Мало кто знает, но не секрет - Азамат Борисович Габуев

Законопроектом предлагается установить административную ответственность мужчин за аморальное и противоправное поведение жен или родственниц дополнительно к ответственности самих нарушительниц, установленной КоАП РФ.

Реализация законопроекта не требует бюджетного финансирования.

Депутаты

Батразов Р. Х.

Цахарадонов В. Р.

***

К нам прилетел сам Коромыслов. Это мне Вадим сказал. Мол, он всего на пару дней и сегодня выступает с закрытой лекцией в СОГУ.

Вадим самовыдвиженец, как и я. Но наши пути в парламент были разными. Я с самого начала строил карьеру на госслужбе – зарекомендовал себя в Министерстве по делам молодежи, а потом избрался депутатом от Затеречного района Владикавказа. А Вадим стал чемпионом мира по армрестлингу, открыл сеть аптек здорового питания и выдвинулся от Правобережного района. Мы оба входим в комитет по национальной политике, где я председатель. Мы сдружились, хотя он сильно младше меня. Ему двадцать восемь, а мне тридцать шесть. Он не женат, а у меня двое детей. Вадим очень думающий. Не зря он читает таких авторов, как Коромыслов.

Про лекцию Вадим узнал от своей тети, которая на истфаке завкафедрой, и попросил включить нас в список приглашенных. Я, с одной стороны, был рад сходить, с другой – расстроился, что не я все первый узнал и организовал. Поэтому сказал:

– Ну, это не обязательно было. С нашими корочками и так бы пропустили.

– Может быть, – улыбнулся Вадим. – Но зачем еще нужна тетя на истфаке, если ей не звонить по таким вопросам?

Я молча согласился.

Это было утром. А к двум часам мы, не пообедав, двинули в СОГУ на моей машине. По пути Вадим позвонил тете и уточнил, в какой аудитории лекция. Оказалось, в главном здании, где журфак, филфак и ректорат. Мы оставили машину на библиотеке.

Пока мы шли, я несколько раз оборачивался на студенток. Все-таки у нас самые красивые девушки. Осетинки всегда были красивые на лицо: пухлые губы, большие глаза; а поколение нынешних студенток еще и длинноногое. Видимо, наш генотип наконец очистился от монгольских примесей.

На проходной мы показали депутатские корочки, и нас без вопросов пропустили. Я подошел к группе из трех девушек, пышущих молодостью и красотой.

– Девушки, вы не знаете, где тут сто восемнадцатая аудитория?

– Как войдете, прямо, потом направо и сразу увидите, – ответила рыжая с голубыми глазами.

Ее подружки примолкли и смотрели внимательно на нас, наши костюмы и шелковые хæдоны. Видимо, гадали, кто мы: для студентов слишком взрослые, а для преподов слишком нарядные.

Я поблагодарил за указанную дорогу и спросил, с какого они факультета.

– Журфак, – ответила смуглая брюнетка, ее серое трикотажное платье обтягивало пышные формы.

Третья девушка, модельного роста блондинка, шепнула что-то рыжей на ухо, и обе хихикнули.

– Ну и как там сейчас на журфаке?

– Нормально, – сказала брюнетка, – только читать много надо.

– Зачем таким красивым девушкам много читать? Смотрите не перестарайтесь, а то замуж не выйдете.

– А мы и не пере… перстаро… в общем не слишком того, – сказала высокая, а рыжая двинула ее сумкой.

– А вы сами кто? – вмешалась фигуристая брюнетка.

– Мы депутаты.

– Думы?

– Пока нет. Мы из парламента республики. Если среди вас кто-то живет в Затеречном, то могли и голосовать за меня.

– Я с Затеречного, – сказала рыжая. – Но мне еще не было восемнадцать на последние выборы.

– Тогда простительно.

Вадим толкнул меня в спину.

– Ладно, нам пора, – сказал я.

– До свидания! – попрощались девушки.

Мы прошли через стеклянную дверь.

– Что это сейчас было, Реваз?

– Ничего. Молодость вспомнил. Ты бы которую взял?

– В смысле взял?

– Ох, ладно. Забудь.

Перед аудиторией женщина лет пятидесяти в желтом брючном костюме проверяла людей по списку.

– Так, а вы, молодые люди, кто?

– Мы от Елены Зелимхановны.

– Вы ее племянник, который депутат, да? Можете садиться везде, кроме первых двух рядов. А вы тоже из парламента?

Я кивнул.

– Замечательно, проходите.

В аудитории были известные на всю Осетию люди: режиссер Тимур Келехсаев, лингвист Лариса Темирканова, историк Олег Джиоты. Народу в целом было много, но не так, чтобы не хватало мест. Мы сели на четвертом ряду ближе к выходу. На кафедре стояли микрофон и бутылка воды «Урсхох».

– Посмотри, – Вадим кивнул на передний ряд. – Маир здесь.

– Не заметил. Пойду поздороваюсь.

– Ты с ним знаком?

– Само собой. А ты нет? Сейчас познакомлю.

Вадим встал вместе со мной. Мое знакомство с Маиром явно впечатлило его. Это вам не тетя с истфака. Маир Далармов – один из главных идеологов возрождения в Осетии древней арийской духовности. Он постоянно выступает на Ир ТВ как эксперт по этой теме, а его книги стоят в местных магазинах на самых видных местах.

– Маир, дæ бон хорз[11].

– О, Реваз. Молодец, что пришел.

Мы пожали руки.

– Это Вадим. Мой коллега.

Вадим тоже пожал руку Маиру:

– Я как раз читаю «Аланскую космогонию».

– Рад, что ее кто-то читает.

– Не скромничай, Маир. Тебе не идет. Скажи лучше, кто пригласил Коромыслова.

– Официально СОГУ, но я тоже руку приложил. Вот смотрите, – Маир взял со стула стэйтоновский пакет, вытащил оттуда книгу Коромыслова «Восход Гипербореи» и раскрыл в начале. Я прочитал автограф: «Дорогому Маиру, который вносит весомый вклад в наше общее дело, на долгую память от автора».

– Эх! – Вадим хлопнул себя по бедру. – И чего я его книги в бумаге не покупал? Сейчас бы тоже автограф взял.

– А вот и он, – Маир показал книгой в угол сцены. Коромыслов скромно сидел на стуле и пил воду. Я и не заметил, как он появился. – Все, начинается.

Маир сел, и мы сели рядом с ним, потому что там было как раз два свободных места. Женщина в желтом подошла к кафедре, постучала пальцем по микрофону и торжественно начала:

– Рада приветствовать всех, кто пришел на сегодняшнюю встречу. Огромное спасибо ректорату за то, что мы собрались сегодня в стенах университета. И спасибо пиво-безалкогольной компании «Урсхох» за то, что симпозиум Vita Alaniæ, в рамках которого проходит сегодняшняя встреча, стал возможным. Ну а наш лектор, я полагаю, в представлении не нуждается. – Она посмотрела на Коромыслова, он поправил очки. – Алексей Зенонович, не буду отнимать время. Микрофон ваш.

Зрители захлопали. Коромыслов встал за кафедру:

– Уæ бон хорз!

Зрители захлопали еще сильнее.

– Спасибо за теплый прием. Тему лекции я обозначил как «Осетинский ключ к воротам Евразии».

Женщина в желтом села на стул в углу и достала блокнот и ручку. Мы с Вадимом включили диктофоны. Коромыслов говорил:

– Название конференции Vita Alaniæ – Аланская Жизнь, или Жизнь Алании. Это не просто набор латинских слов. Речь