Мир! Дружба! Жвачка! Не спеши взрослеть - Юлианна Перова

– Щас, мы ненадолго. Не скучайте, ребят, – бросил Алик, и напарник захлопнул дверь.

* * *

– Быстро за оружием и назад! – скомандовал Шота.

Кавказцы не собирались сдаваться и готовились к осаде.

* * *

– Ты чё тут забыл? – покосился на приятеля Алик, держа на мушке бандита, пока Витя, криво ухмыляясь, возвращал чеку на место.

– Ну я же не мог такое-то пропустить. Когда узнал, что этот здесь будет, – пояснил Витя.

Четкого плана у них не было… что ж, не впервой.

Работники завода все поняли правильно: против автомата и гранаты нет приема. Они врассыпную бросились прочь с территории, сопровождаемые звуками тревожной сирены, которую успел включить какой-то умник. Навстречу им к каморке в центре завода стягивались вооруженные бандиты. Они встали кольцом, направив стволы автоматов на запертую дверь.

– Выходите, твари! – снаружи послышался возглас: кричал Шота, но никто ему не ответил.

Бесо усадили на единственный найденный целый стул, а афганцы расположились по обе стороны двери.

– Вы чё хотите? А?.. Завод хотите? М-м?.. Денег? А?.. Алик-афганец? – беспрестанно болтал кавказец, пытаясь раскусить план «похитителей», но они его открыто игнорировали, как будто находились в каморке одни.

– Сигарету дай, – попросил Алик.

Витя молча протянул ему пачку.

– У меня много денег. Можем договориться. М-м?.. – продолжал извиваться Бесо, но его в упор не замечали.

Витя щелкнул зажигалкой, Алик затянулся.

– План-то какой? – спросил Витя, прекрасно понимая, что его нет.

– Да в этот раз нет плана, Вить, – подтвердил его подозрения Алик.

Кавказец в углу начал истерически хохотать. Витя вздохнул. Теперь им точно легко не выбраться… если выбраться вообще. Впрочем, они на войне. А там всякое бывает.

Он взял у Алика сигарету, затянулся сам, а потом усмехнулся со странной обреченностью.

– Понял, командир.

Афганцы курили, а Бесо истерически ржал.

– Вы же понимаете, что вы живыми отсюда не выйдете? – съязвил он, но мигом умолк, когда афганцы наконец обернулись.

Выражение их лиц не предвещали ничего хорошего.

– Давай ему гранату в трусы засунем? – предложил Алик с улыбкой.

– Зачем? – удивился Витя.

– Заслужил.

– Это шутка? – взвизгнул Бесо, когда окончательно убедился, что они настроены всерьез.

– Связываем? – подмигнул бывшему сослуживцу Алик.

– Да! – весело воскликнул Витя, помогая связывать пленника, и заклеил тому рот скотчем: Бесо оказался слишком говорливым.

– Рад был познакомиться, – буркнул Алик врагу.

И в этот момент снаружи раздался вопль. Шота! Как раз вовремя!

– Бесо, до пяти посчитай и ложись!

– Идем, идем! Не стреляйте! – выкрикнул в ответ Витя, выдергивая чеку и запихивая гранату бандиту в штаны.

Алик распахнул дверь, Витя вытолкнул связанного кавказца наружу.

– Папе привет!

Дверь с грохотом захлопнулась.

Связанный Бесо с кляпом во рту врезался прямо в толпу ошеломленных бандитов. Он отчаянно мычал, бешено вращая глазами, явно пытаясь о чем-то предупредить… но не успел. Прогремел взрыв. Во все стороны полетели осколки, кровь, мусор и пыль. Тех кавказцев, кто по счастливой случайности не был ранен, раскидало по углам. Правда, они довольно быстро сориентировались, борясь с контузией, подхватили автоматы и принялись беспорядочно палить по коморке.

