Облачный сон девяти - Ким Ман Чжун
– Вы и впрямь так думаете, госпожа Сом Воль? Мы с вами изъездили семьдесят округов, всем нравилась наша музыка, так что не нам пасовать перед Ок Ён! Вот если бы здесь оказалась «та, что сокрушала города и царства»[73], или фея с горы Ушань, которая воплощается то в дождь, то в облако, – вот тогда нам пришлось бы плохо. А чего нам бояться этой Ок Ён?!
– На словах все легко, – возражает ей Сом Воль, – а ведь мы давно уже не встречали достойных соперников. Лишь однажды мы были приглашены на прием к начальнику какой-то управы, остальное же время мы выступали на пирушках дерзких дворянчиков или благородных любителей музыки. Это верно, что мы никогда не уступали никому, но теперь мы должны иметь дело с лучшими кисэн самого Воль-вана! Взор его зорок, он крут на расправу! Недаром говорят: «Глянешь на его кулак – Тайшань с пылинку покажется!» А ведь Ок Ён – все равно что Чжан Цзы-фан[74], у нее немало хитростей припасено на такой случай! Нельзя бахвалиться, как Чжао Гуа![75] По-моему, надо честно предупредить, что нас ждет поражение.
Сом Воль повернулась к министру:
– Кён Хон очень самонадеянна; я хочу, чтобы вы знали об этом ее недостатке. Когда она впервые увязалась за вами, она украла у Ён-вана лучшего скакуна, назвалась юношей из Хэбэя и обманула вас на ханьданьской дороге. Если бы она имела красивую внешность и приятные манеры, разве вы приняли бы ее за мужчину? В первую же ночь она влезла к вам в постель, заняв мое место! А теперь она хочет унизить меня в ваших глазах – разве это не смешно?
Кён Хон смеется:
– Неизмерима человеческая подозрительность! Раньше я превозносила вас как Хэн-э, а теперь презираю! Вы хотите стать наложницей министра Яна, потому и возводите на меня напраслину.
Все женщины рассмеялись. Принцесса Ён Ян говорит:
– Госпожа Чок нервничает. Министр не смог разгадать в ней женщину – вот в чем причина! Но здесь нет ничего унизительного. Госпожа Ке сказала правильно: женщина не должна обманывать людей, переодеваясь в мужское платье. Ну а если мужчина оденет юбку, чтобы обмануть кого-либо, – он не богатырь! Ни к чему украшать ложью свои недостатки!
Министр улыбнулся:
– Вы правы, принцесса. Обыкновенный человек всегда различит звуки комунго, но не отличит мужчину от женщины. А это значит, что у него есть уши, но нет глаз! Но если у человека не хватает на лице одного из семи отверстий, это еще не значит, что человек неполноценен. Вот вы смеетесь надо мной, но все те, кто знает Ян Со Ю, хвалят мощь его здоровья и силу его духа.
Присутствующие снова громко рассмеялись. Сом Воль говорит:
– Всегда лучше иметь дело с сильным противником. Зачем же вы шутите? Или вы мне не верите? А что, если то же самое вам скажет Чхун Ун? Или госпожа Чин?
В разговор вступает Чхэ Бон:
– Если бы вы собирались сдавать государственные экзамены, я сделала бы все, что в моих силах. Что же касается пения и танцев, то здесь я бессильна. Уж если вы меня заставите выступать, то наверняка потерпите поражение.
Ей вторит Чхун Ун:
– Надо мной смеются, и мне стыдно, что я не умею петь и танцевать, хотя мне и очень хочется побывать на состязании. Но если я пойду туда, люди станут указывать на меня пальцами и говорить: «А вот наложница министра Яна, соперница принцессы Ён Ян!» Они будут смеяться над маршалом и принцессами, его женами. Нет, я ни за что не пойду на состязание!
– Почему ты думаешь, что над нами будут смеяться? – недоумевает Ён Ян.
– Когда я сажусь в паланкин на шелковые подушки и высоко поднимаю занавески, люди говорят: «Вон едет Ка Ю Ин, любовница министра Яна!» Они трутся о мои плечи, трогают за пятки, пялят глаза на мои одежды, а видят лишь некрасивую женщину со спутанными волосами и запачканным лицом. Тогда они пугаются и говорят: «Министр болен той же болезнью, что и Дэн Ту-цзы!»[76] Разве это не насмешка над господином министром? Воль-ван еще не видел таких, как я, а если увидит меня, то с гримасой отвращения отвернется – разве это будет приятно принцессам?
– Ужасно! – говорит Нан Ян. – Ужасны ваши речи! Раньше женщины мечтали стать феями, а теперь красавиц влечет участь Чжунли Чунь! Нет, я не верю вам!
Она поворачивается к министру:
– На какой день вы условились о встрече с Воль-ваном?
– На завтра.
Кён Хон и Сом Воль всполошились:
– А мы еще до сих пор не распорядились насчет музыкального зала! Надо срочно это сделать!
Они вызывают старшую над кисэн и объявляют ей:
– Завтра в парке Лэю министр встречается с Воль-ваном. Кисэн должны сопровождать министра в новых одеждах и со своими инструментами. Выезд на рассвете!
Все восемьдесят кисэн, выслушав приказ, принялись красить лица, подрисовывать брови – готовиться к празднеству.
Министр и Воль-ван едут на охоту, Сом Воль и Кён Хон демонстрируют свои таланты
На следующее утро Со Ю встал рано, облачился в военные одежды, взял лук и стрелы, сел на белого как снег скакуна и выехал из столицы на юг. Вместе с ним были триста охотников, а также Кён Хон и Сом Воль – в золотых платьях, разрисованных цветами и листьями, с украшениями из резной яшмы на поясе. Под каждой из них – конь с золотым седлом и жемчужной уздечкой, в руках – хлысты с коралловой рукояткой. За ними на резвых скакунах следовали другие кисэн.
На середине пути кавалькада встретила Воль-вана в окружении охотников и музыкантш; их у него было столько же, сколько и у Ян Со Ю. Воль-ван и министр поехали рядом, головы их коней касались друг друга.
– Откуда у вас этот конь? – спросил Воль-ван.
– Из страны Даюань![77] – ответил министр.
– Если это так, то имя этого скакуна – Проносящийся в облаках тысячи ли! В прошлом году, когда я охотился с братом в Шанлине, там было свыше тысячи коней в богатом убранстве, они мчались быстрее ветра, никто не мог догнать их!
– Этот конь, – сказал министр, – не раз спасал мне жизнь во время военных походов. Поистине, он стал моим другом! Мне хотелось бы сравнить силы наших скакунов. Давайте взмахнем хлыстами и поскачем наперегонки, как это делали древние богатыри! Согласны?
– Таково и мое желание! – ответил Воль-ван.
Они сказали, чтобы свита и гости ждали их у шатров. Вот они уже собрались взмахнуть хлыстами и
