Секреты цветов - Салли Пейдж
Она провела множество изысканий в Интернете, сидя за кухонным столом. Но потом поняла, что у нее когнитивный диссонанс, а значит, нужно сменить место действия на хорошую библиотеку.
Время от времени помощница библиотекаря приносит новые книги и втягивает Эмму в непринужденную беседу, что вызывает чувство огромной благодарности. Приятно вспомнить, что она способна болтать и общаться совсем как в старые добрые времена. Она ведь общается с покупателями в цветочном павильоне. Ну ладно, пусть это нельзя назвать непринужденной беседой, тем не менее она, Эмма, справляется.
Нарушив ход мыслей Эммы, к столу снова подходит улыбчивая девушка:
– Ну как, нашли что-нибудь еще? – Похоже, она тоже увлеклась темой цветов на «Титанике».
– Кое-какие новые ссылки. – Эмма заглядывает в свои записи. – Когда одну из пассажирок попросили поделиться воспоминаниями, она назвала «Титаник» «судном, полным цветов». Но какие именно там были цветы, не совсем ясно. Я обнаружила упоминания о розах, нарциссах, гвоздиках и маргаритках. – Эмма придвигает к себе другую книгу. – А вот списки всего того, что было погружено на борт в Саутгемптоне. Здесь упоминается о доставке на судно пятисот ваз.
– Потрясающе! – восторгается девушка. – Итак, а над чем конкретно прямо сейчас вы ломаете голову?
Эмма разворачивает книги, чтобы девушке было удобнее, и показывает немногочисленные фотографии интерьера «Титаника», повторяющиеся в разных изданиях.
– Вот, посмотрите. Ни одного цветочка в пределах видимости.
– Я понимаю, о чем вы. Но тогда зачем столько ваз? – внимательно изучив фотографии, спрашивает девушка.
– На первый взгляд кажется совершенно бессмысленным, – соглашается Эмма.
У нее по-прежнему остается вопрос: а был ли вообще флорист на борту «Титаника»?
Когда Эмма отвечает на звонок Гая по Skype, то впервые за долгое время почти улыбается. Она снова сидит на кухне у себя дома, забытая тарелка с недоеденным ужином стоит рядом с открытым ноутбуком.
– Почему у тебя такой довольный вид? – интересуется Гай.
Эмма чувствует облегчение в его голосе. Разговоры с братом не всегда проходили гладко. Разъединенные вызовы. Желание Гая помочь сестре. Эмма не сомневается, что он ее любит, и благодарна брату за это, но не может излить ему душу.
– Я только что нашла цветочные склады на «Титанике».
– Ты – что?
– То, где они хранили цветы. Прости, это звучит немного бессвязно, но я провожу кое-какое исследование относительно цветов на «Титанике». Я как раз изучала планы палуб, и на палубе B, рядом с кафе «Паризьен», нашла цветочный склад, а потом еще один на палубе G. Ты знал, что «Титаник» был «судном, полным цветов»? – В голосе Эммы слышатся победные нотки.
– Нельзя сказать, чтобы я был в курсе, – смеется Гай, потягивая вино и устраиваясь поудобнее в кресле. – Ты ведь меня знаешь… Я интересуюсь историей исключительно в той области, что касается искусства. – (Гай управляет очень успешной галереей в Сингапуре. Искусством он заболел еще в детстве, когда увлекся художниками, иллюстрировавшими комиксы.) – А с чего вдруг тебя заинтересовали цветы на «Титанике»? Это как-то связано с твоим занятием флористикой?
Гай не совсем понимает, почему сестра решила бросить науку и устроиться на новую работу, но, когда она сообщила ему об этом, постарался отнестись к ее идее с энтузиазмом, поскольку хорошо помнил, сколько времени она проводила вместе с отцом в саду. Он даже сказал тогда: «Что ж, полагаю, ты всегда любила цветы».
Прежде чем Эмма успевает ответить на вопрос о «Титанике», Гай добавляет:
– Уилл ведь всегда интересовался подобными историческими вещами, так?
И хотя их разделяет экран компьютера, Эмма чувствует, что брат уже жалеет о своих словах, и даже слышит где-то за спиной у Гая резкое неодобрительное «тсс!».
Что сразу отвлекает ее внимание.
– Скажи, Мэй Лин рядом?
Гай не отвечает, но разворачивает ноутбук так, чтобы в поле зрения Эммы попала его жена, склонившаяся над своим ноутбуком на другом конце стола. Мэй Лин – управляющая хедж-фондом, и Эмма постоянно видит ее приклеенной к компьютеру или к телефону. Мэй Лин приветственно поднимает руку и бросает выразительный взгляд на мужа, укоряя его за бестактность, после чего опускает голову, и ее пальцы снова начинают порхать над клавиатурой.
Гай возвращает экран в изначальное положение:
– Итак, продолжай. Что там за история с «Титаником»?
Эмма объясняет, что именно она исследует, хотя и не говорит почему. Ведь она даже себе не способна этого объяснить.
– Однако на всех фотографиях интерьера «Титаника» нет никаких цветов, – заключает она, объясняя наличие явного противоречия в ее теории.
На секунду Гай задумывается и наконец спрашивает:
– Когда это было? В тысяча девятьсот… каком?
– В тысяча девятьсот двенадцатом.
После очередной паузы Гай продолжает:
– О’кей, а как насчет такой версии? Ты говоришь о самом начале двадцатого века. Фотография тогда применялась на так часто. Реклама и распространение информации были ориентированы на иллюстрации, так? Зачастую очень детальные. Это не моя специализация, но я знаю дилеров, которые собирают подобные вещи начала двадцатого века. Кроме того, фотография тогда еще только развивалась, поэтому использовалась не так широко, как сейчас…
Эмма перебивает брата:
– Мне известно, что они не пустили прессу на борт «Титаника».
– Ну вот, тогда все верно! Спорим, фотографии, которые у тебя имеются, были сделаны за несколько недель до отправления «Титаника». Быть может, когда судно было полностью готово и оснащено на верфи.
– Гениально! – Эмма чувствует прилив любви к брату. – Получается, там и не могло быть цветов.
Гай пристально смотрит на сестру:
– Действительно очень интересно, сестренка. И несколько меняет мои представления о том, как судно выглядело изнутри. Я, конечно, знал, что «Титаник» был роскошным лайнером, но «судно, полное цветов» – это, должно быть, нечто! Один только аромат… – Внезапно Гай поворачивает голову туда, где сидит его жена. – Что? – (Эмма слышит голос Мэй Лин, но не может разобрать слов.) – Хорошая идея. – Гай снова устремляет взгляд на сестру. – Босс советует найти поставщика цветов.
Эмма всегда знала, что Гай женился на очень умной женщине, о чем с удовольствием ему и напоминает, а затем, сменив тему разговора, интересуется, как у него дела.
Ночью Эмме снится, будто она идет по палубе «Титаника» и в руках у нее ваза с белыми фрезиями. Когда она оказывается в ресторане первого класса, столы уже накрыты: накрахмаленные скатерти, серебряные столовые
