Мир! Дружба! Жвачка! Не спеши взрослеть - Юлианна Перова

Витя смотрел на бывшего сослуживца и ждал закономерного исхода. Он был к нему готов, но Алик почему-то медлил. А затем прислушался и улыбнулся: откуда-то издалека донеслись крики чаек.

– А откуда здесь чайки? – пробормотал он, задрав голову и пытаясь разглядеть невидимых крикунов.

И Витю прорвало по-настоящему – случилась натуральная истерика. Все, что копилось внутри многие дни, злость, досада, обида и стыд, вырвались наружу с потоками слез. Он никогда не чувствовал такой боли и такого облегчения.

Витя вцепился в Алика, но тут бывший сослуживец поднялся, стряхнув его, как прилипший осенний лист, и молча пробрел прочь, в темноту. Разжал пальцы – и пистолет с тихим стуком упал на землю.

Туда же рухнул и Витя, которого все еще била дрожь.

* * *

Когда Надежда подошла к дверям офиса, там уже собралась немаленькая толпа из недовольных вкладчиков, среди которых она заметила подругу Галину и слесаря Валеру. Люди уже изрядно распалились и шумели.

– Обещали уже – да! Прибыль где? Да ладно, хотя б проценты бы отдали!

При виде Надежды толпа внезапно замолкла, и несколько десятков недовольных взглядов сошлись на ее лице, как прицелы.

– Валер, привет, – обратилась женщина к знакомому слесарю. Она старалась держаться невозмутимо и уверенно, хотя была сбита с толку и напугана.

– Привет, – хмуро ответил тот.

– Галь, привет, – поздоровалась Надежда с подругой, ища поддержки.

И получила холодное и подозрительное:

– Привет, Надь.

– А чё такое? – спросила женщина у толпы вкладчиков. Надо срочно придумать план, но сперва необходимо выяснить обстановку. – Что происходит?

– Верните наши деньги! – прозвучал гневный возглас.

Снова поднялся гвалт, еще громче прежнего. Надежда едва не оглохла.

– Без паники! – прокричала женщина, стараясь перекрыть шум, чуть было не сорвав голос. – Пожалуйста, без паники! Тихо!

– Тихо! – гаркнул Валера-слесарь.

Толпа присмирела.

Валера повернулся к знакомой.

– Надеж Санна…

– Да? – перебила она.

– Мы-то думали, что вы с нашими кровными уже это, упорхнули, – усмехнулся слесарь, и в его тоне прозвучала призрачная надежда и даже некое дружелюбие.

Значит, еще не все потеряно.

– Куда упорхнула? Я вот здесь стою. Видите? – храбрилась женщина, стараясь говорить уверенно. Наверное, прямо сейчас ее все же не порвут на тряпочки – а там видно будет. – Я здесь стою. Никуда я не упорхнула. Мужчина, вы еще на голову залезьте! – расхрабрившись, рявкнула она на одного из приблизившихся протестующих и нервозно потребовала: – Пожалуйста, можно дверь открыть?

Валера вежливо, но решительно оттеснил товарищей по несчастью, позволяя знакомой войти.

Но толпа продолжила галдеть.

– Так! – Надежда повернулась и, помогая себе жестами, чтобы успокоиться, четко произнесла: – Пожалуйста, ждите здесь! – После чего протиснулась в спасительную щель между дверью и косяком.

Впрочем, слесарь и Галина ухитрились прошмыгнуть следом.

– Подруга я ее! – объяснила Галина.

– Я тоже. Я тоже, – пробубнил Валера, скрываясь внутри, прежде чем дверь с лязгом захлопнулась.

* * *

Утром за завтраком, когда вся семья собралась на кухне, Федор, одетый в парадный серый костюм, окликнул сына:

– Саш, нам надо обсудить наше положение, – заявил он и повернулся к застывшим в недоумении родителям. – Мам, Анатолий, можете оставить нас?

