Она умерла как леди - Джон Диксон Карр

– Еще бы! – заметно потеплел Г. М. – Он сильно изменился с тех пор, как пожил в Нью-Йорке, где пристрастился к денатурату, предназначенному для розжига спиртовок.

– Неужели? – отозвался после недолгой паузы Стив. – Не могу сказать, что замечал за ним… ну, вы понимаете, склонность к пьянству.

– Это из-за жены! – заявил Г. М. и объяснил нам с Крафтом: – Его старуха – первейшая стерва на западном берегу Бристольского залива, но умеет держать Блэки в ежовых рукавицах.

Судя по лицу, Стив начинал жалеть, что сменил тему разговора.

– Как бы то ни было, – решительно сказал он, – лорд Блэклок очень вами недоволен.

– Недоволен? Старина Блэки? Почему?

– Полагаю, – улыбнулся Стив, – он пригласил вас провести некоторую часть лета у него в усадьбе. А вместо этого вы решили остановиться у… как бишь его? – прищелкнул он пальцами, хотя прекрасно знал имя человека, о котором говорил.

– Пол Феррарз?

– Вот именно, – подтвердил Стив. – Я о художнике.

– Не понимаю, с какого рожна я не должен гостить у этого парнишки, – сказал Г. М. – Он рисует мой портрет!

Повисла тишина. Сэр Генри озабоченно поправил очки и с подозрительным видом обвел глазами всех присутствующих, каждого по очереди, сосредоточенно пытаясь найти на лицах хотя бы тень улыбки.

– Кто из вас, – с вызовом прогремел он, – кто озвучит причину, по которой мне не следовало заказывать портрет? Причину, по которой мне нельзя этого делать? Ну?!

По-моему, такая причина имелась – в первую очередь эстетическая, – но мне достало тактичности не упоминать о ней.

– Этот парнишка, – продолжил Г. М., – приятель моей младшей дочери. Написал мне самое оскорбительное письмо из всех, что я получал, а получал я их немало. Сказал, что такой потешной физиономии, как у меня, он не видел даже во время учебы в Париже и надо бы запечатлеть ее для потомков. Было так обидно, что я приехал из чистого любопытства.

– И остались?

– Конечно. Отдам парню должное: он меня не приукрашивает. Портрет получается отменный, и я намерен его купить. Но он еще не закончен, поскольку из-за одной трусливой сволочи со мной приключилось вот что. – Он высунул ногу из-под покрывала. – Я хотел позировать стоя, а теперь стоять мне почти нельзя. – Г. М. шмыгнул носом и скромно добавил: – Пол изображает меня римским сенатором.

Такого не стерпел даже суперинтендант Крафт.

– Кем-кем, сэр?!

– Римским сенатором, – повторил сэр Генри. Пару секунд он придирчиво смотрел на Крафта, а затем проиллюстрировал сказанное, приняв неописуемо достойный вид и забросив за плечо край воображаемой тоги.

– Понятно, – ровным тоном произнес Стив Грейндж. – Полагаю, мистер Феррарз добился некоторых успехов.

– Он вам не нравится, верно?

– Боюсь, сэр Генри, что недостаточно хорошо знаком с ним, чтобы испытывать к этому человеку симпатию или неприязнь. Пусть я старомодный семьянин, но мне не по душе все то, что принято называть богемным образом жизни. Только и всего.

– Как вы относились к миссис Уэйнрайт?

Стив поднялся на ноги, подошел к эркерному окну позади рояля, сдвинул тюль в сторону и выглянул на улицу. По пути, заметил я, он глянул в зеркало. Стив не был лишен присущего всем нам тщеславия.

– Больше года назад между мной и миссис Уэйнрайт произошла весьма серьезная ссора, – ответил он. – Любой подтвердит мои слова. С тех пор мы не разговаривали.

Затем он встал спиной к окну и решительно продолжил:

– Суть этой ссоры должна остаться в секрете. Миссис Уэйнрайт хотела, чтобы я оказал ей некие профессиональные услуги, но я счел ее просьбу неэтичной. Вот и все, что я могу сказать.

Я не одобрял их с Молли общения и настойчиво советовал дочери его прекратить. Поймите меня правильно, Молли самостоятельная девушка. Она сама себя обеспечивает и, в пределах разумного, имеет право на то, чтобы никто не вмешивался в ее дела. Но образ жизни Уэйнрайт, равно как и богемный, вовсе не привлекает меня. Я очень внимательно отношусь к тем, кто приходит к нам домой повидаться с Молли. И не устану этого повторять.

Тут я не мог не выразить протеста.

– Погодите, – с жаром сказал я. – Что вы имеете в виду под «образом жизни Уэйнрайт»? Нельзя же назвать субботний бридж или червы богемными развлечениями, верно? Проклятье, даже я играю в эти игры!

– Под «образом жизни Уэйнрайт», доктор Люк, – улыбнулся Стив, – я имею в виду отношения между миссис Уэйнрайт и ее юными обожателями.

– Именно так, сэр. – Суперинтендант Крафт откашлялся. – В этом преступлении мы ищем мужчину. Мужчину, которого ваша дочь видела с миссис Уэйнрайт в старой каменной мастерской, что стоит в переулке, ведущем к Пекарскому мосту.

Кожа на щеках и подбородке Стива натянулась, будто его аскетическое лицо с высокими скулами затвердело изнутри. Но ответил он мягко и спокойно:

– Зря Молли рассказала об этом случае. Это неосмотрительно и, быть может, даже дает основания для судебного иска.

– Вы не сомневаетесь в ее словах?

– Вовсе нет. Хотя иной раз мне кажется, что у нее слишком богатое воображение. – Стив потер подбородок. – Что касается случая в мастерской, это мог быть более или менее невинный флирт…

– Который привел к убийству? – осведомился Г. М.

– Если позволите, джентльмены, я выскажусь с позиции юриста. – Стив вернулся в кресло, устроился поудобнее и продолжил, постукивая пальцами левой руки о пальцы правой. – Вам не доказать, что в этом деле фигурировал мужчина. Скажу больше. Пытаясь выставить этот случай убийством, вы напрасно тратите время. Это было двойное самоубийство, и любое жюри присяжных при коронере признает его таковым.

Крафт начал было возражать, но Стив остановил его, подняв руку. Под ниточкой усов играла улыбка, не затрагивая глаз. Лицо хозяина дома оставалось серьезным и глубокомысленным. Я мог бы поклясться, что он искренне верит каждому своему слову.

– Чем больше я размышляю о случившемся, джентльмены, тем сильнее утверждаюсь в мысли, что это и впрямь было двойное самоубийство, – твердо произнес он. – На каких уликах основана ваша версия об убийстве? Таких улик две. Во-первых, это отсутствие следов пороха на руках обеих жертв. Во-вторых, пистолет, обнаруженный в некотором отдалении от утеса. Верно?

– Да, сэр, – подтвердил Крафт. – И этого мне достаточно.

– Что ж, давайте посмотрим. – Стив откинул голову на спинку кресла. – Возьмем чисто гипотетический случай. Миссис Уэйнрайт и мистер Салливан решили покончить с собой. Салливан раздобыл самозарядный пистолет. Оба выходят на край обрыва. Сперва Салливан убивает даму, а затем себя. А на правой руке у него – что? Перчатка?

В белой гостиной стало очень тихо,