Золото в смерти - Нора Робертс

— Ни капли сомнений.

Поскольку очередь уже выстроилась до открытия окошка, Ева поняла — шансы у них неплохие.

— У них действительно всё хорошо, — сказала Пибоди, когда они шли к машине. — Трудно представить, что они в этом замешаны.

— Поговорим с бывшей и с сыном, посмотрим, как оно там. Но нет, они тут ни при чём. Зайдем к боссу, посмотрим, что он нам расскажет.

6

Томас Т. Тейн имел скромный кабинет в рекламной фирме «Your Ad Here». Ему было сорок два, и, похоже, он присох к титулу «младший менеджер» — ноша лишних пятнадцати фунтов и кислое выражение лица только укрепляли этот образ.

Сводка по его данным в сети показывала, что «Your Ad Here» был уже пятым местом работы с колледжа. Его отдел занимался рекламными дирижаблями — факт, который Ева старательно отодвигала в сторону, чтобы хоть как‑то сохранить видимость объективности.

Он особо не помогал себе, начиная с хамства.

— Да, я слышал про Абнера. Причём тут я? Мне не нравятся копы в моём месте работы. И в отличие от вас, видно, я занят, — проворчал он.

— Тогда мы не будем больше тратить ваше драгоценное время на пустую болтовню, — отрезала Ева. — Только на необходимую.

Ладно, мысль о дирижаблях всё же проскользнула.

Он оскалился. — Поцелуйте меня в зад и говорите с моим адвокатом. Убирайтесь.

— Хорошо. Мы ждём вас с вашим юристом в кабинете для допросов в Центральном участке в… — она посмотрела на браслет со временем. — …в час дня. Пожалуйста, бронируй комнату, Пибоди.

— Чушь! — фыркнул он.

— Поговорите с нами тут — или поговорите с нами там, — пожала плечами Ева. — Дел у нас больше нет.

— Я никуда не пойду.

Ева лишь приподняла брови. — Может, вы предпочтёте, чтобы мы получили ордер и вывели вас из здания перед вашими работодателями и коллегами? Нам совсем не сложно.

— Что, чёрт возьми, вам нужно? — рявкнул он.

— Ответы на несколько общих вопросов, например — где вы были позапозавчера в десять вечера.

— Бред полный. — Он с пафосом достал карманный календарь. — Гребаный бред от пары трусливых копов.

Ева услышала звонкое шипение Пибоди и просто уставилась на Тейна без эмоций. — Подозреваемый проявляет неуважение и враждебность к женщинам, особенно к женщинам во власти, — сухо констатировала она.

— Поцелуйте меня в зад, — повторил он. — В десять позапозавчера я пил с друзьями.

— Где и кто эти друзья? — добавила Пибоди; представить вас в компании друзей было довольно сомнительно.

— Отъебись, сука.

— Лейтенант Сука, — рявкнула Пибоди, не дав Еве вмешаться. — Место и имена.

— «Афтер Хаурс», прямо напротив улицы, — пробормотал он и назвал три мужских имени.

— Тот же вопрос про вчерашнее утро, с девяти до девяти тридцати.

— Я был за рабочим столом. У меня была встреча в девять пятнадцать.

— Когда вы в последний раз видели или говорили с доктором Кентом Абнером?

— Мне не о чем было с ним говорить, — рявкнул он. — Он пытался испортить мне жизнь, стоил мне работы, потому что не умел держать свой нос подальше от моих дел.

— Каких дел — физически бить вашего трёхлетнего сына и его мать? — холодно переспросила Ева.

Он откинулся в кресле, даже поднял ноги на стол — демонстрация неуважения. — Бред собачий. Мне пришлось воспитывать ребёнка, потому что мать не хотела этого делать, он просто шалил, всё падал и падал.

— Кто там неловок — мать или ребёнок? — сухо поинтересовалась Пибоди. — Судя по повреждениям, оба имели травмы.

— Я не обязан об этом вам рассказывать. Я отработал общественные работы, нормальный срок, прошёл этот идиотский курс по контролю гнева, — прорычал он.

— Похоже, это сработало отлично, — усмехнулась Ева.

Он поднял руки, расправил пальцы. — Я не знаю, где эта сука и этот отпрыск, и мне плевать. Оба доставляли лишь проблемы. У меня работа.

— Похоже, у вас были неприязненные чувства к доктору Абнеру, — мягко заметила Ева.

— Думаю, он получил то, чего заслуживал, и что? — фыркнул он. — К тому же он во многом причина того, что у меня нет ни «суки», ни «малыша», эти нытики только тянули меня вниз. — Он снова показал зубы в огромной, натянутой улыбке. — Может, я ему цветы пришлю.

Ева подошла ближе, заметила, как его кулаки сжимаются, когда он опустил ногу на пол и выпрямился в кресле. И ещё что‑то — мелькнула трусость в глазах.

— Сколько ещё «сук» и «малышей» ты, по-твоему, отшлёпал в этой своей никчёмной жизни? — спокойно спросила она.

— Лучше смотри, чтоб я не подал жалобу на домогательство, — зашипел он.

— Ты считаешь, это домогательство? — Ева приблизилась чуть ближе, заметив тонкую полоску пота у его верхней губы, кулаки сжались сильнее. — Даже близко не похоже. Но может быть — и скоро. Думай, Тейн, прежде чем ещё раз ударишь женщину или несовершеннолетнего. В следующий раз тебя не ждут общественные работы, испытательный срок и курсы по гневу. Я прослежу, чтобы ты сел. Это будет моей миссией.

— Нашей, — поправила Пибоди. — И мы умеем доводить миссии до конца.

— Я звоню адвокату, — зарычал он.

— Звони, — сухо ответила Ева и, щерясь широкой наигранной улыбкой, они вышли.

— Я ждала, когда ты ему морду набьёшь, — пробормотала Пибоди, пока они петляли между рабочими кубами к лифту. — Я честно надеялась, что ты это сделаешь.

— Так было лучше — и меньше бумажной работы, — ответила Ева. — Теперь он напуган, зол и переживает.

Пибоди глубоко вдохнула и выдохнула, пока лифт опускал их вниз. — У тебя в жизни и на работе хорошие люди, — пробормотала она. — Иногда забываешь, что такие типы всё ещё встречаются. Чёрт, я только что додумала: когда он сказал «поцелуй меня в зад», мне следовало ответить, что он не заставит