КАТА - Екатерина Ааронова

Пока Глеб аккуратно, по одной, доставал из ящика бутылки, мы с Шу-риком принялись выполнять поручения. Я поставила последнюю порцию булочек в духовку, а он почти с первой же попытки установив месторасположение винных бокалов, выставил их на кухонный остров. Холодильник был полностью забит, а кухня заставлена накрытыми фольгой тарелками со всякими яствами, что означало превосходно выполненную коллективную работу. Это несомненно заслуживало поощрения.

За три или четыре часа готовки мы справились с блюдами, предназначенными на пару дней. Но я бы сказала, что даже нашим двум десяткам коллег этого хватило бы почти на неделю. Тем более, что помимо тонны оливье и всякого остального, на полу все еще стояли тридцатилитровые тары с мясом. Глеб сразу предложил сделать как можно больше сегодня, тем более с вызвавшейся ему на помощь бригадой, чтобы в оставшееся время не думать о готовке и попробовать насладиться отдыхом. И об этом он действительно позаботился с лихвой.

Глеб откупорил одну из бутылок белого вина и принялся разливать его по бокалам.

– Эй, Эл, – послышалось от входа. На пороге стояла наша директриса. У нее было то самое противное выражение лица, которым она дает понять, что что-то сейчас потребуется сделать. – На точке одной проблема, займись, пожалуйста. Там на пару минут, надо разрулить сегодня.

Та беспрекословно подчинилась. Взяв свой бокал, она ушла. Стоит ли говорить, что через пару минут Эл не вернулась. Более того, мы ее не увидели и в ближайшие пару часов.

Глеб убавил музыку и принялся за одно из своих самых любимых дел. Повествование. Речь у него была хорошо поставлена, а голос, такой басистый и приятный, отлично подошел бы под озвучку аудиокниг или для работы на радио. Он часто рассказывал нам о всяких классных съедобных штуках. Именно от него мы всегда узнавали о самых крутых местах. У нас был давно организован чат, куда все скидывали названия заведений, в которые следует сходить.

Категорию мы, как правило, отмечали хештегами, по которым было легко ориентироваться. Те, кто в итоге посещал предложенные точки, обозначал это реакцией так, чтобы потом было проще выбрать что-то подходящее на базе общего мнения. Места, которые предлагал Глеб, никогда не получали негативных отзывов. Мы тут же их посещали и часто встречались там, не договариваясь. Вкус у него был отменный.

Сегодня речь пошла о винах совиньон блан. Он несколько раз менял бутылки, дабы продемонстрировать основные отличия. Глеб с безумным удовольствием посвящал нас в самые тонкости, о которых мы, простые «алкоголики», до этого не знали. Это было интересно сразу по двум причинам. Во-первых, потому что можно было наконец-то расслабиться и, как подметил Шурик, набухаться. А во-вторых, узнать что-то новое, что впоследствии могло стать неплохим поводом для разговора с кем-то еще. Но и на первое Глеб отнекивался, говоря, что это ничто иное как дегустация. Всех это устраивало.

– Вот это попробуйте сейчас, – продолжил он, наливая всем по очередному бокалу. Я заметила у него на руке маленькие красные ожоги. Кажется, это были последствия кулинарных шоу. – Оно очень интересное, что думаете? – он старательно сдерживал подозрительную ухмылку.

– Вкусненько, – просмаковала Полина. Она так смешно причмокивала после каждого бокала. – Что-то дорогое, – начала размышлять она. – Италия?

– Франция, – поправил ее Глеб. – Прислушайтесь, какой привкус. В этих винах есть очень явная особенность, по которой можно быстро понять, откуда они.

– У всех же вин такое, разве нет? – вступила я. – Этим и зарабатывают сомелье.

– В основном, да. Хотя некоторые производители искусственно добавляют всякие штуки, чтобы повторить тот или иной оттенок дорогих вин. Помимо ягодных нот, они как раз имеют какую-то нетипичную особенность. Даже если очень хорошо разбираться в вине, можно ошибиться. Например, некоторые отдают бензином или даже спичками. Как говорят, терруарная особенность вина.

– Ну да, есть что-то необычное, – согласилась я.

