Человек с клеймом - Джоан Роулинг

– Грег сказал, что ты… ох, я просто не знаю, что делать.

Страйк не знал, что именно сказал Грег о нем, но мог догадываться. Его шурин либо сказал Люси, что детективу не нужны те дополнительные деньги, которые Грег надеялся выжать из покупателей, либо что Страйк слишком туп, чтобы понять, что можно заработать больше. Страйк понимал, что склонность Люси настаивать на большей сумме была вовсе не меркантильной. В каком-то смутном смысле ей хотелось получить максимальную отдачу от того, что так много значило для нее.

Так уж получилось, что и для Страйка этот старый дом в Сент-Моусе был не просто первоклассной недвижимостью, но и предложение он считал более чем справедливым. Хотя мысль о том, что в доме Теда и Джоан будут жить другие люди, была тоскливой, стоило ли ради лишних нескольких тысяч фунтов отпугивать, судя по всему, приятную местную семью – ради приезжих богачей, которые могли бы заплатить больше? И Страйк с легким удивлением отметил в себе это весьма корнуолльское мировоззрение, которое его старый друг Дэйв Полворт, без сомнения, горячо бы одобрил.

Тем временем Десима Маллинз запросила личную встречу 13 января, когда, по ее словам, ей в любом случае необходимо было приехать в Лондон. Страйк, подозревавший, что эта поездка может быть связана с ее терпящим крах рестораном, согласился на встречу и, прекрасно понимая, как мало у него новой информации, решил, что теперь у него есть основания связаться с бывшим соседом Руперта по квартире и автором одной из самых серьезных проблем Флитвуда, Захариасом Лоримером. Поэтому он отправил молодому человеку повторное электронное письмо, туманно намекнув на полицейское расследование и настойчиво давая понять, что Лоример должен ответить.

Незадолго до часа дня в морозную пятницу, ровно за неделю до предполагаемой встречи с Десимой, Страйк вернулся на Денмарк-стрит и обнаружил Пат за ее столом, а в остальном офис был пуст.

– Ты получил сообщение от человека из Кении, Захариаса Лоримера, – сказала она Страйку.

– Да? Что говорит?

– Он может связаться с тобой по "Фейстайму" сегодня в половине пятого. Это половина второго по нашему времени. Его номер рядом с твоей клавиатурой.

– Отлично, – сказал Страйк, взглянув на часы и направившись к чайнику. – Хочешь кофе?

– Да, конечно, – хрипло сказала Пат. – И Дэв только что заходил. Он говорит, что Тодд снова был на Кольцевой линии, и ты поймешь, что это значит.

– Хорошо, – сказал Страйк, – спасибо.

– И я нашла еще Хусейнов Мохамедов.

– Сколько нам осталось на данный момент?

– Сто пять.

Так как Пат, казалось, была в хорошем расположении духа, Страйк указал на аквариум.

– Тебе не жаль черную? – спросил он, указывая на слегка странноватую рыбу с узловатым наростом на голове.

– Это Оранда, – прохрипела она, вынимая электронную сигарету. – Элегантная порода.

– Ага, – сказал Страйк.

– Я называю его Корморан. У него прическа, как у тебя.

– Прическа?

– Ты понимаешь, что я имею в виду, – сказала Пат.

Сварив им обоим кофе, Страйк направился в кабинет, держа в руках купленный по дороге сэндвич. Он едва успел сделать два глотка, как завибрировал мобильный, и на его телефон пришло сообщение от Робин.

Новости о Гретхен Шифф. Возможно, я слишком взволнована, но, кажется, в этом что-то есть. Я не упоминала об убийстве, просто сказала, что мы расследуем кражу, где замешаны мужчина под вымышленным именем и женщина, похожая на Софию. Я ожидала, что она…

Зазвонил мобильный Страйка: это была Люси. Страйк сбросил звонок и продолжил читать сообщение Робин.

…скажет, что София никогда бы не стала участвовать в ограблении, но она замолчала. Она только что перезвонила мне и попросила рассказать подробности. Я сказала, что мне неудобно рассказывать об этом по телефону, и я предпочитаю поговорить лично. Я отправила ей доказательство того, что я действительно та, за кого себя выдаю.

Его мобильный зазвонил во второй раз: Мидж. На этот раз он ответил.

– Привет, как дела?

– Ебаная Ким!

– А что с ней?

– Она только что, блядь, набросилась на меня за то, что я небрежно веду записи! Я сама бывший полицейский, блядь, и не хочу, чтобы она учила меня, как вести эти блядские файлы! Говорю тебе сразу, на случай, если она прибежит к тебе: я только что сказала ей сделать это.

– Отлично, – сказал Страйк, но уже гораздо менее искренне, чем пять минут назад, прежде чем вспомнил, что ему следовало бы "быть снисходительнее к Мидж".

– Слушай, извини, но это все ее чертовы манеры, – яростно сказала Мидж. – Она, черт возьми, не босс…

– Я поговорю с ней, – сказал Страйк. – Я не могу сейчас говорить, мне нужно позвонить.

Он повесил трубку и вернулся к текстовому сообщению Робин.

У меня такое впечатление, что она обеспокоена и хочет узнать то, что знаю я. Жду ответа, готова ли она к встрече.

Страйк отложил сэндвич, собираясь ответить, когда его мобильный зазвонил в третий раз: Ким. Он ответил.

– Привет, – сказала Ким. – Мне очень жаль, но у нас с Мидж произошла небольшая стычка.

– Я слышал, – сказал Страйк.

– Слушай, я просто сторонник того, чтобы файлы были в актуальном состоянии. Дело в том, что с Плагом мы ничего не можем добиться, и, похоже, лучше всего нам разобраться с его приятелями. Мидж немного небрежна…

– Я никогда не считал ее небрежной, – сказал Страйк, и это было правдой, хотя иногда у него были основания считать ее недисциплинированной, – и есть способы общения с коллегами, которые не создают впечатления, что ты считаешь себя их начальником.

Он взглянул на время на экране компьютера. До разговора с Захариасом Лоримером оставалось три минуты.

– Если мой тон ей не понравился, я извиняюсь, – сказала Ким. – Полагаю, я просто слишком зацикливаюсь на работе и хочу, чтобы все работали на полную.

– Решать, чтобы все "цилиндры" субподрядчиков работали слаженно, – это уже задача Робин и меня.

– Ладно, я поняла, – сказала Ким. – Я извинюсь. Честно говоря, я на нее злилась, потому что она все время твердила про ту дерьмовую историю в газете, ну, знаешь, про