Мы раскрываем убийства - Ричард Томас Осман

Хэнку кажется, что это очень интересно, и он решает привлечь внимание группы.

— Смотрите, они заполнили отверстия древесным клеем! Потрясающе!

65

Стив предложил, чтобы они летели без него, но вот он сидит в маленьком вертолете, который сильно кренится то в одну, то в другую сторону, овеваемый ветрами, и целая бочка пива плещется у него в животе. Пилот предупредил: «Если вас стошнит, делайте это над полями», и с тех пор, как они поднялись в воздух, он сбросил уже немало блевотных бомб на изумрудные поля Ирландии.

У Эми звонит телефон. Взглянув на экран, она отвечает, пытаясь перекричать шум моторов:

— Адам. Да, да, знаю. Я в вертолете. Нет, в вертолете… в Ирландии. В Ирландии. Да, в стране Ирландии. Где Боно. И лепреконы. Ле-пре-ко-ны… Да, он со мной, его тошнит… Пиво… Он выпил много пива… Ну, ты же знаешь Стива. Удалось что-то выяснить у Кортни? Угу… угу… угу… Точно? Уверен? А что у тебя на ужин? На ужин? Да… да… Да ничего особенного… в меня стреляли… стре-ля-ли… Да, да, промахнулся, как видишь… Может, поговорим, когда вертолет сядет? Я тоже по тебе скучаю… Ску-чаю… Скучаю, Адам… Ладно, давай потом поговорим.

— Не знала, что ты можешь быть такой романтичной, — кричит Рози.

— Всегда скучаю по нему, когда в меня стреляют, — отвечает Эми. — Ну как ты, Стив? Сколько же ты выпил?

Стив качает головой и пытается выпрямиться.

— Мне жаль эти поля. Так что, Адам виделся с Кортни Льюис?

— Он ездил в тюрьму, — говорит Эми. — Но не встретился с Кортни.

— Надо было проявить настойчивость, — заявляет Рози.

— Дело не в этом, — отвечает Эми. — Она мертва.

— Что?

Эми поворачивается к Стиву и кричит ему в ухо:

— Она мертва. Накануне ее нашли в камере.

Пилот оборачивается.

— Идем на снижение. Постарайтесь больше не блевать.

Стив неуверенно показывает ему поднятый вверх большой палец.

— А как она умерла? — спрашивает Рози.

— Ему не сказали, — отвечает Эми.

— А кто-то знал, что Адам к ней собирается? — спрашивает Стив.

— Естественно, — кивает Эми. — Представь себе, в дубайскую тюрьму нельзя прийти просто так, без предварительной договоренности.

— Значит, получается, мы узнаём о Кортни Льюис от Фелисити Вулластон и буквально через день Кортни умирает?

Они снижаются над виноградником. Пейзаж необыкновенно красив; от яркой зелени слепит глаза.

— Позвони Тони Тейлору, — просит Эми. — Узнай подробности. Надо понять, что известно этой Фелисити.

— И кому она об этом рассказывала, — добавляет Рози.

Вертолет касается земли. Стив закрывает глаза и молча благодарит небеса.

— Как вам первый полет на вертолете? — интересуется пилот.

— Прошу, извинитесь перед Ирландией от моего имени. А многих тошнит в вертолете?

— Бывает, — отвечает пилот, — но вы установили рекорд.

Стив смотрит на Рози:

— А у тебя нет похмелья? Неужели не тошнит?

Рози качает головой:

— Я не просыхаю с тысяча девятьсот семьдесят восьмого года.

Они выходят из вертолета, Стив пригибается под медленно вращающимися лопастями, а Эми и Рози идут выпрямившись: от лопастей их отделяет минимум полтора метра.

— Позвони Тони, — приказывает Эми Стиву.

Тот звонит. Тони Тейлор подходит после третьего гудка:

— Стивен Уилер, сколько лет, сколько зим. Чем могу служить?

— У тебя веселый голос, — говорит Стив.

— Мы с Фелисити гуляем в лесу, — отвечает Тони.

— У меня для нее плохие новости, — сообщает Стив. — Ее клиентка Кортни Льюис приказала долго жить.

— Минутку, — говорит Тони.

Он зажимает пальцем микрофон, и Стив толком ничего не слышит. Кажется, у Тони и Фелисити шуры-муры.

— Она ее не знает, — возвращается Тони.

— Кортни Льюис?

— Впервые слышит.

