Ответственный представитель - Борис Захарович Фрадкин

— Я все поняла, Миша.

Выпрямившись, она заправила под платок выбившиеся локоны волос.

— Ты уверен, что теперь автомат будет работать нормально? — спросила она.

— Абсолютно уверен!

— Хорошо… Нужно рассказать обо всем Марку Захаровичу. Сейчас что же… сейчас можно сразу за все станки приниматься?

— Конечно! — воскликнул Миша. — Конечно же! Вера ушла торопливой походкой.

У автомата появился Юсупов. Он улыбнулся, кивнул головой. В глазах его был вопрос.

— Ну, — сказал ему Миша, — сегодня ты оседлаешь свой автомат. Посмотрим, лихой ли ты координатчик.

— А что?

— Снимай-ка фильтр со своего автомата, — приказал Миша.

Юсупов взял ключи и повторил операцию, проделанную Мишей. Вынув фетр, он вопросительно посмотрел на Карпова.

— Ты на фетр смотри, на фетр! — закричал Миша. — Видишь, что на нем делается?

— Грязный.

— Не грязный, а безобразный. Почему не промывал?

— Мне сказали: промывать не нужно.

— Время экономили?

— Да.

— Ну, много сэкономили? Автоматы — дрянь? А? Эх вы, друзья… В общем, готовь детали для расточки. Только быстрее. Слышишь? У меня колени от нетерпения трясутся. И что же я за растяпа? До сих пор не догадался заглянуть в фильтр!

Юсупов побежал за деталями, а навстречу ему уже спешили Крещенко с Верой.

— Это… правда? То, что мне рассказала Ярославцева? — спросил Крещенко.

— Подождите, одну минутку, — попросил Миша. — Сейчас Юсупов принесет детали.

Пока Юсупов устанавливал деталь в станок, Миша зачистил контакты, заполировал их шкуркой и промыл в бензине. Он подтянул гайки клапана, протер станок над реле, установил контакты на место. Потом он заставил Юсупова погонять станок вхолостую и наблюдал за искрой между контактами. Убедившись, что следов сгорания масла нет, Миша сказал:

— Работай!

И, заложив за спину руки, отошел в сторону. Он наблюдал за расточкой с равнодушным видом постороннего зрителя.

Юсупов настроил станок, включил привод боковой подачи. Загудел мотор, мягко зашуршали шестерни. Резец подошел к отверстию. Юсупов нажал кнопку привода шпинделя, и резец, вращаясь, начал брать стружку. Она летела из-под него тонкой струйкой.

Время тянулось томительно.

Когда Юсупов снял деталь, Вера выхватила ее и помчалась в контрольный отдел. Миша, Крещенко и Юсупов побежали за ней следом. Девушка сама сделала промеры, но, не поверив, попросила контрольного мастера повторить их.

Промеры подтвердили качественную расточку.

— Вторую! — приказал Крещенко.

Получилась и вторая. Получились и третья, и четвертая. Крещенко схватил руку Миши и пожал крепко, крепко, как мужчина мужчине.

— Поздравляю, — сказал он, — искренне поздравляю! Я рад за вас, и ваш завод может гордиться вами.

— Благодарю.

— Да вот что, Михаил Алексеевич, собирался сказать вам сразу. Меня просили передать, чтобы вы сегодня же зашли в наш партком.

— Зайду непременно.

— А сейчас я сделаю необходимые распоряжения по цеху и попрошу вас вместе со мной пройти к главному инженеру. Нужно поставить его в известность.

— Хорошо, пожалуйста.

— Минут через десять я освобожусь. Буду ждать вас у себя в кабинете.

Крещенко ушел. Юсупов посмотрел ему вслед и покачал головой.

— Одна беда ушла, — сказал он, — пришла другая.

— Чего ты еще мелешь? — нахмурилась Вера.

