Золото в смерти - Нора Робертс
— Это... как нажать кнопку, чтобы прекратить жизнь. Всё усилие и мысль вложены в создание оружия. Но эмоционально убийца дистанцирован — ему не надо видеть взрыв, крики, кровь, панику, мольбы. Он или она отправил посылку, ушёл и ждал новостей в СМИ.
— Это похоже на заказное убийство.
Ева кивнула, радуясь, что командир мыслит в том же ключе.
— Да, именно холодное убийство. Но жертва не был политиком или влиятельным богатым человеком. Он был хорошим доктором, мужем, отцом и другом, судя по всему.
Теперь её брови нахмурились.
— Если вернуться к идее тестового случая, командир, и если жертва была случайной — заменой для настоящего убийства, — зачем тогда оповещать Федеральное ведомство? Тут явно есть чей-то разум, и этот разум понимает, что выпуск нервно-паралитического вещества вызовет именно такую реакцию. Почему не испытать его на каком-нибудь бездомном на тротуаре, которого никто не заметит, а от тела потом просто избавиться? Абнер привлёк внимание СМИ, потому что был уважаемым доктором.
— Вы правы, и я подниму этот вопрос на встрече. Мэру это может понравиться. Держите меня в курсе, лейтенант.
— Да, сэр, обязательно.
Когда он ушёл, Ева снова села, положила ноги на стол и нахмурилась, глядя на доску.
Убийство по найму. В её голове это слово идеально описывало дело. Настоящий убийца убивает без страсти, без эмоций, без сожалений. Но в чём был смысл? Если отбросить политику, власть, деньги, религию — что остаётся?
Ревность. Месть.
И то и другое, подумала она. И то и другое — холодное, расчётливое и жестокое.
Ревность. Месть. Они могут затаиться на долгие годы. Возможно, что-то из прошлого Абнера прорвалось в настоящее.
Она начала систематический поиск, начиная с его родителей.
Как там говорится? «Грехи отцов…» Ну, некоторые в это верят.
Отец, мать, мачеха, брат, сводная сестра. Все живы, хотя никто не в Нью-Йорке. У сводной сестры в жизни были проблемы: подростковое воровство, прогулы, употребление алкоголя несовершеннолетней, хранение нелегальных веществ. Вышла замуж в восемнадцать — боже, кто так делает? Развелась в девятнадцать (сюрприз!). Но насилия и серьёзных преступлений не было. Просто долгий тяжёлый период, который сгладился к середине двадцатых. Сейчас она — относительно успешный детский писатель, замужем, двое детей, живёт в Сент-Луисе.
Она прошлась по его семье, затем перешла к университетским и медицинским годам. И услышала, как в коридоре приближается Пибоди.
Напарница несла газировку и тюбик Пепси.
— Подумала, тебе, наверное, уже надоел кофе.
— Да, наверное. Спасибо.
Пибоди осторожно уселась на неудобный стул.
— По результатам опросов сотрудников и волонтёров Луизы — всё как обычно. Люди любили Абнера. Один из медиков даже признался, что слегка влюблён в него. Ничего опасного, — добавила Пибоди, увидев, как у Евы сузились глаза. — Он был в долгих отношениях, на момент убийства даже собирал вечеринку в честь дня рождения партнёра. Это было похоже на мой маленький секрет с Рорком, понимаешь.
— Понимаю ли я?
Пибоди пожала плечами, улыбнулась, сделала глоток газировки.
— Абнер старался ездить в мобильный пункт хотя бы раз в месяц, и никто из команды не припомнил никаких проблем.
— Значит, кто-то из них. — Ева сдавила тюбик. — Убийство по найму.
Теперь у Пибоди сузились глаза.
— Ты думаешь, это работа профессионала?
— Нет. Профессионал убил бы тихо. Ударил бы на одной из смен, перерезал горло по дороге домой. Но убийство по найму — значит цель конкретная, всё ограничено ею и поводом. Хладнокровно, точно.
— Но в чём мотив? Нет ничего.
— Мотив всегда есть, даже если он нелепый, мелочный, глупый или просто безумный. Я смотрю на его историю — семья, учёба, прошлые отношения, бизнес. Что-то там есть.
— Или, — Пибоди подняла палец. — Случайный, но конкретный.
— Это как?
— Если идти по безумному пути, то есть кто-то умелый, знающий, кто случайно или специально создал этот яд, решил его испытать. Он разрабатывает способ доставки, выбирает подопытного. Может, знал Абнера, может, просто увидел на улице, решил, что подходит. Может, разговорились в баре, или Абнер — друг друга по знакомству, но выбор пал на него.
— Хладнокровно, — добавила Ева.
— Да. Как сумасшедший учёный, а Абнер — просто лабораторная крыса. Он продолжает исследование, записывает привычки, график, изучает район. Всё часть эксперимента. Отправляет посылку, ждёт результатов.
— Разве не хочется видеть результаты? Считать, сколько времени прошло до смерти? Как организм реагирует?
— Да, есть изъян, — призналась Пибоди. — Но сумасшедший учёный — это не значит, что у него нет чувства самосохранения. К тому же… как мы знаем, что он не наблюдал? Тело пролежало несколько часов. В доме много окон. Можно устроиться где-то, прогуляться после доставки. Маленький бинокль. Или установить тепловизор. Не видишь сам объект, но смотришь на его тепловое изображение, фиксируешь время.
Ева откинулась на спинку, обдумывая.
— Это может сработать. Надёжная теория, Пибоди.
— Мне кажется, если мотив на самом деле — лишь результат, то это и есть то, что можно назвать „случайно‑целенаправленным“. Но в этом есть проблема.
— Какая?
— Помнишь, когда ты училась в школе, делала лабораторные работы?
— Стараюсь не вспоминать.
Пибоди рассмеялась и допила газировку.
— Мне лабораторные нравились. Готовка — это такая кухонная наука. Или магия, как посмотреть. Некоторые эксперименты нужно повторять с точностью до деталей, чтобы доказать гипотезу.
— Если принять твою теорию с сумасшедшим учёным, Пибоди, он обязательно сделает это снова. Эксперимент удался. Ты не бросаешь дело на пике успеха.
— Надо бросать на пике успеха.
— Почему? — удивилась Ева. — Если бросить, не получится серия, а серия — это главное.
Она встала, допив Пепси, подошла к узкому окну и посмотрела на город.
— Фиксированные факторы — если это сумасшедший учёный — мужчина, раса, возраст, рост, вес, здоровье и физическая форма, как у Абнера. Важны именно физические параметры.
Она наблюдала за спешащими по улицам прохожими.
— Спортзалы, беговые парки и дорожки. Это займёт время, но зачем торопиться?
Она повернулась.
— Объединим теории: сумасшедший учёный и целенаправленное убийство.
