На Харроу-Хилл - Джон Вердон

— Я на связи.

Едва разговор оборвался, он перезвонил Словаку.

— Брэд, нужна помощь. Помнишь три церкви в Бастенбурге, на дверях которых оставили послание «Тёмного ангела»?

— Конечно. Мы отправляли патрули опрашивать всех, кто видел оранжевый джип Тейта поблизости.

— Надо вернуться и спросить о тёмно‑синем БМВ — и о том, запомнил ли кто водителя. Знаю, время утекает, воспоминания тускнеют, но попытка стоит свеч.

— Мысль здравая. Секунду, подниму данные опросов в системе.

Через минуту‑другую Словак вернулся:

— Так и думал, что знакомо. Менеджер круглосуточной прачечной в квартале от одной из церквей сказал, что в тот вечер на парковке стоял, цитирую, «один из этих шикарных БМВ». Он обратил внимание, потому что «в Бастенбурге лишних денег ни у кого на такую тачку нет». Мы этот эпизод тогда не развивали — искали свидетелей джипа Тейта.

— Сгоняй к нему и выясни, видел ли водителя. И пока — только между нами.

— Сделаю.

Гурни помолчал с минуту, прежде чем набрать следующий номер. Ему не хотелось тревожить Моргана — но ещё меньше хотелось скрывать то, что могло повлиять на публичное изложение итогов расследования.

Морган ответил на четвёртом гудке.

— Да? — голос тяжёлый, свинцовый.

— Майк? Это Дэйв Гурни.

— Знаю.

— Прости, что беспокою. По делу Рассела появились вещи, о которых тебе стоит знать.

Морган молчал.

— Ничего, если заеду? — спросил Гурни.

— Хорошо.

Он узнал адрес, вбил в навигатор и выехал.

Идеальное майское утро прошло мимо него — мысли были заняты состоянием Моргана, которое казалось темнее привычного горя.

Когда‑то Морган говорил, что живёт в глуши за пределами Ларчфилда — и это было правдой: навигатор вывел его с окружной и направил на разбитую колеями дорогу, вьющуюся через заболоченный лес, пока не вывел к дому из бревен на небольшой поляне. Лужайка заросла травой. Увядающие анютины глазки и нарциссы облепили клумбы у крыльца.

Гурни припарковался рядом с «Тахо» Моргана у крытого крыльца и вышел. На крыльце стояли четыре деревянных кресла. В одном сидел Морган. Волосы растрёпаны, щетина просится под бритву, рубашка смята, словно в ней он и спал.

Гурни сел в соседний стул.

— Как ты, Майк?

Морган улыбнулся так, что улыбка только подчеркнула мрачность:

— Дело запуталось, да? Ты приехал это сказать?

— Появились показания, из‑за которых всё выглядит сложнее, чем мы думали.

— Сложнее?

— Есть проблемы с версией, которую дали Кэм Страйкер.

— Проблемы?

— Серьёзные сомнения.

— Господи… — он медленно покачал головой. — Этому нет конца. Становится только хуже. Всё хуже и хуже.

Гурни заметил у ножки стула полупустую бутылку бурбона. Он задумался: Морган пьян — или просто сломлен горем?

Морган кашлянул, его пробрала дрожь:

— Слышал, Пил подал в суд на Фэллоу? За грубую некомпетентность. Не провёл должных тестов, чтобы подтвердить смерть. Нанёс непоправимый ущерб его похоронному бюро и репутации.

Он взял бутылку, посмотрел, облизал губы — и поставил обратно. Повернулся к Гурни:

— Ты считаешь, что Асперн всё‑таки не наш убийца?

— Пока мы знаем лишь то, что кто‑то потрудился подвести подозрение к нему.

— А та кровавая баня у Лоринды? Он же пытался её убить?

— Ситуация может быть не такой, какой кажется.

Глаза Моргана медленно расширились:

— Не понимаю.

— Я тоже не до конца. Но знаю, что Лоринда звонила Асперну за несколько часов до того, как застрелила его. И его телефон пропал. Думаю, он мог записать разговор — и потому телефон исчез.

— Лоринда? Ты хочешь сказать… что? Что она подставила Асперна? Что она… убила его?

— Говорю, что это возможно. С сообщником. В одиночку она б не справилась.

Морган снова взял бутылку. На этот раз открыл, поморщился, сделал большой глоток и поставил на место:

— Есть предположения, кто мог быть сообщником?

— Ничего твёрдого. Но есть занятная находка. Похоже, Хэнли Баллока — директора школы, у которого был «роман» с пятнадцатилетней Лориндой — убили десять лет назад. Подозреваю, либо по приказу Ангуса Рассела, либо по инициативе самой Лоринды. Примерно в то время, когда они поженились.

Морган посмотрел, словно пытаясь разглядеть смысл сквозь туман:

— И какое… это имеет отношение… к чему бы то ни было?

— Убийцей был либо Отис Стрэйн, либо Сайлас Гант. Думаю, они были там оба. И есть основания полагать, что между Расселами и Гантом давно есть связь.

В голос Моргана просочилась паника:

— Я… то есть… И что?

— Ты спросил, кто мог быть её сообщником.

— Сайлас Гант?

— Если он уже оказывал подобные услуги — почему не повторить?

Морган водрузил бутылку на подлокотник, не открывая. Смотрел на неё пристально, будто в стекле прятался ответ. Прочистил горло:

— Ты думаешь, Лоринда могла быть… так тесно… связана с Гантом?

— Почему нет? Взаимовыгодный союз. Она нанимает исполнителя, чтобы убирать неудобных, он получает секс, деньги — всё, что она предложит.

Минуту Морган молчал. Гурни ощутил странное: будто в этом человеке рушится внутренний каркас.

— Ты знаешь о бардаке, что я устроил в нью-йоркской полиции. Может, Кэрол тоже знала. Не уверен. Даже если знала — согласилась переехать со мной в Ларчфилд. Оставить прошлое в прошлом. Новая жизнь. Всё было нормально. Потом, примерно год назад… зависимость вернулась. Одержимость. Во весь рост. Безумнее, чем когда‑либо.

— Безумнее — в каком смысле?

— Женщина, с которой я связался. Выбор, который сделал. Ужасный выбор. Худший из возможных.

— Лоринда Рассел?

У него отвисла челюсть. Он уставился на Гурни:

— Как ты узнал?

— Просто догадка.

— Теперь ты говоришь, что она в постели с Сайласом Гантом — и они убили Асперна.

— Я не могу это доказать, Майк. Я говорю, как это выглядит.

— Гант — тот самый кусок дерьма, с которым Кэрол воевала.

Гурни промолчал.

— Ты всегда роешься в неприглядной правде. Достаёшь её на свет.

Он подождал и спросил:

— Кто был инициатором вашего романа?

Морган моргнул, словно навёл резкость:

— Думал, что знаю. Теперь — нет.

— Как ты думаешь, что ей было нужно от тебя?

Он слабо пожал плечами:

— Думал — секс.

— А теперь не уверен?

— Я ни в чём не уверен.

— Что ещё ей могло быть нужно?

— Понятия не имею, — слишком поспешно ответил он.

— Скажу иначе. Она когда‑нибудь говорила, чего хотела бы