— Хороший был начальник цеха… Правильный был человек…

— Как? — не понял Миша. — Почему был? Ты его увольняешь, что ли?

— Юсупов, кажется, прав, — сказала Вера, и ее испуганные глаза раскрылись широко-широко. — Ответственность за фильтры в конечном счете ложится на Марка Захаровича. Это с его ведома не была введена обязательная промывка. Ты не знаешь, какой у нас начальник: производства… Едва ли Марк Захарович отделается только тем, что его снимут с должности начальника цеха.

— Да ну вас, в самом деле, — проворчал Миша, — нашли время, когда мне настроение портить.

Он поспешно начал помогать Юсупову устанавливать пятую деталь, подготовленную для расточки. Радость победы сразу померкла. Крещенко с первого дня вызвал у Миши искреннюю и горячую симпатию. Миша понимал, что многим обязан Крещенко, — хотя бы уже тем, что тот не встретил его с недоверием и позволил спокойно закончить работу. Он вел себя с Мишей как равный с равным, не подчеркивая своего превосходства ни в опыте, ни в знании дела.

— Хороший человек Крещенко, — продолжал Юсупов, настраивая станок. — И жена у него хорошая. Красавица. Пятерых детей подарила ему. Последний — год назад родился. Я на крестинах был. Как лучшего стахановца пригласили.

— Замолчи, Юсупов! — крикнула Вера. — Как это неприятно, — сказала она Мише, — скандал на весь Союз… Простой комбината… И на чем споткнуться!

— Бывает.

Вера хотела сказать, что если бы не она, Миша не нашел бы дефекта, и все, может быть, повернулось бы совершенно иначе… Ведь, собственно говоря, это она предала Крещенко. Но она ничего не сказала… Такой упрямец, как Миша, все равно рано или поздно докопался бы до истины!

— На него наложат суровое взыскание, — сказала она Мише. — Тебе-то, конечно, это безразлично. Ты на комбинате чужой. А мы с ним вместе пришли в цех. У нас все его любят. И уважают. Он за каждого человека в цехе горой стоит.

— Значит, ты желаешь, чтобы Крещенко избежал наказания?

— Да. — Вера решительно встряхнула головой. — Кто из нас не делает ошибок?

— И значит я должен скрыть истинный характер дефекта?

— Да.

— Ого! Ловко… Ты сама-то лгать способна?

Вера потупилась и ничего не ответила.

— Я… подумаю, Вера, — сказал Миша, — подумаю…

Он направился в кабинет Крещенко, но по дороге свернул в курительную комнату. Одну за другой выкурил две папиросы и только после этого поднялся по железной лесенке на антресоли.

Крещенко сидел за столом, сжав голову кулаками.

— Можно? — спросил Миша.

— А? — Крещенко, очнувшись, поднял на Мишу потемневшие глаза. — Это ты, Михаил Алексеевич? Идем, идем, дружок. Я тебя ждал.

По дороге к главному инженеру Миша несколько раз порывался заговорить с Крещенко, но все не мог найти подходящих слов. Только уже в дверях заводоуправления Миша не выдержал и спросил:

— Как же это случилось? Почему же вы не промывали фильтры?

— Ну, брат, теперь лучше не оправдываться. Ты знаешь, что такое программа? Спешка меня попутала.

Крещенко хотел было сказать, что, собственно, не ему принадлежала мысль отступить от инструкции. Начальник производства неоднократно указывал на непроизводительную трату времени при промывке фильтров. Но поди попробуй-ка теперь напомнить ему об этом. У начальника производства в таких случаях появляется странная забывчивость.

Глупая, непростительная ошибка…

Главный инженер встретил появление Миши и Крещенко вопросительным взглядом.

— Я вас слушаю.

— Михаилу Алексеевичу удалось сегодня найти причину неисправности, — сказал Крещенко.

— Причину неисправности чего?

— Автоматов «Микрон-3».

— Да?

— Разрешите пояснить? —