Каменные колокола - Владимир Арутюнович Арутюнян

Джейн настояла, чтобы он рассказал еще из своей жизни на войне.

— Вот вы какой! — воскликнула Джейн, растроганная. — Я почувствовала бы себя счастливой, если бы хоть чем-нибудь могла быть полезной вам. Не желаете ли вы поработать у меня?

— Охотно, мисс, но вряд ли Япон меня отпустит. А вот в свое свободное время я обучал бы детей языкам.

— Вы просто чудо! Я бесконечно рада, что вы — мой друг.

Овик был тронут искренностью Джейн.

— Неужели вы никогда не любили? — вдруг спросила Джейн. — В тех перипетиях вы вряд ли успели бы сделать выбор. Во всяком случае...

— Для любви нужно иметь родину и быть свободным.

— Но ведь сейчас вы свободны?

— Как сказать. В мире, наверное, сколько людей, столько и представлений о свободе. Но я не хочу скрывать от вас, я уже сделал выбор.

— Вот это уже к лучшему. Кто она? Из вашего уезда?

— Да.

— И красива?

— Очень.

Джейн искренне рассмеялась. Они помолчали. Джейн выглядела чуточку расстроенной.

— Мне бы так хотелось прогуляться за деревню. Одиночество невыносимо. Если бы вы согласились составить мне компанию, я была бы чрезвычайно рада. Представляете, любуешься горами, речкой, лесами, тебя переполняют чувства и мысли, а поделиться не с кем. Ощущаешь себя потерянным человеком. Иногда мне становится так грустно... Вы располагаете временем?

— По поручению комиссара сегодня я весь в вашем распоряжении.

— Превосходно! Значит, решено. Идем вместе. Подождите меня на улице, пожалуйста.

Овик вышел во двор. Спустя немного времени американка вышла из дома в простеньком ситцевом платье, с зачесанными назад волосами, в солнечных очках, с маленьким зонтиком в руке.

— Пошли, — весело сказала она. Они вышли на улицу. Вдруг Джейн остановилась. — А не пригласить ли с нами на прогулку и вашу девушку? Приятно было бы познакомиться. Жаль только, что мы не поймем друг друга...

— Она довольно-таки бегло говорит по-французски, — не без гордости заметил Овик.

— Вот оно что... Пригласите ее, пожалуйста... Какой сюрприз! Пожалуйста, пригласите непременно.

— Вы добрая девушка, мисс. — Овик был по-настоящему тронут. — Не окажете ли любезность — пригласим ее вместе, она тут недалеко живет.

— С удовольствием.

Дом, со вкусом обставленный, и юная хозяйка с аристократической внешностью произвели на Джейн сильное впечатление. Только американка так и не научилась правильно произносить ее имя и обращалась к ней как к Сюзан. С американской непосредственностью она тут же заявила, что Овику после мытарств, выпавших на его долю на войне, страшно повезло с выбором такой подруги.

Все вещи в доме привлекли внимание Джейн, и она без конца с интересом задавала вопросы: кто играет на пианино?.. где изготовили такой чудесный шкаф?.. почему диван и кресла не покрыты чехлами?.. Через несколько минут все ей в доме было уже знакомо и удивляло лишь одно: каким образом такая прелестная девушка живет одна?

— Вообще-то мы живем в Ереване. В Кешкенд приезжаем лишь на лето, — объяснила Шушан. — Отец уехал в Нор-Баязет, я его жду с часу на час.

Джейн подошла к пианино, недурно сыграла на нем что-то задорное, закрыла крышку инструмента и, насвистывая ту же мелодию, покружилась по комнате, с ходу обняла Шушан и воскликнула:

— Ты мне очень нравишься, дорогая!

Спустя немного времени они, пройдя через деревню, спустились к реке, миновали ивняк, и тут перед ними показалась полноводная Арпа. Джейн точно впала в детство. Она отшвырнула зонтик в прибрежную травку, набрала камушков и стала бросать в воду. Потом ей надоело шалить с камушками, она взобралась на прибрежный валун и села на него.

— О, как здесь чудесно! — воскликнула она. — Смотрите, как рыбки выпрыгивают из воды! Сюзан, идите сюда, я уже охрипла от крика.

Шушан также взобралась на валун, села рядом с Джейн. Американка скинула туфли, закинула чулки на берег и, спустив ноги, стала болтать ими в воде.

— Овик, что за цветы там, у самой кромки?

— Право, не знаю, как называются...

— Не вздумайте их рвать. Я не люблю, когда рвут цветы. — Джейн любовалась пейзажем, рассказывала про свою родину, про страны, в которых ей довелось побывать, потом добавила: — Не представляете, в каком я жалком положении: я так люблю поговорить, я очень общительна, а тут мне приходится хуже немой. О, Сюзан, если бы вы согласились поработать у меня, это было бы так чудесно!

Предложение было неожиданным, но понравилось и Шушан и Овику.

— Вы мне оказываете большую честь, Джейн, — ответила Шушан, — я всегда мечтала работать с детьми.

— У нас не трудно. Только нужно быть доброй, не чураться детей, одевать их, кормить. Считайте себя с завтрашнего дня на работе. Жалованьем распоряжаюсь я.

Овик был рад, что с Шушан все уладилось. Завтрашний день пока ничего хорошего не сулил, а пока можно быть относительно спокойным за судьбу девушки.

Джейн снова вспоминала о своей Калифорнии, о путешествии, которое совершила, о каком-то Джеймсе, который не оставлял ее в покое, за что и получил пощечину.

Их идиллия была нарушена невесть откуда объявившимся Мурадом верхом на черном скакуне. Конь едва не растоптал зонтик Джейн. Она, не заметив смятения Шушан, закричала на Мурада, ничуть не заботясь о том, что тот ровным счетом ничего не понимает в ее словах:

— Нахал, вы что, не видите зонтик?

Не удостоив американку вниманием, Мурад поехал прямо на Овика, и едва Овик успел схватить коня за уздцы, как почувствовал сильный удар хлыстом по спине.

— Сукин сын! — заорал Мурад. — Будешь у меня по чужим курятникам бегать!

Овик подпустил Мурада ближе к себе и, когда тот снова замахнулся, ловко стянул его с седла. Упав на землю, сытый, здоровый сын Сого стал отчаянно сопротивляться и тут же потянулся за маузером. Девушки завизжали от страха. Овик перехватил его руку и закрутил назад. Конь вскинулся на дыбы. Сцепившись, Мурад и Овик покатились по земле и оба свалились в воду, где их стало уносить быстрым течением. Шушан от страха была на грани обморока.

— Убивают, помогите! — вопила на своем родном языке Джейн.

В воде соперники отпустили друг друга и поплыли к берегу. Мурад выбрался первым. Не успел он подобрать с земли маузер, как подъехали два всадника. Один из них был Сагат, другой — Левон.

Оба спешились и подошли к Мураду.

— Не лезьте не в свое дело! — заорал Мурад. — Я и на вас не посмотрю, гады!

— Ты малость перебрал, господин, — усмехнулся