— Но ты же сам нам про нее рассказал, — удивляется Стив. — Откуда ты про нее узнал? Никто другой в Эксли не мог этого знать.

— Ты же детектив, приятель, вот и выясни, — отвечает Тони. — Кстати, Фелисити передает привет. Она ест мороженое и испачкала нос. Ничего прелестнее в жизни не видел.

Стив слышит, как Фелисити посмеивается. Это уже слишком. Он кладет телефон в карман. Эми и Рози ждут новостей.

— Тони тут ни при чем; он клянется, что не рассказывал нам о Кортни. Фелисити говорит, что никогда о ней не слышала.

— И? — спрашивает Рози.

— Может, кто-то в Эксли сбросил им эту информацию? Случайно зашел в паб и сболтнул.

— Или… — начинает Эми, зная, что Стив договорит за нее.

— Или Фелисити Вулластон лжет Тони.

— И нам.

— А Тони хорошо ее знает? Может, она всем морочит голову.

— Подумайте об этом на досуге, но не забывайте, что мы приехали расспросить местных про парня, которого приколотили к дереву, — напоминает Рози и направляется ко входу на виноградник. Она оглядывается через плечо. — И я бы не отказалась от бокальчика.

66

Макс Хайфилд вне себя; он не может даже толком насладиться роскошью зала ожидания первого класса «Эмирейтс». Где его телохранитель? Они же договорились. Макс начинает сотрудничать с Хэнком, а Хэнк предоставляет ему лучшего телохранителя. Так почему он сидит тут один? Почему должен сам приносить себе салат? Почему телохранитель встретит его в Дубае, а не здесь?

К нему подходит смущенный подросток.

— Вы Макс Хайфилд?

Ну вот, опять двадцать пять. Почему они всегда так говорят? «Вы Макс Хайфилд»? А кто же еще? Кто еще выглядит как Макс Хайфилд? Кто еще сидит в зале ожидания первого класса в вязаной майке от Гуччи, сделанной специально для него? Макс снимает солнечные очки, чтобы парень мог убедиться: перед ним действительно Макс Хайфилд. И показывает на свой салат, намекая, что невежливо мешать людям во время еды. Парнишке будет не лишним урок хороших манер.

— Мой любимый фильм — «Титаны войны»! — провозглашает мальчик. Видимо, намек он не понял. — Отличный фильм.

— Я считаю, в этом фильме мне не дали раскрыть свой талант, — отвечает Макс. Самый дурацкий его фильм. Нельзя было выбрать другой? Почему никто никогда не говорит, что их любимый фильм — «Роза из Сарасоты»? — Я же не только в боевиках снимаюсь.

Подросток неуверенно кивает:

— Да, а мне понравилось, как вы влепили тому парню ногой и он вылетел из космического корабля.

Как ребенок оказался в зале ожидания первого класса? Макс не платил за вход сюда, но сердится. Если бы платил, рассердился бы еще сильнее. Но его авиабилет куплен на деньги организаторов Алмазной конференции. Макс должен ее вести; сценаристы Шон и Кристина уже сочинили для него пару шуток. «Единственная конференция в мире, где камушков больше, чем на конференции каменщиков»! Ему объяснили смысл каждой шутки и дали гарантию, что все будут смеяться.

Подросток все еще на него смотрит. Макс надевает темные очки и начинает есть салат.

— Можно с вами сфоткаться? — спрашивает мальчик.

Макс никогда не простит этого Хэнку. Из-за Хэнка он оказался здесь один. А ведь Хэнк обещал, что телохранитель будет с ним круглосуточно семь дней в неделю и уйдет, только если Макс сам его попросит! И вот он беззащитен перед этим подростком.

— Конечно, — отвечает Макс.

Малец достает телефон. У него дрожат руки — это признак уважения. Мальчик смущенно улыбается, а Макс хмурится, изображая из себя крутого парня. Ему повезло: окружающим нравится, когда он хмурится. Некоторые актеры вынуждены всегда улыбаться на публике, и это просто невыносимо.

— Спасибо, — говорит подросток.

Вроде парень неплохой, но Макс все равно не рад, что никто его не прогнал. Он кивает и возвращается к салату. Мальчик взволнованно бежит к родителям. Его папаша показывает Максу поднятый вверх большой палец, тем самым снова нарушая его личное пространство. Неужели так сложно оставить в покое человека в лаймово-зеленой вязаной майке из лимитированной коллекции?

Макс звонит Хэнку.

К нему подходит сотрудница зала.

— Простите, сэр. В этом зале