– Вот! – воодушевился Глеб. – Вот эта самая «необычность», этот привкус называется «pipi de chat», – подытожил он и озарил нас широкой улыбкой.

Ден поперхнулся.

– Ага! – продолжил Глеб, поняв, что лишь тот догадался, о чем речь. – Это дословно переводится как «кошачья моча».

Да, глупо было предполагать, что pipi в данном контексте предполагает что-то элегантное. Лица у остальных тоже перекосило. Включая и меня. Хотя привкус показался мне довольно-таки приятным.

– Тиолы. Это как раз то, что отвечает за этот так называемый первичный аромат. И вот тут они могут по составу быть реально похожи на кошачью мочу. Эдакий подъездный аромат, – посмеялся он. Надо было видеть лицо Полины в этот момент. Оно морщилось все сильнее буквально от каждого его слова. – Кстати, еще похоже на ту жижу, которой скунсы брызгают, – Полина демонстративно отставила бокал. – Чаще всего такое образуется в прохладных районах Франции, однако многие признают, что дело может быть в неспелости самого винограда.

– Познавательно, – сказала я, имитируя отчаяние.

– Что пьете? – спросила Дарина, которая пришла к нам, завернутая в полотенце. По ее виду и легкому запаху хлорки, было понятно, что она из бассейна.

– Кошачью мочу, – я посмотрела на нее в предвкушении реакции, – тебе должно понравиться, – подшутила я.

– Какая прелесть, – сказала она с отвращением и все же рискнула забрать у меня бокал вина на пробу.

После дегустации Дарина пожала плечами. Снова сделав глоток и немного почмокав губами, она влила в себя остатки.

– Пошли плавать, – обратилась она к нам. – Хватит тухнуть. Почти все кутят у бассейна.

Согласилась только пьяненькая Полина. Я посмотрела на часы, которые показывали уже почти полпятого. До презентации оставалось где-то около полутора часов. Прикинув, сколько времени у меня займет каторжная сушка волос, я решила, что это неравноценно проведенному времени в бассейне.

– Я лучше подремлю немного, а то что-то после вина разморило. Хочу тусить всю ночь, мне нужны силы, – посмеялась я.

Сразу же направилась в комнату, где, недолго повозившись с пледом, уснула.

Глава 5

Разбудила меня неприлично веселая Полина, когда уже смеркалось.

– Скоро презентация, Левая там во всю уже настраивается, – она немного задумалась. – Или Правая, – после чего засмеялась.

Ее волосы падали мне на лицо и щекотали нос. От нее пахло табаком и немного алкоголем, что служило неоспоримой уликой в деле о незаконном увеселении. Я возжелала того же эффекта. Хотя после дневного сна еще чувствовала себя заторможенной. Было очень жарко. В комнате работало отопление. Голова была тяжелой, и ее непременно хотелось запихнуть в морозилку. Открыла окно и высунулась из него почти по пояс. Это было приятнейшее из ощущений, когда тело остывает, переставая приносить дискомфорт. Немного подышав, решила оставить створки открытыми, чтобы хоть ненадолго проветрить комнату. Ведь непременно Дарина, не переносящая холод, вскоре бы закрыла окно. Мы были как те бабки из автобуса. Одной вечно жарко, другой вечно дует.

Я немного привела себя в порядок, переоделась, стерла размазанную тушь и поспешила вниз в гущу «мероприятия». Сходки большими компаниями были для меня более приятными, чем посиделки в маленьком кругу. Так было легче слиться с окружением. На таких тусовках, как эта, если речь не о тебе, твои слова не особо интересны. Бой идет не на жизнь, а на смерть. Каждый пытается перекричать другого в надежде, что его мнение все же сочтут важным, а историю, интересную, как правило, только ему самому, хоть капельку захватывающей. Со мной обычно всегда стояла такая же молчаливая Эл. И чем больше времени прошло после предыдущего общения собеседников, тем кровожаднее это выглядело. Какие-то нелепые громкие рассказы смешивались с абсолютно случайными историями. В такие моменты я чувствовала себя в безопасности, молча оценивая тупость очередного словесного поноса и наблюдая за происходящим. Я знала, что не придется активно участвовать в разговоре.

Можно насладиться так называемой свободой, если меня не поймают, когда перебегаю от одной компании к другой, или не