КАТА - Екатерина Ааронова

По сути, мы все понимали, что компетентность – довольно спорная тема, если речь идет о Полине. Однако все, зная Алину, не были удивлены подобному исходу.

– Блин, вот подстава, – поддержал ее Ден.

– Почему ты раньше ничего не рассказала? – возмутился Глеб.

– Мне было стыдно…

– А у тебя есть какие-то переписки с ней или тому подобное? – встряла я. – Ну, чтобы доказать, что это ее вина. Что она, по сути, накосячила, неправильно делегировав полномочия.

– Да какие переписки? – приуныла Полина. – Алина всем сказала, мол, что это база и, если я уж с этим не справилась, то остальное мне и подавно не светит.

– Да все нормально будет, не переживай, – успокаивал ее Ден. – Мы на твоей стороне. Вон, Эля свидетель. Она теперь твою сторону знает.

– Да, ну а что толку-то, что я знаю? Что я сделаю? Даже если попытаемся ей объяснить все, Левая, во-первых, и не поймет сама ничего. Во-вторых, даже если чудом поймет, все равно против Алины не встанет. Убеждай хоть переубеждайся, – Эля посмотрела на Полину. – А тебе просто на будущее уроком будет, чтоб своей головой думать, – очень спокойно, как-то с родительской добротой сказала она, – и заодно лучше разбираться в вопросе, повышать уровень свой. Сделай так, чтоб не к этой заносчивой лицемерке прислушивались, а к тебе.

– Правильно! – поддержал Ден. – Ты умничка, у тебя все получится. Левую беру на себя, если что. С дипломом твоим и практикой вопрос порешаем.

– Спасибо, – улыбнулась она ему, – но все равно погано так. Просто злость берет, хочется ей какую-нибудь пакость сделать.

– Все, – воодушевился Глеб, откидывая в сторону повисшее у него на плече полотенце. Он начал потирать ладони. – Давай, короче, ее телефон в базу сольем, чтоб ее всякие рекламщики донимали! Вот она задолбается.

– Ага, и потом будет ходить и еще больше злиться, – спустила его на землю Эл.

– Не, есть покруче, – сказал Ден, подхватив забаву по составлению планов «жестокой» мести, – короче, надо с левого номера начать эсэмэски слать пошлые, типа «Зайка моя, бла-бла, ты такая секси, когда снова встретимся?» и в таком духе. Чтоб она понервничала, что Артур увидит. А вообще, круто было бы, если б увидел.

– Тогда уж наоборот, надо Артуру такие слать, – засмеялась я.

– Да ну, жалко его, – поддержала веселье Полина, – еще свихнется сам. Она же его сожрет и не подавится.

– Да, ну можно еще что-нибудь испортить ей или слухи пустить вонючие, – уже совсем переключилась Полина. – Хочется ее опозорить как-нибудь. Чтоб она жалкой стала.

– Ну так, а что не все сразу? – посмеялся Глеб.

– Так ну, кстати, чем не вариант? – осенило меня. Я не на шутку включилась в эту странную игру. – Постоянно ее доканывать. Со всех сторон. И, как Эля сказала, подавить ее авторитет, изучить, что она там делает. И ее уже вечно тыкать носом, чтоб она начала закапываться. Плюс раздражать, капать на психику, чтоб она на взводе постоянно была, да еще и с мужиком поссорить! А, ну и опозорить вишенкой на торте! Перфекто! – причмокнула я по-итальянски.

– Ага, она либо свихнется, либо начнет фигню творить, – согласился Ден.

– Ну так, лучшее уничтожение – это комплексное уничтожение. Точнее, даже не так: это, получается, такое тонкое, красивое уничтожение, что приведет к самоуничтожению. Ну, либо, как правильно Ден сказал, она начнет истерить, чем опять же сама себе палки в колеса повтыкает.

Все веселились. И я в том числе. Это было ребячество, однако мысли о том, чтобы подпортить жизнь тому, кто подпортил ее тебе, не могли не приносить облегчения. Казалось, мне это было так знакомо. Порой так и хотелось воплотить их в жизнь. Я снова вспомнила про Шурика. Ох уж там идей было хоть отбавляй.

