Гадюка - Джон Вердон
— Единственная «жажда», что его мучит, — это женщины вдвое моложе. Но идея пнуть коллегу-полицейского ему может зайти.
— Если он готов проверить владельца Escalade на предмет других машин, можно предложить аналогичную проверку владельца эвакуатора — Шарлин Веско. Любопытно, какое место она занимает в общей картине.
Хардвик резко хохотнул:
— «Общая картина» — это какая-то ещё не оформленная великая теория, связывающая убийство Сонни с убийством Ленни, Бруно Ланкой, водителем Escalade, Шарлин Веско, подозрительным копом из Гарвилла, Кэм Страйкер — и этим мерзким снеговиком?
— Что-то вроде того.
— Значит, все — подозреваемые. Все, кроме Зико Слаймбага Слейда?
Во многих расследованиях Гурни оценил уникальную пользу Хардвика. Тот неизменно агрессивно оспаривал любую гипотезу — но когда приходило время действовать, был готов на всё. Поэтому, несмотря на насмешки над любой «грандиозной теорией» Лерманов, Гурни знал: Хардвик выудит у знакомого в «Бюро по уголовным расследованиям» всё, что можно; а если вспыхнет опасная конфронтация — он двинется в самую гущу без колебаний.
Пока же у Гурни были связаны руки. Кроме как снова вернуться в Гарвилл, чтобы подлить масла в огонь, он мало чего мог предпринять. Любой существенный следующий шаг зависел от того, что сумеет добыть Хардвик.
Эта вынужденная пауза позволила переключиться с дела на тревоги о Дне благодарения. Выезжая со стоянки, он думал о том, как обеспечить запланированный ужин без опасений вторжения.
Мысль об электронных системах слежения приходила — но он не придавал им значения. В городе защита была проста: швейцар в вестибюле, мощный засов и служебный пистолет NYPD. В старом фермерском доме засов и швейцара сменили дробовик и негласное знание: здесь живёт бывший детектив.
Теперь же, когда к столу должны были прийти трое гостей на фоне тревожного сюжета RAM о перестрелке на Блэкмор, он взглянул на ситуацию их глазами. Вывод: броский комплект камер наблюдения поможет не только предотвратить вторжение — но и подарить ощущение безопасности.
По пути домой он проезжал мимо «Epic Innovations» в торговом центре Онеонты — огромного, как пещера, магазина передовой электроники. Там наверняка был отлично укомплектованный отдел домашней безопасности.
48.
День благодарения ознаменовался удивительным скачком погоды. Ночью на север штата Нью-Йорк налетел мощный тёплый фронт, принёсший в Уолнат-Кроссинг внезапное бабье лето.
Гурни провёл прошлый вечер и большую часть утра, устанавливая купленную в «Epic Innovations» систему. Болтливый продавец-технарь обрисовал всё как детскую забаву, но на деле всё оказалось куда сложнее, а странноватый перевод инструкции скорее путал, чем помогал.
Он зарядил аккумуляторы шести камер, закрепив их по углам амбара и на лесной стороне дома, установил на телефон приложение управления — и убедился, что заявленные функции действительно работают.
В два часа дня система выдержала первое серьёзное испытание — и успешно. Гурни смотрел сквозь французские двери на старую яблоню, где несколько красных «Макинтошей» всё ещё висели на ветвях выше оленей, — и в этот момент ему пришло на телефон тревожное уведомление от службы безопасности: мимо одной из камер на сарае проезжает машина. Через несколько секунд, пока он наблюдал, «Субару Аутбэк» свернул с низинного выпаса к дому. Автомобиль был точь-в-точь как его собственный — или, по крайней мере, таким его «Аутбэк» был до аварии на горе Блэкмор.
Когда машина остановилась рядом с его арендованным седаном, и из неё вышла красивая молодая пара, он испытал лёгкий шок — такой, какой ловишь, когда тебя вдруг накрывает мысль, как меняются люди. Кайла он не видел больше года, Ким — больше двух лет.
Он распахнул французские двери и вышел им навстречу через патио.
— Добро пожаловать! — сказал он, когда они направились к нему, Кайл шёл вперёд.
— Привет, пап! Ух ты! Рад тебя видеть! Супер выглядишь!
— Ты тоже, сынок, ты тоже!
Лицо Кайла стало полнее, чем помнил Гурни, волосы короче и аккуратнее, улыбка — шире. Ким изменилась гораздо сильнее. В её взгляде появилось нечто жёсткое.
Гурни обнял сына, а затем, немного неловко, повторил объятие с Ким.
— Место — просто загляденье, — сказал Кайл, довольным взглядом обведя поля и вернувшись к дому. — Вон тот сарай у курятника — он ведь новый с моего последнего приезда, да? И патио другое. Раньше оно было… чуть круглее?
— У тебя отличная память.
Кайл глянул на арендованную машину:
— Значит, «Аутбэка» больше нет? — в его голосе прозвучало разочарование.
— Куплю новый, как только придёт страховой чек.
— Старый попал под раздачу в истории с Блэкмор-Маунтин?
— Так и есть. Жду звонка оценщика. Тогда и заменю.
— Должно быть, авария была серьёзная, — заметила Ким.
Слова прозвучали как будничная констатация, но Гурни уловил в ней профессиональную жадность журналиста до подробностей. Не желая ничего сообщать, он лишь кивнул.
Кайл нарушил паузу, указав на сарай:
— Ты его сам построил?
— С Мэдди, пополам.
— Классная кованая фурнитура на двери, — сказал он и, повернувшись к Ким, добавил: — Мой отец всё умеет. Разбирается, как устроено, — и делает.
Она посмотрела на Гурни:
— А для чего это?
— Возможно, однажды у нас появятся…
— Альпаки! — с воодушевлением воскликнула Мадлен, только что вышедшая из боковой двери. — Пара. Близнецы. Очаровательные создания.
Ким нахмурилась:
— Ты хочешь их ради шерсти?
— Шерсть прекрасная, но это не главное. Они удивительные, добрые зверюшки.
— Но ведь с ними много хлопот?
— Смотря что считать хлопотами.
Пока Ким выразительно смотрела на стога сена у стены сарая, звук двигателя, пересекающего низинный выпас, прервал разговор.
На пастбище выкатился ярко-жёлтый «Фольксваген Жук».
Пролетев по разбитой колеями дороге быстрее, чем подобает таким машинам, он встал позади «Аутбэка» Кайла. Джерри Миркл вышла из-за руля — с лучезарной улыбкой и горшком пёстрых хризантем.
— С Днём благодарения! — воскликнула она, подходя к компании, удивительно лёгкая для полной женщины. — Какой чудесный день, словно апрель в ноябре!
Она вручила хризантемы Мадлен, та горячо поблагодарила, познакомила её с Ким и Кайлом, и отнесла горшок в самый солнечный уголок патио.
— Итак, — обратилась Джерри к Гурни, неожиданно посерьёзнев, — ты выглядишь лучше, чем я
