Время тьмы - Майкл Коннелли

— А как насчет Лизы?

— Я не знаю о ней. Вероятно, она останется там, где она есть, и я занесу ей в личное дело. Но Бэллард, не говори ей, что я отменил решение. Я хочу, чтобы она переживала из-за этого неделю, пока не будет опубликован новый приказ. Это будет ее наказанием.

Бэллард покачала головой.

— Л-Т, у нее есть дети, и она собирается начать принимать меры, чтобы найти им сопровождение на ночь. Я думаю, тебе следует сказать ей. Напиши ей, занеси это в ее личное дело, как ты сказал, но не оставляй ее в таком состоянии.

— Это должен быть полезный опыт, Бэллард. И не говори ей. Ни слова.

Это приказ.

— Поняла.

Бэллард покинула участок удрученной.

Иногда ей казалось, что самые большие баррикады в так называемой системе правосудия находятся внутри, еще до того, как ты войдешь за дверь.

28

Вскрытие было обычным делом, за исключением того, что вид обнаженного тела Хавьера Раффы на смотровом столе показал Бэллард, на что он пошел, чтобы избежать бандитской жизни и подать пример своему сыну Габриэлю. В дополнение к тому, что она уже видела на шее, по всей груди, животу и рукам были лазерные шрамы - болезненная карта удаления татуировок. Она предположила, что потребовались годы, чтобы избавиться от всех чернил. Это напомнило Бэллард о монахах, которые практиковали самобичевание с помощью кнутов и других инструментов, чтобы покаяться в своих грехах. Какими бы ни были грехи Хавьера Раффы, он заплатил болезненную цену.

На теле осталась только одна татуировка. Это было восходящее солнце над водой на левой лопатке. На ней не было никаких символов или слов, указывающих на принадлежность к банде.

— Он должен был оставить одну, — сказал доктор Звадер, заместитель судмедэксперта, проводивший вскрытие. — "Заходящее солнце".

Бэллард поняла, что невозможно сказать, было ли это восходящее или заходящее солнце, хотя они могут иметь существенные различия в значении.

— Забавно, — сказала она. — Я думала, что это было восходящее солнце.

— Это Калифорния, — сказал Звадер. — Должно быть, опускается.

Бэллард кивнула. Вероятно, он был прав, но от этого ей стало не по себе. Заходящее солнце означало конец дня. Восходящее солнце было началом. Это было обещанием. Ей стало интересно, знал ли Раффа, что у него мало времени.

Бэллард оставалась в комнате для вскрытия до тех пор, пока Звадер не обнаружил пулю, убившую Раффу, застрявшую в хрящевой ткани носа. Пуля прошла через мозг, войдя в верхнюю часть черепа, мгновенно убив Раффу и застряв позади носа.

— Я думаю, он смотрел на фейерверк, когда умирал, — сказал Звадер.

— Это так печально, — сказала Бэллард.

— Что ж, это лучше, чем знать, что это произойдет, и бояться, — ответил Звадер.

Бэллард кивнула — может быть.

Пуля была сильно повреждена, сначала в результате удара по черепу, а затем по хрящу. Звадер упаковал снаряд в пакет и написал на упаковке свое имя и номер дела коронера, прежде чем передать его Бэллард.

Бэллард направилась в отдел баллистики, чтобы передать пулю для сравнительного анализа в базе данных НИСБИ. Из-за повреждений пули сравнение гильз становилось еще более длительным. База данных предназначалась в основном для сравнения гильз. Так что сравнение снарядов было отложено, и Бэллард понимала, что не будет ждать, пока техник проведет анализ. Ей повезет, если она узнает что-нибудь в течение недели.

По дороге ей позвонил Карл Шеффер, начальник участка БУО.

— У нас есть вызов.Новый.

— Уличный фонарь погас?

— Да, только что поступил звонок. На Аутпост.

— У тебя уже есть какие-нибудь подробности?

— Нет, она просто сказала, что у ее дома перегорел свет. Я собирался прислать грузовик, но подумал, что сначала посоветуюсь с тобой.

— Спасибо. Не присылай грузовик. Позволь мне позвонить и узнать, смогу ли я сначала доставить туда машину криминалистов. Я или кто- нибудь из моих коллег перезвонит тебе, когда будет ясно, что можно ремонтировать.

— Я понял, детектив.

— И, Карл, я не хочу, чтобы ты забывал звонить мне, когда это поступит, но я не уверена, что хочу, чтобы моя визитка лежала у тебя на столе. Помни, я хочу, чтобы это было незаметно, а я заметила, что у тебя в кабинете есть табельные часы. Там все пробивают себя, верно?

— Хорошо, я тебя понял. Теперь она отправляется в ящик.

— Спасибо, Карл. Можешь ли ты дать мне точный адрес или местонахождение уличного фонаря, о котором мы говорим, и имя человека, который вызвал его?

Шеффер сообщил ей информацию. Уличный фонарь, о котором шла речь, находился на Лоуэр-Аутпост-драйв, извилистой дороге на склоне холма, которая шла на север от Франклин-авеню вплоть до Малхолланд-драйв. Бэллард подумывала отклонить звонок Шеффера, потому что до следующих праздничных выходных оставалось еще одиннадцать дней, а в предыдущих случаях уличный фонарь был поврежден всего за день или около того до нападения Полуночников. Но Аутпост находился как раз через перевал Кахуэнга от Делл. Первые два нападения произошли в целом в одном и том же районе — по крайней мере, в одной и той же зоне патрулирования. Дело в Делл могло стать началом второго кластера.

Она также должна была учитывать, что четвертая атака уже произошла в прошлые праздничные выходные и о ней еще не сообщалось. Суть в том, что она не могла отмахнуться от подсказки Шеффера.

Сдав пулю, убившую Хавьера Раффу, в отдел баллистики, Бэллард поехала в Аутпост и обнаружила указанный уличный фонарь. Она остановила машину у обочины, чтобы выйти и рассмотреть поближе. Это был светильник в форме желудя, такой же, как в Делл. Она не увидела явных признаков взлома на крышке доступа внизу столба.

Фонарь находился прямо через дорогу от дома, из которого поступила жалоба. Женщину, которая жила там и обратилась с жалобой, звали Эбигейл Сина. Дом был тем, что Бэллард всегда называла "испанским странником". Он был одноэтажным и широким, с красной черепичной крышей и белым оштукатуренным фасадом. Вдоль фасада росли кусты и другая растительность, проходившая под каждым окном. Там также был пристроенный гараж, который напомнил Бэллард о доме Синди Карпентер и предполагаемом пути проникновения мужчин, напавших на нее.

Сначала Бэллард позвонила в отдел криминалистики, чтобы попросить, чтобы приехала машина для снятия отпечатков и обработала крышку доступа к уличному фонарю. Затем она позвонила Мэтту Ноймайеру и рассказала ему о звонке Карла Шеффера из участка БУО.

— Что ты думаешь?” — спросил Ноймайер. — Они что-то меняют? Этот MO