– И Шурика давайте к ней за компанию, – тихо сказал я всем. – Так бы и размозжила его тупую неандертальскую голову, – пожалела об этом сразу. А вдруг они ему расскажут?

Однако меня поддержали. В основном дамы, так как сами побывали в моей шкуре. Они-то точно не чувствовали к нему симпатии. Даже его приятели Ден и Глеб понимали, какой он порой поганец. Именно поэтому не стали упрекать меня.

Вскоре мы додумались перебить доносящийся из дома шум и на полную катушку включили музыку. Выбор пал на довольно трешовый ассортимент с явным намерением поддержать момент сладких выдумок о планах мести. Но в то же время и подпортить настроение остальным лентяям. Забавно, хотя в такой момент и неудивительно, что эту идею подкинула нам сама Полина. Детскими устами ее под звонкий хохот были предложены жутко матерные песни.

Нам же это доставляло удовольствие. Мы стали более жестко готовить и резать продукты. С каждым новым движением как бы наносили очередной удар всем обидчикам. Пару раз кто-то возмущенно вкатывался, но мы делали вид, что не замечаем их. Вскоре на кухню ввалился довольный выбором музыки тот самый Шурик и начал подпевать, в перерывах донимая нас болтовней.

– Глеб, Ден, погнали «катать», женщины и сами справятся, – повалило из него.

Ребята лишь отшутились, выразив намерение не останавливать наш кухонный «оркестр».

– Кухня – территория баб, – продолжил он, подходя к очередной тарелке в намерении что-то оттуда стащить, за что получил шлепок от Эли. На это он только еще больше рассмеялся.

– А как же мысль, что лучшие повара – это мужчины? – решила ответить ему Полина.

– Доказывает лишь то, что женщины даже на своей стезе ни хрена не могут, – развеселился Шурик, снова почувствовав себя на вершине.

Ден выдавил ехидный смешок, после чего, также, как и Шурик, был «жестоко» избит. Полина отлупила обоих кухонным полотенцем, так удачно попав в припев песни, который повествовал о желании исполнителя неминуемой и жестокой смерти для своего слушателя. Всю песню он яростно насылал на нас проклятия. Хотя это даже вдохновляло. Под конец я уже почти выучила кульминационную часть. Так сказать, на будущие переговоры, ведь такому таланту только позавидовать.

Конечно, это не могло считаться полноценной дракой, а было похоже лишь на школьные забавы. Когда мальчики донимали девочек, обычно получалась уморительная сценка. Едва сдерживающие улыбку девчонки, прельщенные таким вниманием, старались как можно ярче отреагировать. Мальчики хорошо знали слабые места противоположного пола, именно поэтому им так легко удавалось завести их. Как и предполагалось, парни, также веселясь, вставали в комично защитные позы или бегали по кругу, заставляя за собой погоняться. Именно так это и выглядело сейчас.

Молодая, еще, можно сказать, только со школьной скамьи, девчонка весело вступала в «сражение» со взрослыми мужиками, которым такого рода внимание было лестно. Мы с Элей же без особого удивления наблюдали за этим. В какой-то момент ребята добежали и до нас. В надежде спастись от столь ужасной участи они начали прятаться за нами, как за живым щитом. Это заставило и меня погрузиться в эти детские развлечения. Было радостно и в то же время очень интригующе.

Шурик, который прятался за мной, не давал сдвинуться с места. Он не нашел ничего лучше, чем схватить меня за бедра, что вызвало во мне противоречивые чувства. Злоба и нотка возбуждения от прикосновения мужских рук. И снова как в школе. Хоть я и быстро высвободилась, приняв поражение, и, подчинившись игре, смачно заляпала его щетинистое колючее лицо мукой. На что он отреагировал в типичной для себя манере. Возмутился такому «глупому» жесту и поубавил мое веселье. Неприязнь к нему снова вернулась. Однако выразила я ее лишь у него за спиной, показав Полине ее же недавний жест с пальцами во рту. Она ловко подхватила.

– Так, ну тут немного осталось, – сказал уже уставший Глеб. – Кэт, тогда ставь последнюю порцию в духовку, начинку попозже положим, чтоб не размякло. Смазать только не забудь, – продолжил он и полез в один из ящиков с алкоголем.

– Плюй, Катюх, – встрял Шурик.

– Санёк, давай, раз пришел,