Соло на швейной игле - Андрей Юрьев

– Галина Петровна, тут к вам посетитель… – снова свист в трубке. – Молодой человек. Говорит, ваш родственник, – из трубки заскрипело, потом замяукало. – Цветков… – женщина подняла глаза на Дэна и спросила: – Имя-отчество?

– Денис Николаевич, – ответил Дэн.

– Денис Ни… Да, Николаевич, – в трубке одновременно заскрипело и замяукало. Женщина кивнула и положила трубку на аппарат.

– Проходите, – с казала женщина, записывая карандашом его имя в журнал. – Направо, прямо по коридору, пятая дверь слева.

– Спасибо, – кивнул ей Дэн и пошел мимо широкой витрины с золотыми и серебряными кубками к кабинету той, которая когда-то решила его судьбу. Никаких претензий, впрочем. Бывали у людей судьбы и похуже.

Он постучал и вошел. За дверью открылось неожиданно большое пространство. Булькающий воздухом череп и снующие туда-сюда мелкие цветные рыбки в длинном аквариуме у стены – первое, что он увидел. На окне белые с золотом шторы. Такие же обои. У стены и за столом – деревянные лакированные стулья. В углу шкаф, на нем небольшой телевизор, пыль на экране. Повсюду поделки: машинки, куклы, призы из золоченой пластмассы. На стенах развешаны детские рисунки в простых деревянных рамках.

Все это он увидел за доли секунды, прежде чем обратить внимание на хозяйку кабинета. Директор детдома сидела за столом на модном кресле из черной кожи. Немолодая, но еще вполне привлекательная женщина с крашеными волосами, собранными в пучок, и очками без оправы на длинном носу. Спина прямая, взгляд из-под очков внимательный. На столе – телефон, папки, бумаги, письма и чашка.

«Она похожа на большую птицу», – подумал Дэн и поздоровался:

– Здравствуйте, Галина Петровна!

– Заходи, Денис, садись, – улыбнулась она. – И зови меня просто – Тетя Галя. Мы как-никак родственники по твоему отцу, – она вздохнула и перекрестилась. – Упокой, Боже, душу его грешную.

Дэн прошел по ворсистому ковру к двум лакированным столам, поставленным буквой «Т», сел, развернув стул к тете Гале.

– Какой ты вырос! – сказала она. – Ну, рассказывай, Денис Цветков, как живешь?

– Нормально, – Дэн пожал плечами, – живу я в Москве, работаю. К маме вот приехал…

Тетя Галя улыбнулась ободряюще.

Странная ситуация. Перед ним сидела родственница не по крови, передавшая его из детдома в семью к троюродному брату тридцать лет назад. Что тут скажешь?

Она отпила чай и посмотрела на него изучающим взглядом.

– Что ж, вижу, у тебя и вправду все хорошо. Ну и молодец! Но ты же не старую тетку пришел проведать, да? – она засмеялась сухим неприятным смехом, перешедшим в надсадный кашель.

Дэн покачал головой.

– Конечно. Я понимаю, – она отпила из чашки. – Знаешь, сколько таких, как ты, передо мной сидело?

– Представляю.

– Я знала, что ты когда-нибудь придешь, Денис. И догадывалась, о чем спросишь. Все здесь, – она постучала пальцем по видавшему виды блокноту в коричневой обложке. – В тот день, когда тебя увезли отсюда, я сделала запись, зная, что однажды она мне понадобится, – подтянула по столу блокнот и раскрыла ближе к началу. Пролистала, шевеля губами. – Ага, вот! – подняла на него глаза, посмотрела, чуть прищурившись. – Ты же понимаешь, что есть еще и официальный путь. А это куча бумажек, суд и, возможно, годы, но мы свои люди, так? Мы должны друг другу помогать, правильно?

– Ну да, – сказал Дэн, а про себя подумал: «Она что, деньги вымогает?»

– Может, хочешь чего-нибудь? – спросила тетя Галя. – Чай, кофе, воду? Ты не стесняйся.

– Нет, спасибо.

– А чего такой кислый? Ты же модный, продвинутый парень. Москвич, красавец! Думаешь, я тебя, старая директриса и тетка троюродная, на деньги развожу?

– Я? Нет, что вы! Ничего я не думаю…

– Думаешь, думаешь. И правильно делаешь, – она откинулась на спинку своего новомодного кожаного кресла и скрестила руки на плоской груди. Усмехнулась уголком рта: – А кому сейчас легко? Пришел бы ты хотя бы лет пять назад, и слова бы не сказала, зачитала бы имя и адрес, – о на постучала пальцем по блокноту, – и пошел бы ты к биологической мамаше, за чем бы ты там к ней ни собрался, но сейчас… – она помотала головой. – Сейчас нет. Другие времена, Денис. И будет хуже, поверь мне. Пока еще я здесь сижу, у меня дети вон, – она ткнула пальцем вверх, – слава богу, живы, здоровы и накормлены. В компьютерном классе занимаются. А придут после меня эти – поколение миллениум, им только деньги подавай, и тогда все. Кранты! – она прокашлялась и снова отпила из чашки. Улыбнулась лукаво: – Нам в компьютерный класс позарез нужен видеопроектор. Недорогой, простенький. Тысяч на десять, максимум пятнадцать. Поможешь родному детскому дому?

«Как же я сам не догадался? – подумал Дэн. – Пришел за информацией… Здрасьте, я ваша… Тьфу ты!»

– Ну, чего молчишь? Порицаешь?

– Нет, что вы! – сказал Дэн. – Я и сам хотел предложить что-то типа этого. Куплю я вам этот видеопроектор. Прямо сегодня и куплю.

– Вот и отлично! – тетя Галя хлопнула ладонями по столу. – И прости, что так на тебя надавила.

– Да что вы, все нормально! Я же говорю, сам хотел предложить помощь.

– Ну, давай посмотрим, – она подняла очки на лоб и, прищурившись, заглянула в блокнот, поводила пальцем по строчкам. – Ага, вот! Записывай – Большакова Дарья Михайловна. Дата рождения: первое ноль пятое тысяча девятьсот шестьдесят первого года. Зарегистрирована по адресу: Новосибирск, улица Широкая, 133, дробь 2, квартира 74.

Дэн забил данные в телефон.

– С шестьдесят первого, это сколько ей теперь?

– Пятьдесят шесть, – моментально сосчитал Дэн.

– Молодая еще… А твоей сколько?

– Маме шестьдесят восемь.

– Ну да, ну да, – сказала тетя Галя. – Ладно, передавай привет матери, – она подала ему руку. Дэн удивился, насколько она маленькая и сухая.

– Прощай, сынок.

– До свидания.

Он вышел. Добрался до ближайшего магазина электроники и купил первый же попавшийся на глаза видеопроектор. Расплатился картой, забрал коробку и вернулся в детдом. Положил проектор на стол вахтерше.

– Передайте, пожалуйста, Галине Петровне, – и, не дожидаясь ответа, вышел на улицу.

– Молодой человек! – раздалось за спиной.

Он не обернулся. Ему не терпелось нанести еще один визит. И поставить, наконец, точку во всей этой нелепой истории.

***

Дэн шел по одному из самых незнакомых для него районов Новосибирска. Солнце напекало макушку. Мимо проехал мужик на скрипучем ржавом велосипеде, обдав перегаром и запахом пота. Всего-то метров пятьдесят от остановки, а ботинки из черных стали нежно-серыми. Вот она, неистребимая пыль родины, превращаемая дождем в непобедимую грязь.

На другой стороне дороги, через заброшенные трамвайные пути, лениво копошился сервисный центр «Рено». Двери гаража были распахнуты,