– Конечно, – кивнула Анна, неохотно поднимаясь из-за стола.

– Викусь, побудь с бабушкой, а? – Федор взглянул на дочь.

Однако девочка заупрямилась.

– Нет! Я уже взрослая. Говори при мне.

– Ну, взрослая – так взрослая, – примирительно и почему-то без возражений пожала плечами Анна, потянув за руку спутника жизни. – Толя, идем.

– Идем, идем, – покорно закивал Толик.

Федор проводил их унылым взглядом, а когда за матерью и Толиком закрылась дверь, опустился на табурет напротив детей.

– Вик, Саш… Я хочу, чтоб вы меня поняли. Наша мама… – Он попытался подобрать нужные слова, но не смог. Федор до сих пор был настолько ошарашен, напуган и оскорблен, что на ум приходило совсем не то, что стоит говорить детям. – Ваша мама меня серьезно обидела. Мы больше не будем жить вместе. – Он сделал паузу и выдохнул через силу. – Я подаю на развод.

– А с кем я буду жить? – Вика потерянно смотрела на отца широко раскрытыми глазищами. Она уже все понимала, но принимать взрослые решения была не готова. Не умела.

– Я не знаю, зайка, – пробормотал Федор, сдерживая стон. – Я знаю только, что… что нас ждут серьезные перемены.

– Я не хочу перемен! – всхлипнула Вика, стукнув кулачком по столу, и закричала на всю квартиру: – Ты плохой! Ты виноват! Верни маму! Верни!

На шум прибежала Анна, сгребла девочку в охапку и вывела из кухни – успокаивать.

– Нам нужна наша мама! – упирала Вика.

– Викуленька, идем, – попыталась утешить ее Анна, но куда ей!

– Верни! – топнула ножкой девочка, глотая слезы.

– Идем, – настойчиво, хотя и не вполне успешно убеждала внучку Анна. – Папа ни в чем не виноват.

– Верни маму! – продолжала плакать Вика.

– Не кричи на папу, – тихо, но строго произнесла Анна. – Папа у тебя золотой. Прекрасный папа у тебя.

– Федюнь, держись, – высунулся из-за ее спины Толик, демонстрируя жест поддержки. – Но пасаран[14]. Держись.

– Саша, ты меня должен понять, – в смятении обратился к сыну Федор, когда Толик закрыл за собой дверь, но Санька смерил отца мрачным взглядом и молча вышел.

* * *

Санька размашистыми шагами направлялся к гаражу. Он не хотел никого видеть и ни с кем разговаривать, мечтал побыть наедине со своими мыслями. Но и здесь его ждал облом: возле дверей сидела Галадриэль.

При виде Саньки девушка вскочила и бросилась навстречу.

– Привет, – пробурчал Санька не оборачиваясь, но Галя увязалась за ним.

– Привет. Нужна твоя помощь… – сбивчиво затараторила Галадриэль. Она была испугана, но парень не придал этому значения: слишком глубоко нырнул в невеселые раздумья.

Надо решать, где жить, а тут еще эльфы какие-то…

– Галь, прости, но щас вообще не до тебя, – перебил он, наверное, слишком резко.

– Но у нас проблема… – пробормотала девушка.

И Саньку прорвало.

– У вас проблемы? – накинулся он на несчастную Галю. – У вас проблемы?! А вы не хотите спросить, как у меня дела?! У меня проблемы! – Санька рванул на себя дверь гаража.

Вещи полетели в разные стороны: парень рыскал среди бардака в поисках оставшейся бутылки «ликера». Изумленная Галадриэль застыла на пороге, растерянно наблюдая за ним.

– Ты чего? – робко спросила она.

– Выпить хочу, – бросил парень, откупоривая бутылку и делая огромный глоток прямо из горла. – За Алика-афганца.

– Это который твой дядя? – осторожно спросила Галя. Она уже поняла, что не стоит теребить знакомого в таком состоянии: мало ли что. – Мне Илюша сказал: он