа?
– Опять полетела… Вон две зараз. Что?
– Работаете много?
– Как вам сказать?.. И рад бы работать, да некогда. Время как-то уходит.
– Говорят, какая-то интересная выставка скоро будет? Правда это?
– Выставка? Неужели? Следовало бы переменить лист. Им вон больше и липнуть некуда.
Мы замолкли. Большая муха, прилипнув боком к бумажке, сердито жужжала. В соседней комнате тягучий старушечий голос скрипел:
– Петька, а Петька! Не тронь муху! Зачем ножки рве-ешь? Кабы она тебя, так небо-ось…
– Бывали вы летом в театрах, в опере?
– Н-нет, знаете ли. Трудно как-то выбраться. Жену вот брат в деревню звал с детьми, в Саратовскую губернию. Там, говорят, хорошо. Воздух чудесный, кумыс и все прочее. А может, и нет кумыса. Словом, великолепие.
– Ну что же, ездили?
– Собственно говоря, нет. Трудно как-то. То да се. Опять-таки не знаем, когда поезда отходят.
– Так ведь можно же справиться.
– Некому у нас справляться… Времени нет. Сами видите.
– Досадно.
– Еще бы не досадно. И деньги были. Да ведь что же поделаешь? Трудно.
Он вздохнул и поник головой.
– А все-таки любопытная вещь – эти бумажки для мух. Прежде их не было; были другие, синенькие. Совсем дрянь. А отсюда уж не уйдешь. Жена сначала никак привыкнуть не могла. Все мух жалела… Вытащит, бывало, муху из клея и – ха-ха-ха – лапки ей теплой водой вымоет! Потеха! Где уж там отмыть! Иная ножки вытянет, тянется-тянется, да вдруг – бух носом в самую гущу. Ха-ха-ха! Шалишь! Не уйдешь!
– Кого видели из общих знакомых?
– Да никого, кажется. Туго съезжаются. Рано еще. Да и Бог с ними. Прибегут, настрекочут, – смотришь, и сам закрутился…
Провожая меня в переднюю, он с деловым видом переложил лист «Tanglefoot’a» со стола на подоконник.
– Темнеет, – объяснил он. – Теперь они больше на окно садятся. А вот как лампу зажгут, тогда можно и на стол перенести.
А в соседней комнате голос скрипел:
– Петька, а Петька! Опять ты ей крылья рвешь! Зачем мучаешь! Кабы она тебя, так небо-ось!..
С незапамятных времен
В городе Малые Суслы уже несколько лет была мужская прогимназия, но влачила она самое жалкое существование.
Начать с того, что у нее не было своего собственного здания, а приходилось разные классы помещать в разных местах. Приготовишки, например, ютились в земской управе, а второй класс занесло за огороды к самому монастырю, так что учителя бегали от урока к уроку, высуня язык и подвернув штаны, чем и побуждали врагов просвещения к писанию доносов на несолидность своего облика.
Вообще, трудно было.
Оборудовали физический кабинет. Купили гремучую змею в спирту, модель уха в разрезе, лейденскую банку, колбу и изображение двуутробки натуральной величины в красках. Городской голова уступил горницу даром. Только что устроились, не минуло и недели, как все пошло прахом. Головиный пасынок, известный драчун и пьяница, выпил весь спирт из-под змеи и, захмелев, тут же въехал кулаком в ухо в разрезе. А головиха, отсылая гостинцы к сестре в Кострому, наложила по ошибке соленых груздей прямо в лейденскую банку, да так и отправила.
Кабинет был разорен – на одной двуутробке далеко не уедешь! Стали просить разрешение строить собственное здание. После долгих хлопот разрешение это наконец было получено.
Город ликовал. Предводитель дворянства закатил обед с кулебякой, а председатель управы, меценат и златоуст, вызвался сказать речь.
Все замерли, когда он встал с места и вдохновенно поднял вверх указательный палец.
– Господа! – начал он. – Еще с незапамятных времен, когда земной шар представлял из себя беспорядочное обиталище хищных зверей и растений и был, вообще, совершенно пустынный и круглый, когда нашей великой и славной матушки-Руси еще не было и в зачатке… То есть как это так не было и в зачатке? – вдруг остановил он себя довольно строго. – Русь была! Само собою разумеется, что была, но была она совсем не в таком виде, в каком мы наблюдаем и прославляем ее теперь и когда поражаются ее ширью многие иностранцы, а в совершенно другом! Еще татарские становища рыскали по ее многострадальному лику, производя свое иго и налагая дань… То есть как это татары? – уличил он себя снова. – При чем тут татары? Не татары здесь были, а, скажем, Иоанн Грозный, вот кто! Да и не Иоанн Грозный, а вернее, что Петр Великий. Могучий преобразователь, который, прорубая окно в Европу, тем не менее не забывал и родной своей страны, ежечасно проливая за нее свою кровь и слезы. Много недовольных было, и многим не нравились великие реформы, которые могущественный монарх… Да и не при Петре это вовсе было. Гм… Вовсе даже не при Петре! Было это при Екатерине Великой. При императрице Екатерине Великой. Вот когда! Императрица Екатерина Великая была, как известно, Ангальт-Цербтского происхождения. Вступив на престол своего нового отечества, она поклялась посвятить всю свою жизнь благу народному и окружила себя достойными соправителями. Одним взмахом пера прекратив взятки…
…Да и не при Екатерине вовсе это было. Зубов уж был из изгнания возвращен… Какая же тут Екатерина! Александр Благословенный, вот кто! При Александре Павловиче, в то время как на западе… Позвольте! А как же турецкая-то война? Турецкая-то война при Николае была! Вот когда! Стало быть, еще при Николае I, когда Россия принуждена была… Да и не при Николае I это было, а при Александре Втором. Впрочем, как же это при Александре Втором? Позвольте, господа, попечитель-то когда к нам приезжал?
– Да в прошлом году! В прошлом году постом приезжал, – хором отвечали слушатели.
– В прошлом году? Так вот, стало быть, еще когда! Еще, стало быть, в прошлом году возникла у нас мысль выстроить собственное здание для прогимназии. И вот, значит, теперь получили мы разрешение.
