Каменные колокола - Владимир Арутюнович Арутюнян

Увидев нас в коридоре, Нона растерялась:

— Боже мой, трое мужчин... Интересно, чем вы были заняты, что не заметили, как все сгорело?

— Нона Арсеньевна, знакомьтесь, пожалуйста, с нашим учителем. Это самый хороший человек на свете. Такие, как он, не часто рождаются.

Арамян покраснел и посмотрел на Нону. В его взгляде появилось удивление, и он с минуту не мог оторвать от нее глаз. Девушка растерялась, тихо прошептала свое имя и добавила:

— Ваш учитель очень приятный человек. Я рада познакомиться.

Она быстро ушла. Войдя в комнату, Арамян сел на стул, лицо его выражало печаль, которую редко кто замечал в учителе.

Все поручения Артака я выполнил аккуратно. Сначала убрал в квартире, затем собрал на лугу цветы, поставил в вазу. В столовой заказал разные вторые блюда, закуски, расставил все на столе и прикрыл газетой.

Вернувшись со смены, Артак тщательно побрился, надел чистую рубашку. Немного погодя явился Арамян, и Артак вышел пригласить нашу милую соседку.

— Нона Арсеньевна, вы не забыли, что сегодня ваш день рождения?

— Свой день рождения я прекрасно помню. А что?

— Мы хотим, чтобы вы были нашей гостьей.

Девушка на минуту задумалась.

— А ваш учитель здесь?

— Здесь. Приходите, пожалуйста.

Нона Арсеньевна снова умолкла, затем почти шепотом сказала:

— Идите, я сейчас приду.

Когда она вошла, Арамян встал, и они мельком, будто остерегаясь выдать себя, взглянули друг на друга.

— Поздравляю вас с днем рождения, — торжественно произнес Арамян.

Нона догадалась, что учитель всерьез воспринял шутку ребят, но возражать не стала.

— Благодарю вас.

Артак с шумом открыл шампанское и наполнил бокалы. Потом взял свой и поднялся с места:

— Простите, учитель, мы пошутили, что сегодня день рождения Ноны Арсеньевны. Но все равно души наши сегодня переполняет радость. Мы вас очень-очень любим. Правильно говорю, Давид?

— Конечно. — Я тоже встал.

Невольно поднялись и Нона Арсеньевна с Арамяном.

Секунду царило молчание, и казалось — это был миг молчаливого благословения. Отчего лицо Ноны залилось краской? Почему смутился Арамян?

Мы молча стали ужинать. Первая заговорила Нона:

— Вы, наверное, преподаете в сельской школе?

Артак опередил Арамяна:

— В настоящее время он представитель Министерства просвещения. В работе нашей поселковой школы скоро будут серьезные преобразования. Вы еще услышите его на ближайшем заседании стройкома.

— Вы занимаетесь системой школьного обучения? А что за преобразования вы предлагаете, если не секрет? — поинтересовалась Нона Каладзе.

Арамян провел рукой по своим густым вьющимся волосам. Этот жест обычно выдавал его волнение.

— То, что я задумал, нельзя назвать преобразованием. Горняцкий поселок имеет свою специфику и не похож ни на какой другой населенный пункт. Предстаньте себе ребят семи-восьми национальностей в одном классе. Одни из Ленинграда, другой из казахского горняцкого поселка, третий из глухой армянской деревни... Разные обычаи, разные языки, и объединяет их, конечно, труд, общее дело родителей. Но у каждого своя неповторимая психология, свое восприятие действительности.

Нона Каладзе внимательно слушала, Арамян увлекал ее в мир своего воображения.

— Во-первых, я думаю, нужно заранее узнать размеры дошкольников и школьников, закупить для них одежду на каждое время года...

Взгляд Ионы Арсеньевны выразил удивление.

— По возможности одинаковую, — уточнил Арамян. — Во всяком случае, чтобы она отвечала требованиям моды на детскую одежду. Костюмы не должны уступать один другому по качеству и фасону. Не будет разнобоя, ненужной пестроты и, что самое главное, извечного «у меня лучше, у него хуже» и отсюда «я лучше его» и наоборот. Мне кажется, это поможет перевоспитать и некоторых родителей. Но здесь есть одна трудность — как сиять мерки с ребятишек?

— Ну, это вполне разрешимо, — оживилась Нона Арсеньевна. — Тут наши женщины будут как нельзя кстати. Я с радостью вам помогу. Только не получилось бы так, будто в поселке дети голые, а мы собираемся их одеть. И обязательно надо поставить этот вопрос на обсуждение партийного комитета, узнать их мнение.

Предусмотрительность Ноны Каладзе понравилась Арамяну. Он не смог сдержать улыбки и тут же ответил:

— Я уже говорил. Секретарь сказал, что это отклонение от законов торговли, но не нарушение. Товар будет продаваться за наличный расчет и только согласно списку, предъявленному стройкомитетом. При мне он связался по телефону с директором ОРСа и заручился его согласием.

— О, вы успели решить довольно много вопросов!

— Между прочим, — вмешался в разговор Артак, — Нона Арсеньевна — член стройкома.

— А вы хотели через стройком осуществить вашу идею? — поинтересовалась Каладзе.

— Да, только через него.

— О, и с удовольствием буду защищать ее. Это очень кстати еще и потому, что в поселке не всегда можно найти необходимую одежду для детей.

Артак посмотрел на Арамяна. Тот снова поднялся.

— Нона Арсеньевна... — Он смутился, но тут же, взяв себя в руки, продолжил: — Мне достаточно одного взгляда, чтобы оцепить человека, и не помню, чтобы я ошибся. Не спрашиваю, когда вы родились, но надо просто радоваться тому, что вы есть. Спасибо, Нона Арсеньевна.

Беда грянула неожиданно. На пятнадцатый день рекордной проходки в стройуправлении зазвонил телефон.

— Завал, — коротко сообщил начальник участка.

Самое страшное слово у проходчиков. Весть каменной глыбой обрушилась на оживленный рабочий поселок.

К счастью, завал последовал за взрывом. Жертв не было, но выяснился другой факт: есть виновники. Нельзя было вести проходку дальше, не поставив креплений на опасном поясе. В туннеле бетонщики всегда отстают от проходчиков. Геодезист обязан постоянно следить за породой и при малейшем подозрении вправе сразу же остановить проходку. Но тут, поддавшись общему настроению и захваченный всеобщим подъемом, решил управиться до конца месяца. После он говорил: «Я так был уверен, что порода выдержит, что не учел опасности взрывной волны».

Мы возвращались домой молча. Первым, кого мы встретили в поселке, был киномеханик Вачик — маленького росточка неразговорчивый парень. Завидев его, Енгибар тут же решил шуткой поднять нам настроение:

— Пойду с дочкиной куклы мерки сниму Вачику на штаны.

Вачик исподлобья глянул на огромного бетонщика, но не ответил. Ребята тоже не откликнулись на шутку бригадира, хмуро разошлись по домам.

Вскоре специальная комиссия выяснила худшее: со свода забоя не перестают валиться камни. Входной портал туннеля забили досками, проходка была остановлена.

Даже в самые трудные