– Иди, посмотри, – приказал Шота одному из оклемавшихся бойцов.

Тот только огрызнулся в ответ:

– Ты сам иди, посмотри.

– Выходим, – заорал Шота.

Подходить ближе он не рискнул: неизвестно, сколько у психов еще «сюрпризов» по карманам распихано. Никто не хотел стать мишенью, а он – тем более.

– Да не ори ты! Ща выходим, – отозвался Витя, глядя на выставленный Аликом кулак.

Мужчины прятались за толстыми стенами по обе стороны от прохода, выстрелы были им не страшны, обоих не задело даже осколками. Сослуживцы улыбнулись друг другу, потрясли кулаками, сбросились… Оба выкинули «ножницы». Затем, причем оба, – «камень». Потом снова оба – «ножницы».

И наконец оба – «бумага». Ситуация была бы смешной, если бы от нее не несло трагедией.

Они грустно усмехнулись, и Алик проговорил:

– Погнали.

– Стой, стой, – запротестовал Витя. – Я посрать забыл.

– Да потом, – отмахнулся Алик, распахивая дверь.

И загремели выстрелы…

* * *

И вот наконец неразлучная четверка осуществила заветную мечту. Перед ними плескалось теплое море, отливающее всеми оттенками синего и зеленого. Вдалеке виднелись дельфины.

Первые несколько минут подростки, как зачарованные, смотрели на волны и никак не могли насмотреться, а потом на них напало безудержное веселье. Они бегали туда-сюда, плескались, брызгались. Женя визжала от восторга, когда Санька катал ее на закорках по мягкому песку. Вовка устраивал шуточные, хотя и не особо добрые розыгрыши, например, в виде запихивания медузы другу за шиворот.

Илюша зашел в воду по колено, долго глядел на море, а затем вытащил из кармана колечко, оставшееся от бабушки и, размахнувшись, зашвырнул подальше.

Тихо булькнув, памятное украшение исчезло в волнах – море приняло подношение. Илюша вздохнул. Он все же сумел проводить родного человека, хотя и не так, как положено.

Санька бросил взгляд на едва заметную кромку, где небо как будто соединялось с морем и, казалось, что солнечный диск тоже решил искупаться. Золотая дорожка пролегла от горизонта до самого берега… И вдруг – что это? Рассыпая яркие блики, волны разрезал плавник. Потом еще один. И еще… Парень прищурился, не веря своим глазам. Неужели дельфины?

Черные блестящие спины мелькали в золотых всполохах: дельфины резвились в закатных лучах, играли, как дети. Ребята забыли свои забавы и сгрудились на берегу, не сводя с них восхищенных глаз.

Пейзаж дышал покоем и безмятежностью. Все дурное, тяжелое, страшное как будто осталось в прошлой жизни. И мудрые морские обитатели как будто напоминали уставшим путешественникам: все обязательно будет хорошо.

Когда спустились сумерки, ребята развели костер прямо на песке и расположились вокруг. Им было о чем поговорить… и помолчать вместе.

* * *

Тем временем Надежда сидела за пустым столом, уронив голову на руки. Вся жизнь рухнула в один день. Она лишилась мужа, дома, средств к существованию… почти потеряла детей. Или это произошло уже давно, по крайней мере, касательно ее сына?

Анна молча стояла рядом: понимала, что сейчас утешения не помогут. Кроме того, и она чувствовала себя примерно так же. Ложь сломала жизни им обеим, но и открывшаяся правда ничего не склеила.

– Анна Филипповна, я не знаю как, но… я отработаю… клянусь, – едва сдерживая слезы, пообещала Надежда, не глядя на свекровь. – Я знаю, что я всех подвела. Что я очень перед всеми виновата.

– Ты все это время была опорой Феди. – Женщина в доверительном жесте положила руку на плечо невестки. – Надь, ты когда появилась в нашем доме, я тебя увидела – я сразу поняла, что Федя за