Преследуя тени - Роберт Брындза

и отец уже умерли. Они оба были учителями. Он учился в Испании и с двадцати лет работал в отелях, а потом какой-то шикарный отель нанял его на работу в их художественной галерее. Именно тогда он встретил в городе парня, который приобщил его к миру финансов.

– Ты видела кого-нибудь из его друзей?

– Нет.

– Когда именно состоялось ваше знакомство?

– В конце июля. Он переехал сюда месяц спустя, но часто уезжал.

– Он переехал к тебе после месяца знакомства?

Лицо Тани внезапно сморщилось, и она разрыдалась. Эрика встала, обогнула кухонный островок, проделав немалый путь, и подошла, чтобы обнять ее за плечи.

– Как вы думаете, он вернется? – всхлипнула Таня.

– Я не знаю. Ты позвонишь мне, если он вернется?

Таня резко сбросила ее руку и устремила на Эрику напряженный взгляд.

– Вы ошибаетесь. Уверяю вас. Может, он и мошенничал на работе, но Кирон был добр ко мне. Он ангел.

Эрика хотела спросить: «Разве ангелы накачивают наркотиками, а потом сбегают под покровом ночи?» Но она оставила это при себе. В будущем Таня могла бы пригодиться как источник информации.

19

После визита к Тане Эрика позвонила Мосс и Питерсону и попросила о встрече.

– В какую глушь ты нас зазвала, – усмехнулся Питерсон, когда они прибыли в забегаловку напротив рынка на улице Кэтфорд-Бродвей.

– Зато здесь потрясающе готовят на гриле, – сказала Эрика, довольная тем, что они оба нашли время повидаться с ней. – И я угощаю.

Заведение, хотя и дешевое, было весело оформлено: красные пластиковые столики, украшенные мишурой картинки на стенах, часы и даже голубая ловушка для мух над раздаточным окном на кухне. К уютному шуму разговоров посетителей добавлялся звон тарелок. Фоном звучала по радио композиция «Прошлое Рождество» группы «Wham!». Эрика выглядела непринужденно в джинсах и пуловере, но Мосс и Питерсон, оба в строгих костюмах, немного выделялись среди парней бродяжного вида и изможденных молодых мамочек с младенцами. У столика появилась совсем юная официантка с блокнотом.

– Чашку чая и полный английский завтрак, пожалуйста, – заказала Мосс. – У вас есть кровяная колбаса?

– Да. А что насчет вас? – Официантка покосилась на Питерсона, записывая в блокноте.

– У меня нет кровяной колбасы, – сказал Питерсон.

На ее лице появилась кокетливая улыбка.

– Нет. Я имею в виду, что вы хотите заказать?

– То же, что и она.

– А вам? – спросила официантка, и ее лицо снова приняло суровое выражение, когда она посмотрела на Эрику.

– Жареный яичный рулет. И чай.

Официантка поспешила прочь и собрала груду тарелок из кабинки позади них.

– Ох, что значит быть мужчиной. – Мосс посмотрела на Эрику, и та кивнула.

– Я просто пошутил, – оправдался Питерсон.

– Спорю на пятьдесят пенсов, что она принесет тебе больше печеных бобов, потому что ты ей нравишься.

– Разве дать кому-то больше печеных бобов – лучший способ пофлиртовать? – спросила Эрика.

Мосс рассмеялась.

– Действительно. И окна в переговорной не открываются.

Питерсон улыбнулся и закатил глаза. Официантка вернулась с тремя дымящимися кружками чая. Эрика сделала глоток и порадовалась, что в ее отношениях с коллегами ничего не изменилось.

– Ну, что нового? – спросила Эрика.

– Мелани назначила Мосс главной, – сказал Питерсон, насыпая сахар в свою кружку.

– Что произошло после того, как ты поговорила с Мелани? Я думала, ты зайдешь в отдел, мы все обсудим. – Мосс подула на чай.

– Она пригласила Уоллера, чтобы он вывел меня из здания.

– Серьезно? Черт возьми. Она спустилась к нам и прочитала лекцию о пределах допустимого и процедуре ареста подозреваемых.

– Короче, учила бабушку яйцо высасывать, – ухмыльнулся Питерсон.

Эрика никогда до конца не понимала логику этой поговорки на английском языке[25], но могла видеть их разочарование.

– Я не могу разобраться, что происходит с Мелани, – сказала Эрика.

– Думаешь, с ней провели беседу наверху? – предположила Мосс.

– Не знаю. Могло быть и хуже. Боюсь, люди в серых костюмах снова взялись за дело.

Мосс и Питерсон обменялись взглядами.

– Думаешь, секретная служба заинтересована в Джероме Гудмане? – спросила Мосс.

– Не обязательно секретная служба. В мире незаконной торговли наркотиками ставки высоки. Речь идет о баснословных деньгах. Кто-то влиятельный может защищать Гудмана и его сообщников. Им удалось исчезнуть на многие годы.

– Мы проверили по базам Фрэнка Хоббса и Даниеллу Ланг, – продолжил Питерсон. – Ничего. Ни у кого из них нет криминального прошлого. И как и Джером, они не зарегистрированы ни по одному адресу с 2014 года. Налоги не платили. Никакой кредитной истории. Они как будто испарились.

Официантка вернулась с блюдами.

– Вот, пожалуйста. – Она поставила тарелки на стол.

– Спасибо, – поблагодарила Мосс. – Этой ночью я прочитала дело Джерома Гудмана, – добавила она, когда официантка ушла.

– Я тоже, – сказал Питерсон.

Эрика заметила печаль в их глазах.

– Мы не знали всех подробностей. Конечно, представляли себе общую картину, но никогда не видели деталей.

Мосс и Питерсон принялись за еду, но, когда Эрика откусила от своего яичного рулета, чувство голода у нее пропало. Хлеб прилип к нёбу, а жидкий желток с металлическим привкусом едва не вызвал тошноту. Она отложила рулет обратно на тарелку и запила его горячим чаем.

– Утром я навестила Таню Хогарт, – сказала Эрика.

Мосс и Питерсон перестали жевать и посмотрели на нее.

– Вчера они вернулись домой из полицейского участка, и Кирон Бэгшоу, или, лучше сказать, Джером Гудман, подсыпал что-то ей в чай. Когда она проснулась сегодня, все его вещи исчезли, в том числе двадцать тысяч наличными из сейфа. И он стер следы своего пребывания, обработав весь дом чистящими средствами.

– Если он забрал у нее наличку, мы можем выписать на него ордер, – заметил Питерсон.

Эрика отрицательно покачала головой.

– Таня говорит, что он взял свои собственные деньги.

– Жаль.

– Зачем все стирать? – удивилась Мосс. – Вчера мы откатали ему пальчики.

– Отпечатки, которые мы сняли, придется уничтожить. Вероятно, они уже удалены из системы. Это был незаконный арест, – сказала Эрика.

Пока Мосс и Питерсон управлялись с едой, Эрика рассказала им все, что узнала от Тани.

– Он играет на бирже… Провел свое детство в Испании? Все это очень туманно, – сказал Питерсон.

– Когда мы пришли к ней вчера, она казалась довольно уязвимой, – заметила Мосс. – Чересчур много пластических операций для такой молодой женщины. Сколько ей лет?

– Ей всего-то чуть за сорок, – сказал Питерсон. – Она богата. И легко может стать жертвой парней, которые хотят ее денег.

– Не слишком ли мы предвзяты? – спросила Мосс.

– Мы проводим расследование. Нам нужно задавать эти вопросы. Но насчет того, что она уязвима перед охотниками за ее деньгами… «Кирон» далеко не бедствовал. По