Она умерла как леди - Джон Диксон Карр

– Лучше держитесь за баранку.

– Да, хорошо. Следы миссис Уэйнрайт и мистера Салливана обрываются у полоски травы шириной примерно четыре фута; больше там ничего не растет. Ваши заканчиваются там, где вы шлепнулись на землю и поползли в сторону пропасти. Совершенно верно, следы параллельные. Как верно и то, что ваши находятся в шести футах от их следов.

– Вот видите?!

– Но, – указал Крафт, – вы слышали, что сказал мистер Грейндж. Пистолет упал на траву, и вы могли дотянуться до него тростью…

– Какой еще тростью? Я не ношу с собой трости. Спросите кого угодно. По-вашему, я иссохшая старая развалина, стоящая одной ногой в могиле?

Тут с заднего сиденья отчетливо донеслось одобрительное пофыркивание, но мысли Крафта были заняты другим. Он внимательно смотрел на дорогу.

– Кстати, доктор, я только что вспомнил. – Суперинтендант откашлялся. – Когда в прошлом январе разболелся наш малыш, вы приезжали к нему три недели кряду. Почти каждый вечер. А счет так и не прислали. Сколько мы вам должны? Хотя бы приблизительно?

Столь внезапная перемена в разговоре поставила меня в тупик. Меньше всего в тот момент меня интересовали денежные вопросы.

– Дорогой мой Крафт, какого черта! Откуда мне знать? Мне некогда думать о подобной ерунде. Спросите у Тома. Может, он подскажет.

– Или нет, – возразил Крафт. – Судя по всему, он такой же полоумный, как и его папаша. И зачастую тоже не присылает счетов, а если присылает, то не тем людям. Я же хочу сделать как лучше!

– Послушайте, в деньгах я не нуждаюсь.

Крафт крепче прежнего вцепился в рулевое колесо.

– Допустим; но будь я проклят, если вам не потребуется помощь. И еще какая! В среду будет разбирательство. Впрочем, вы и сами это знаете. И вам предстоит дать показания под присягой. Вы же в курсе?

– Естественно.

– Вы расскажете ту же историю, что и нам?

– Почему нет? Повторяю, это правда!

– Поймите, – сказал Крафт, – присяжные почти наверняка признают, что это было двойное самоубийство. Он убивает ее, а затем себя. В таком случае в протокол непременно внесут пункт о том, что вы уничтожили улики. И тогда – теперь-то понимаете? – нам придется арестовать вас за лжесвидетельство.

Признаться, эта дивная мысль еще не приходила мне в голову.

Я уже не в том возрасте, когда человек готов пострадать за правду. Те, кто помоложе, считают это проявлением благородства, хотя я не вполне понимаю почему. Подобно Галилею, я охотно упаду на колени и заявлю, что Земля находится в полной неподвижности, если это будет способствовать миру и покою. Но смерть Риты я принял слишком близко к сердцу.

– То есть, – произнес я, – вы не хотите брать под арест человека, которому должны денег?

– В общем и целом, да, – признал Крафт. – Скажите правду, и все мы избежим серьезных неприятностей.

– Богом клянусь, обещаю говорить правду, только правду и ничего, кроме правды.

Крафт окинул меня подозрительным взглядом. Заметно было, что он основательно сбит с толку. Ведь суперинтендант знал, что у меня нет привычки лгать. Но очевидные факты доказывали обратное. Я его не виню. На месте Крафта я и сам себе не поверил бы.

Он глянул на заднее сиденье:

– Ну а вы как считаете, сэр? По-моему, мистер Грейндж прав и это единственная приемлемая версия.

– Ну… – проворчал Г. М. – Именно слова «единственная версия» заставляют меня усомниться в ней.

– Усомниться? Потому что она единственная?

– Да, – без затей ответил Г. М. – Вот бы Мастерса сюда. Посмотрел бы я на него при словах «единственная версия»!

– Но разве вы слышали об убийцах, способных летать?

– Ох, сынок! Чего я только не повидал! Видел мертвеца, который в то же время не был мертв. Видел человека, одними и теми же руками оставляющего два разных комплекта отпечатков. Видел, как отравитель добавил атропин в чистый бокал, к которому никто не прикасался, – фыркнул Г. М. – Что до летающего убийцы, однажды мне встретится и такой фрукт. Почему бы и нет? Просто чтобы закрыть вопрос и отправить старика на свалку.

– На свалку? В смысле?

– Долго объяснять, – рыкнул Г. М. и уставился на меня. – В общем, так, доктор. Давайте предположим, что вы говорите правду.

– Спасибо.

– Когда в субботу вы подошли к краю обрыва, не случилось ли вам заметить в траве пистолет?

– Нет.

– И все же допустим, что он там был. Вы бы его заметили?

– Не знаю. – Перед глазами вновь появились яркие болезненные образы. – Я слишком нервничал, чтобы присматриваться. По-моему, пистолета там не было, но поклясться не могу.

– Что ж, зайдем с другой стороны. – Г. М. расцепил руки и указал на Крафта. – Самозарядный пистолет выбрасывает стреляные гильзы. Ваши фараоны их нашли?

– Нет. Но, как понимаете…

– Да понимаю, понимаю! Еще одна лекция по азам криминалистики? Стреляные гильзы не просто выкатываются из магазина. Они вылетают вверх и вправо. Вероятно, они укатились в море. Вы не смотрели внизу, у подножия утеса? – спросил Г. М.

– Нет, сэр. Той ночью был тридцатифутовый прилив, и я знал, что трупы унесло волнами. Ну а найти две медные гильзочки…

– И все же – вы искали?

– Нет, сэр. – Крафт помолчал. – Раз уж речь зашла об азах криминалистики… Что скажете насчет мистера Грейнджа и его дочери?

– Девица мне очень понравилась. Хотя, видите ли, я имею обыкновение не верить представительницам женского племени, когда они жарко заявляют, что вовсе не интересуются противоположным полом. Обычно это означает, что очень даже интересуются, но этого не показывают. Как в случае…

Г. М. ненадолго закрыл глаза. Уголки его рта опустились. Затем он снова сложил руки на животе, откинулся на спинку сиденья и устремил взгляд на дорогу. Наконец он заговорил, но уже мягче:

– Скажите, сынок, этот переулок, что ведет к Пекарскому мосту… Он где-то рядом? Страшно хочется взглянуть на мастерскую, где миссис Уэйнрайт обнималась с мужчиной.

– Да, он чуть дальше, – удивленно ответил Крафт. – Можем заехать, если хотите.

– В таком случае вперед. Но заметьте, – раздраженно бросил Г. М., – я не имею ни малейшего понятия, что мы там найдем, увидим или узнаем. Быть может, ничего. Но я весь извелся от желания там побывать.

Дорога к Пекарскому мосту, что вьется по сельской местности и, срезая дистанцию, выходит на шоссе, ведущее к Барнстаплу, представляет собой нечто большее, нежели узенький переулок. Оттуда также можно проехать к эксмурским верещатникам. Когда мы свернули на эту улочку – грунтовку, обрамленную высокими тротуарами, – было