Он никогда не убил бы Пэйшенс - Джон Диксон Карр

Г. М. шел первым с фонариком в руке, за ним следовала Мэдж, а за ней – Кэри. Как оказалось, Г. М. знает дорогу, и молодые люди послушно шли за ним по лабиринту асфальтовых дорожек, пока он не толкнул калитку в живой изгороди вокруг дома директора.

Затемненный безмолвный дом, в окнах которого слабо мерцал свет звезд, казался вымершим. Они прошли через лужайку, и Г. М. нажал на звонок входной двери.

Ответа не последовало.

Сердито фыркнув, Г. М. снова надавил на кнопку большим пальцем. Они услышали трель электрического звонка, которая разнеслась по всему дому. Но он по-прежнему безмолвствовал.

Мэдж отошла на несколько шагов назад, чтобы взглянуть на затемненные окна.

– Вы полагаете, – нерешительно сказала она, – все они ушли?

– Не знаю, девочка моя, – буркнул Г. М. – Если они ожидали нас и еще двух гостей, то не стали бы уходить. Но…

– Что-то есть во всем этом странное, – пробормотал Кэри. – Попробуйте открыть дверь, сэр!

Входная дверь оказалась незапертой. Г. М. толкнул ее, и они очутились в ярко освещенном холле. Войдя, поспешно закрыли дверь по правилам затемнения и снова стали ждать, но никто не вышел их приветствовать.

– Эй! – во все горло прокричал Г. М. – Эй!

Его голос отозвался гулким эхом, подчеркивая пустоту, которая ощущалась почти физически.

Холл, обшитый светло-зелеными панелями, освещался бра под темно-желтыми абажурами. Деревянный отполированный пол, кое-где покрытый коврами, сверкал так же, как и днем. Кэри непроизвольно глянул на дверь в кабинет Эдварда Бентона в конце холла. С ручки по-прежнему свисала табличка «Не беспокоить». Дверь была закрыта, и полоски света под ней не было.

Но это была единственная неосвещенная комната. Двери других комнат стояли открытыми в ожидании званого вечера. В вазах были свежесрезанные цветы. На полированных столиках рядом с пепельницами лежали коробки спичек. Слева от них находилась гостиная, а чуть дальше столовая. Г. М. откинул голову назад и принюхался.

– Постойте-ка! – сказал он. – Кажется, я чую готовящийся ужин.

– Нет, – возразила Мэдж. – Вы чуете подгорающий ужин.

И она поспешила в столовую.

В углу комнаты тикали напольные часы. Большой овальный стол был накрыт на семерых: серебряные приборы и салфетки. В центр стола были поставлены свечи в серебряных подсвечниках. На буфете, возле вазы с фруктами, стояли две бутылки кларета и бутылка мозельского вина.

Но прежде всего вошедшие обратили внимание на сухой едкий дым, просачивающийся в комнату со стороны кухни. Толкнув вращающуюся дверь, Мэдж испуганно вскрикнула.

Это была аккуратная кухня, в которой все сверкало – от белой эмалированной газовой плиты до белой раковины и холодильника. Но в духовке подгорало мясо, распространяя запах, от которого першило в горле. На плите кипели кастрюли, под которыми газ был включен на полную мощность. В одной кастрюле булькала вода с картофелем, в другой – суп, крышка третьей подпрыгивала от вырывающегося пара.

Мэдж схватила кухонное полотенце и откинула дверцу духовки, из которой повалил едкий черный дым. Она поскорей выключила все горелки, по очереди издавшие щелчки.

– Что, черт возьми, они тут делали?! – кашляя от дыма, воскликнула Мэдж.

Г. М. и Кэри Квинт предусмотрительно отступили, причем последний не удержался от проклятий.

– Перестаньте бубнить, – рыкнул Г. М., энергично отмахиваясь от дыма. – А вы, барышня, что имели в виду?

– Взгляните! Кто-то включил горелки на полную мощность!

– Ну и что из того?

– Это нелепо. Кроме того, похоже, это сделали не более пяти минут назад, – сказала Мэдж.

Она закрыла дверцу духовки и выпрямилась, откинув назад густые каштановые волосы, упавшие ей на лицо. Потом озабоченно наморщила лоб, широко расставленные умные глаза оглядывали кухню. Серое вечернее платье с короткой серебристой накидкой подчеркивало женственную фигуру, очертания которой прежде скрадывали брюки и рабочая рубашка.

– Сэр Генри, – сказала Мэдж, – за всем этим стоит что-то ужасное.

– Чепуха! – рявкнул Г. М.

– Говорю вам, я это чувствую! Я думала об этом весь день!

Г. М. посмотрел на девушку со снисходительной усмешкой, упершись кулаками в бока и засунув в карман свою панаму. Резко развернувшись, он проковылял через вращающиеся двери в столовую, а оттуда через холл в гостиную.

Кэри и Мэдж пошли вслед за ним, и Мэдж плотно прикрыла дверь в холл, чтобы туда не проникал едкий запах пригоревшей пищи.

– Вы ведь понимаете, что здесь что-то не так, верно? – негромко спросила Мэдж.

Опускаясь в кресло, Г. М. едва не вспылил. Но потом взял себя в руки и, устроившись поудобнее, с беспокойством уставился на свои туфли.

– Признаюсь, это странно, – произнес он. – Очень странно.

– Вы, конечно, знакомы с Луизой Бентон?

– Конечно. Приятная девушка. А что?

– Она считает, что ее отец может покончить с собой.

– И для этого он, – глядя на Мэдж поверх очков, сказал Г. М., – выставляет всех из дома и сжигает обед дотла?

– Ну и где же он?

– И где его дочь? – спросил в свою очередь Г. М. – Где доктор Риверс? Где Хорас Бентон? Где горничная, наконец? У меня есть свои соображения. Уверяю вас, с Недом Бентоном все в порядке. Не беспокойтесь за него. К тому же сомневаюсь, что он решит расстаться с жизнью, пока нянчится со своим проектом.

– Послушайте, сэр, – вмешался Кэри, присаживаясь на подлокотник кресла. – Днем мисс Бентон рассказывала о какой-то новой идее своего отца. В чем ее суть?

– Он хочет основать собственный зоопарк, – ответил Г. М.

– Основать собственный зоопарк?

– Вот именно. Собственный.

Мэдж впервые осмелилась взглянуть на Кэри Квинта и сразу отвела взгляд. Но даже этот краткий миг близости заставил его сердце биться быстрее.

В гостиной было очень тепло и душно. Два окна в эркерах затемняла толстая репсовая ткань, просвечивающая сквозь ситцевые занавески. Рядом с креслом Г. М. стоял торшер, отбрасывающий яркий свет на его лысину. Достав из оттопыренного кармана портсигар, Г. М. вынул из него черную сигару и задумчиво ее понюхал. Но тут его маленькие глазки за толстыми стеклами очков застыли. И все трое услышали знакомое гудение.

Никто не пошевелился.

Шум постепенно нарастал, доносясь как бы ниоткуда. Теперь он был гораздо громче того, что они слышали двадцать минут назад. Кэри показалось, что двухмоторный бомбардировщик с какой-то особой злобой нацеливается именно на этот дом…

– Ой! – Г. М. выпрямился в кресле. – Этот мерзавец совсем близко!

Немного выждав, Кэри произнес:

– Он прямо у нас над головами, верно?

– Угу. И не так высоко… Но беспокоиться не о чем. Я только…

– Свет! – раздался чей-то голос.

Этот голос был как гром среди ясного неба. Ни Кэри, ни Мэдж не сознавали, насколько у них