Паук - Ларс Кеплер
— Хорошо.
— Вам придётся открыть все карты, — объясняет он. — Вопросов много, но все готовы выслушать. Всё будет хорошо.
— Если вы так говорите.
— А как только во всём разберёмся, мы сможем продолжить расследование вместе.
— Спасибо, — шепчет она. — Я действительно думаю, что это лучшее, что я могу сделать сейчас. Я сообщу вам время и место — говорит она и заканчивает разговор.
Глава 71.
На холме за Королевским технологическим институтом расположен университетский центр «АльбаНова» — совместный проект, сосредоточенный на изучении физики, астрономии и биотехнологий.
Современный кампус построен на месте бывшей инфекционной больницы Рослагштуль. Несколько старых корпусов включили в план и до сих пор используют.
Длинные низкие здания образуют симметричные кварталы вокруг сети узких улиц с охристо‑жёлтыми фасадами, шафрановыми карнизами, высокими кирпичными трубами и глухими окнами на торцах.
Со свинцового неба идёт мелкий дождь, над местностью нависают тёмные тучи.
Манвир выходит из машины и открывает заднюю дверь, чтобы отстегнуть дочери ремень безопасности. Его жена сегодня дежурит и ещё утром уехала на экстренный вызов в кардиологическое отделение больницы «Санкта Юран».
Строго говоря, место, где припарковался Манвир, зарезервировано для сотрудников университета, но машина всё время будет у него на глазах.
— Тебе нужен зонт? — спрашивает он.
— Не нужен, — отвечает Миранда.
Она застёгивает маленький плащ и распускает косы, позволяя им свободно падать на плечи.
В это время дня кампус пустынен.
Асфальт между зданиями, травой и деревьями блестит от воды.
Миранда — самая юная участница летних курсов в Доме науки, где молодёжь проводит эксперименты, слушает лекции и обсуждает технологии и естественные науки.
— Сегодня мы будем проектировать странные штуки для трёхмерного принтера, — говорит она. — А потом в лаборатории делать сложные эфиры.
— Что ты знаешь о сложных эфирах?
— Они образуются при реакции спирта с кислотой, — отвечает она.
— Более или менее. А где ты их находишь?
— В конфетах со вкусом ананаса и банана.
— И в связях, скрепляющих ДНК, — добавляет он.
— О да, я это знала.
Они проходят мимо небольшого парка с несколькими скамейками и останавливаются у здания.
— Слушай, что говорит преподаватель, будьте осторожна в лаборатории и не выходи из здания, пока не увидишь меня, — говорит Манвир, наклоняясь, чтобы поцеловать её в лоб.
— Не кури, пока меня ждёшь, папа, — говорит она, глядя на него сквозь капли дождя на очках.
— Не буду. Такое было только один раз. Я поеду домой.
Руководитель курса открывает дверь, здоровается с Мирандой и впускает её.
Манвир через стекло наблюдает, как дочь исчезает в коридоре.
Он возвращается к машине, его шаги тихо разносятся между зданиями. Дождь немного стихает.
Кроме Йоны, все в управлении теперь убеждены, что Сага Бауэр напрямую причастна к убийствам. У них больше нет сомнений, что она сотрудничает с Марой Макаровой, но Морган Мальмстрём по какой‑то причине всё ещё не решается объявить общенациональный розыск.
Скорее всего, он просто боится плохого пиара. Но что же сдерживает самого Йону, спрашивает себя Манвир.
Сага утверждает, что только она может его спасти, но на самом деле планирует убить его и каждого, кто несёт хоть малейшую ответственность за то, что случилось с её семьёй.
Улики против неё неопровержимы.
Её отпечатки пальцев обнаружены на станции Кюмлинг, её волосы — в часовне, следы каустической соды — на мотоцикле, а волосы, похожие на шерсть лошади Марго, — в одной из её сумок.
Сага написала анонимное заявление на Стефана Бромана. По словам криминалистов, она пыталась скрыться в массажном салоне, где на него напали, но забыла о кровавом следе обуви на стене. Она призналась в его убийстве другому клиенту. Среди обломков сгоревшей фермы, связанной с семьёй Мары Макаровой, нашли пули и гильзы, совпадающие с её табельным оружием.
Почему Йона не видит того, что видят остальные? Почему он помог ей и отправил фотографии последней статуэтки, нарушив прямой приказ?
Влюблён ли он в неё? Его шантажируют? Может ли он тоже быть замешан?
Глава 72.
Йона находится в своей квартире на верхнем этаже дома на углу. Небо над залитыми дождём крышами Стокгольма однообразно серое.
Рэнди позвонил со своего личного номера и сообщил, что нашёл записку из старого отдела безопасности управления, сделанную через два месяца после выписки Мары Макаровой из Иттерё.
Временная сотрудница клининговой фирмы, нанятой отделом безопасности, вошла в архив, чтобы убраться, хотя это не входило в её обязанности. Она вымыла пол и полки в хранилище, где держали все материалы по Юреку Вальтеру.
Дело передали в «Службу безопасности», но найти её так и не смогли. Начальник клининговой фирмы не смог объяснить, почему она официально у них не числилась и почему он понятия не имеет, как она выглядит.
Внезапный мигренозный приступ на несколько секунд лишил Йону зрения. Он затаил дыхание и замер.
Когда зрение вернулось, а боль сузилась до укола и почти исчезла, лоб стал липким от пота.
Опираясь о стену, он, пошатываясь дошёл до ванной, открыл верхний ящик и дрожащей рукой достал блистер с «Топимаксом».
Приступ оказался коротким, и сейчас он не может позволить себе даже немного притупить сознание.
Йона убирает упаковку обратно в ящик и идёт на кухню готовить ужин.
План — обжарить салями, мангольд, помидоры черри, чеснок и чили, затем смешать всё это со спагетти, рукколой и свежим базиликом.
Он мечтает, чтобы Валерия была рядом. Чтобы он не подвёл её. Чтобы она сидела за столом и разговаривала с ним с лёгкой улыбкой, пока он готовит.
Он достаёт телефон и набирает её номер. С каждым гудком беспокойство нарастает, пока она наконец не отвечает.
— Это я, — говорит он.
— Любимый? — почти шёпотом произносит она.
Глаза Йоны наполняются слезами. Она впервые назвала его так с тех пор, как он бросил её в ресторане.
— Ты спала? — спрашивает он, с трудом сглатывая.
— Нет, я слушала аудиокнигу.
— Как ты?
— Нормально, только немного болит спина. Сегодня я посадила двадцать пять туй в Мораберге… Поездка была довольно длинной, через Сёдертелье, мимо…
— Я знаю, где Мораберг.
Йона слышит, как она встаёт и идёт на
