Служба исполнения желаний - Марон
Ынбо кипел от злости. Хотя звучали одни лишь намеки, но было понятно, что речь идет о мужчине. Может, речь не о брате, а о каком-то знакомом? Пока Ынбо переполняло негодование, Кынман усмехнулась и сказала:
– Почему у вас такое лицо? О чем задумались? Не переживайте, наш брат с невесткой живут счастливо. И никаких неприятностей друг другу не доставляют!
– Я рад, что у брата все хорошо, – Ынбо перестал улыбаться и спросил: – Кынман, вы знаете, что такое газлайтинг?
– Газ… что?
– Газлайтинг. Когда человека вынуждают сомневаться в себе и подчиняться воле другого, когда его унижают и оскорбляют, утверждая, что он ни на что не годен, пустое место. Постепенно человек начинает в это верить, и им становится легко манипулировать. Ему вторят: «Ты должен слушать только меня». Жертва ничего не подозревает и принимает все происходящее как заботу, повинуясь воле обидчика.
– Похоже на гипноз.
– Пожалуй, в какой-то степени.
– Но почему это так странно называется?
– Термин появился благодаря пьесе «Газовый свет»[11]. Главный герой манипулировал своей женой, используя газовый свет. Каждый раз, когда она говорила, что дома темно, он убеждал ее в обратном, ссылаясь на ее плохое самочувствие. Так он свел ее с ума.
– Ох, вот это ужас.
Ынбо холодно посмотрел на девушку.
– Неужели вы тоже манипулировали тем человеком? Вас злит, что он пришел в чувство и взялся за ум, потому что вы осознаете, что он может уйти от вас.
– Что?
Кынман изогнула брови. Она, кажется, поняла, что натворила. Ынбо почувствовал, что попал прямо в сердце. Осталось только прокрутить лезвие.
– Признайтесь самой себе. Возможно, вы вовсе не беспокоитесь о нем, как вам могло казаться. А просто хотите удержать бедолагу. Но ради чего? Потому что только так чувствуете власть над ним?
Кынман явно была озадачена. А может, ее задели слова Ынбо?
– Мне нужно быть откровенной, ведь так?
– Конечно.
Словно охотник, Ыбно наблюдал за попавшей в его ловушку добычей.
– Сказать честно, я не думала о том, что освещение может работать не только от электричества, но и от газа. Никогда раньше об этом не слышала. Удивительно. Это из-за границы к нам пришло, да?
Ынбо совершенно не ожидал такую реакцию.
– Господин писатель, ну вы даете! Все на свете знаете, не иначе! Всегда что-нибудь интересное расскажете! Как называется та пьеса? «Газфайтинг»? – с восхищением произнесла девушка, подняв в знак одобрения большой палец вверх.
Улыбка мгновенно исчезла с его лица, он потерял дар речи.
Она выглядела спокойной и уверенной, а Ынбо чувствовал себя глупо и смущенно. Нелепая попытка урезонить девушку своей болтовней. У него подкосились ноги, когда он понял, что причиной этой нелепицы стала его ревность. Он молча развернулся и ушел.
– Что? Вы вот так уйдете? Пойдемте внутрь, выпьем по чашечке кофе. Я приготовлю, – Кынман жестом указала на мясную лавку, но Ынбо даже не обернулся. Ему было ужасно стыдно, и от этого хотелось лишь поскорее убежать.
* * *
«Вот дурак! Какой же балбес!» – повторял про себя Ынбо. Он сидел перед включенным компьютером и не мог избавиться от назойливых мыслей. Он только настроился на работу, нельзя допустить, чтобы подобные мысли сбивали его с толку. Ему так захотелось кофе, что он открыл сразу два пакетика. Аромат вызвал в памяти знакомый образ. Перед глазами стояла Кынман с ее беззаботной улыбкой.
«Все! Хватит!» – Ынбо тряхнул головой, чтобы избавиться от мыслей о девушке. Ему хотелось послушать любимый отрывок из оперы Пуччини, но он сдержался. В последние дни, пока он творил, фоном звучала ария «О, мой любимый папа». В душе он уже решил, что именно она станет саундтреком к его роману «В пучине страсти». Но включи ее сейчас, и он снова погрузится в мысли о Кынман и застрянет в них, как в трясине. Нужно оставаться сдержанным и сосредоточенным. Сделав несколько глубоких вдохов, Ынбо, словно спринтер, собрался с силами и принялся с остервенением стучать по клавишам.
Сколько времени прошло, неизвестно.
Ынбо чувствовал себя выжатым, как лимон. Он так увлекся, что даже моргать забывал, и теперь глаза горели от усталости. Каждый поворот затекшей шеи приносил боль, но при этом его переполняло чувство гордости и удовлетворения. Он закончил главу быстрее, чем когда-либо. Едва откорректировав текст и загрузив на сайт, он обессилел и рухнул на бок. В тот же миг в комнате послышался его храп.
* * *
Ынбо открыл глаза, но тело все еще находилось в объятиях сна. Плечи и спина ныли, требуя полежать еще немного. Однако терзавшая его жажда, словно он проглотил полную ложку песка, не давала ему покоя. Он с трудом поднялся, выпил воды и схватил телефон, лежавший поодаль. Проверять приложение «Исполнение желаний» уже вошло у него в привычку. В последнее время атмосфера в комментариях значительно улучшилась, но у него все еще не хватало смелости читать негативные отзывы. Да и портить себе настроение тоже не хотелось.
На экране появилось уведомление. На этот раз Ынбо решил опробовать режим, которым раньше не пользовался. Смягчение: «фильтр».
«Этот режим анализирует слова и характер комментариев, преображая гневный отзыв в вежливое замечание».
«Как долго я еще буду нуждаться в подобной защите?» – подумал Ынбо и тяжело вздохнул. Ему уже было за тридцать, а он все еще жить не мог без «наколенников». Чувствовал себя так, будто отбывает срок в уютной тюрьме, которую сам же и построил. Когда бушует ветер и поднимаются песчаные бури, он должен стойко справляться со всеми невзгодами, но он только и делал, что искал способ сбежать. Теперь он понимал, что чувствовала его мать, которая беспокоилась за него и часто причитала: «Какой же он мягкотелый, как не волноваться за него!»
«А может, прочитать комментарии без помощи приложения?» – задумался Ынбо на мгновение, но тут же оставил эту мысль на потом.
К счастью, негативных комментариев было немного. А комментарии с поддержкой отображались у него в оригинальном виде, не
