Два вида истины - Майкл Коннелли

направлениях, Босх опустился на одно колено, положил трость и лежащий рядом с ней пауэрбар, а затем начал завязывать шнурки на своих рабочих ботинках. Если в подоле правой штанины его джинсов находились дозы "Наркана", то в левой штанине была открытая прорезь во внутренней части подола. Туда можно было спрятать любые таблетки, которые ему давали, чтобы не проглотить, но сохранить их для использования в качестве улик при возможном обвинении. Он несколько раз отрабатывал маневр завязывания шнурков на ботинках во время тренировок. Когда он поднял нижнюю часть штанины, чтобы достать до шнурков ботинка с высоким верхом, он просунул таблетку через отверстие во внутренней части подола.

Когда он встал, женщина со звездами прошла мимо него и прошептала:

— Будь готов. Броуди придет за тобой сегодня вечером.

А потом она исчезла, направившись к палатке, куда ушел Броуди. Босх смотрел, как она уходит, ничего не говоря.

— Ты.

Босх повернулся и посмотрел на мужчину за столом. Тот указал Босху за спину.

— Ты там, — сказал он. — Возьми открытую кровать и положи под нее свое дерьмо. Завтра не бери с собой этот пакет.

Босх посмотрел за спину, пока завязывал шнурки. Шериф указывал на заднюю часть старого школьного автобуса, который выглядел так, словно после карьеры школьного транспорта он еще десяток-другой лет перевозил полевых рабочих. Тогда он был выкрашен в зеленый цвет, а сейчас находился в запустении. Его краска давно потускнела и окислилась. Окна были либо закрашены, либо закрыты изнутри алюминиевой фольгой.

— Здесь все мои вещи, — сказал Босх. — Мне это нужно.

— Здесь нет места для этого, — сказал шериф. — Оставь его здесь. Никто его не тронет. Попытаешься взять — и его выбросят из этого долбаного самолета. Ты понял?

— Да, я понял.

Босх поднялся на ноги и пошел к автобусу. До задней двери было два шага, и он оказался внутри. Внутри было темно, воздух был мертвым и кислым. Было знойно. Кровати, о которых говорил шериф, были армейскими раскладушками, и они стояли в ряд по обеим сторонам с узким проходом между ними. Начав медленно пробираться по проходу, он быстро понял, что более чистый воздух находится возле двери, через которую он только что вошел, и что эти койки уже заняты мужчинами, которые спят или лежат там, глядя на Босха мертвыми глазами.

Последняя койка справа была открыта и, похоже, не использовалась.

Босх опустил рюкзак на пол и ногой подтолкнул его под себя. Затем он сел и огляделся. Воздух был затхлым — сочетание запаха тела, неприятного запаха изо рта и запаха озера Солтон-Си, и Босх вспомнил, что Джерри Эдгар сказал ему много лет назад, после того как они присутствовали на вскрытии: все запахи — это частицы. Босх сидел, осознавая, что вдыхает микроскопические частицы наркозависимых мужчин в автобусе.

Он потянулся вниз и вытащил рюкзак из-под своей раскладушки. Он расстегнул его и копался в одежде, пока не нашел бандану, которую ему засунул один из кураторов УБН под прикрытием. Он сложил ее в треугольник и повязал вокруг головы, через рот и нос, как грабитель поездов со Старого Запада.

— Ничего хорошего.

Босх огляделся. Поскольку потолок автобуса имел только закругленные углы, голос мог доноситься откуда угодно. Казалось, все спали или не интересовались Босхом.

— Здесь.

Босх повернулся и посмотрел в другую сторону. На водительском сиденье сидел мужчина и смотрел на Босха через зеркало на пыльной приборной панели. Босх не замечал его раньше.

— Почему? — спросил он.

— Потому что это место похоже на рак, — ответил мужчина. — Ничто его не остановит.

Босх кивнул. Возможно, мужчина был прав. Но маску он все равно не снимал.

— Это ты здесь спишь? — спросил он.

— Да, — сказал мужчина. — Не могу лечь. Головокружение.

— Как долго ты находишься здесь?

— Достаточно долго.

— Сколько у них здесь людей?

— Ты задаешь слишком много вопросов.

— Извини, просто поддерживаю разговор.

— Здесь не любят разговоры.

— Это я слышал.

Босх засунул руки обратно в рюкзак. Он вытащил одну из футболок и свернул ее, чтобы она служила подушкой. Он лег ногами к задней части автобуса, чтобы наблюдать за дверью. Он посмотрел на батончик. Это была марка, которую он никогда раньше не видел. Он не был голоден, но подумал, не съесть ли его для поддержания энергии.

— Так как тебя зовут? — прошептал он.

— Какое это имеет значение? — ответил мужчина на водительском сиденье. — Я Тед.

— Я Ник. В чем дело?

— Ну вот, опять вопросы.

— Просто интересно, во что я попал. Такое ощущение, что это трудовой лагерь или что-то вроде того.

— Так и есть.

— И ты не можешь уйти?

— Ты можешь уйти. Но тебе нужен план. Мы здесь в глуши. Подожди, пока не окажешься в городе. Тебе просто лучше быть уверенным, что ты чист, потому что они будут следить за тобой. Каждый из нас стоит для них кучу денег. Они не оставят это просто так.

— Я знал, что должен был сказать "нет".

— На самом деле все не так плохо. Они держат тебя на еде и таблетках. Ты просто должен следовать их правилам.

— Точно.

Босх позволил своим глазам блуждать по центральному проходу к открытой задней двери автобуса. Он стянул бандану под подбородком и начал открывать энергетический батончик. Он надеялся, что это не даст ему заснуть и быть в напряжении.

Естественное освещение уже почти исчезло. Впервые Босх начал ощущать напряжение страха в груди. Он знал, что здесь его подстерегает большая опасность — со всех сторон. Он знал, что рискует не проспать и пяти минут, не говоря уже о ночи.

25

Броуди напал на него в темноте ночи. Но Босх был готов к встрече с ним. Лунный свет высветил его силуэт в проеме задней двери автобуса, а затем он незаметно пробрался по проходу между кроватями, на которых спали остальные. Босх разглядел предмет, зажатый в одной руке. Что-то маленькое, похожее на нож. Босх лежал на правом боку, соответствующая рука была согнута в локте и, казалось, поддерживала его голову. Но сзади, за краем койки, он крепко сжимал трость.

Босх не стал ждать, чтобы определить, пришел ли Броуди ограбить или напасть на него. Прежде чем фигура в тени успела сделать