Словно искра - Элль Макниколл

Элль Макниколл

Словно искра

Знак информационной продукции (Федеральный закон № 436-ФЗ от 29.12.2010 г.)

Издательство благодарит команду фонда «Антон тут рядом» за помощь в работе над книгой.

Для среднего и старшего школьного возраста

Главный редактор: Лана Богомаз

Руководитель проекта: Ирина Останина

Литературный редактор: Ольга Дергачёва

Арт-директор: Таня Галябович

Дизайн обложки и леттеринг: Аля Щедрина

Корректоры: Зоя Скобелкина, Анна Гасюкова

Компьютерная вёрстка: Ольга Макаренко

Все права защищены. Данная электронная книга предназначена исключительно для частного использования в личных (некоммерческих) целях. Электронная книга, ее части, фрагменты и элементы, включая текст, изображения и иное, не подлежат копированию и любому другому использованию без разрешения правообладателя. В частности, запрещено такое использование, в результате которого электронная книга, ее часть, фрагмент или элемент станут доступными ограниченному или неопределенному кругу лиц, в том числе посредством сети интернет, независимо от того, будет предоставляться доступ за плату или безвозмездно.

Копирование, воспроизведение и иное использование электронной книги, ее частей, фрагментов и элементов, выходящее за пределы частного использования в личных (некоммерческих) целях, без согласия правообладателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.

First published in United Kingdom by Knights Of under the title A kind of spark

Text and cover copyright  Elle McNicoll, 2020

Cover art by  Kay Wilson, 2020

 Наталья Александрова, перевод, 2025

 Издание на русском языке, ООО «Альпина Паблишер», 2025

⁂

Маме, папе и Джошу.

И всем детям с весёлыми руками-крылышками

Глава первая

– Это просто позор, а не почерк.

Я слышу эти слова, но как будто издалека. Как будто кричат из-за стены. Я продолжаю смотреть на лежащий передо мной лист бумаги. Я могу прочитать написанное. Могу разобрать каждое слово, хоть перед глазами всё и расплывается из-за слёз. Я чувствую, что на меня уставился весь класс. Моя лучшая подруга. Её новая подруга. Новенькая девочка. Кое-кто из мальчишек смеётся.

Я всё смотрю на свой листок. Но он вдруг исчезает.

Мисс Мёрфи схватила его с парты и рвёт на клочки. Звук рвущейся бумаги ужасно громкий. Он отдаётся прямо у меня в ушах. Герои рассказа, который я писала, умоляют мисс Мёрфи прекратить, но она не слушает. Она сминает обрывки и бросает в мусорную корзину. Промахивается. Мой рассказ кучкой лежит на шершавом ковролине.

– НЕ СМЕЙ больше писать так небрежно! – кричит мисс Мёрфи. Может, она и не кричит, но так кажется. – Тебе ясно, Аделина?! – Мне больше нравится, когда меня называют Адди. – Никогда. В твоём возрасте стыдно иметь такой почерк. Как у дошкольницы.

Вот бы здесь была моя сестра. Киди всегда объясняет мне то, что я не могу контролировать или объяснить себе сама. Она во всём находит смысл. Она понимает.

– Ты меня поняла?

Крики такие громкие, а после них так тихо. Я неуверенно киваю. Хотя и не понимаю. Я просто знаю, чего от меня ждут.

Больше мисс Мёрфи ничего не говорит. Она идёт к доске. Со мной покончено. Я чувствую, как новенькая пялится на меня, а моя подруга Дженна шепчется со своей новой подругой Эмили.

В этом году нашей учительницей должна была быть миссис Брайт, она вела у нас несколько занятий перед летними каникулами. Рядом со своей подписью она рисовала улыбающееся солнышко, а если ей казалось, что ты нервничаешь, она брала тебя за руку. Но миссис Брайт заболела, и наш класс взяла мисс Мёрфи.

Я думала, что в этом году в школе будет лучше. Что я буду лучше.

Я вытаскиваю свой тезаурус – карманный словарь синонимов. Киди подарила мне его на Рождество. Она знает, что я обожаю использовать разные необычные слова, и мы смеялись, потому что «тезаурус» звучит как название какого-то динозавра. Я читаю слово за словом, чтобы успокоиться и переварить крики и звук рвущейся бумаги.

Нахожу одно подходящее. Унижение.

⁂

В такие дни, как сегодня, на большой перемене я иду в библиотеку. Звонок звенит ужасно пронзительно, мы задвигаем стулья и выходим из класса, и я чувствую, что все смотрят на меня. От громких звуков у меня кружится голова, ощущения такие, будто сверлят чувствительный зуб. Я иду по коридорам и стараюсь дышать ровнее и смотреть только прямо. Все разговаривают очень громко, даже если идут совсем рядом. Подходят слишком близко, толкаются и шумят так, что у меня горит шея и сердце бьётся быстро-быстро.

Наконец я в библиотеке: здесь тишина. И так просторно. Одно окно открыто, чтобы впустить свежий воздух. Говорить громко здесь нельзя. Все книги снабжены этикетками и распределены по секциям.

А за своим столом сидит мистер Эллисон.

– Адди!

У него тёмные кудрявые волосы, он высокий и для мужчины – худой. Носит большие очки и растянутые джемперы. Если описывать мистера Эллисона словом из тезауруса, я бы сказала, что он добродушный.

Но мне нравится называть его приятным. Потому что он правда такой. Мой мозг всё визуализирует. Он всё переводит в картинки, и, когда кто-то произносит слово «приятный», я сразу же вспоминаю мистера Эллисона, библиотекаря.

– У меня есть кое-что специально для тебя!

Мне нравится, что он не задаёт дурацких вопросов. Его не интересует, как прошли каникулы или как дела у сестёр. Он просто сразу начинает говорить о книгах.

– Вот.

Он подходит к одному из столов и кладёт на него большую книгу в твёрдом переплёте. Недавние противные ощущения исчезают.

– Акулы!

Я тут же раскрываю книгу и провожу ладонью по первой глянцевой странице. В прошлом году я сказала мистеру Эллисону, что обожаю акул. Что для меня они – самые интересные существа, даже интереснее древних египтян и динозавров.

Он запомнил.

– Это энциклопедия, – говорит он, пока я устраиваюсь с книгой. – То есть книга, которая посвящена какой-нибудь одной теме или области знаний. Эта – об акулах.

Я киваю, слегка оторопев от восторга.

– Правда, я подозреваю, что тебе уже и так известно всё, о чём здесь написано, – говорит он со смехом, и я понимаю, что он шутит.

– У акул нет костей, – отвечаю я, поглаживая фотографию синей акулы. – И у них шесть чувств, а не пять. Они улавливают электрические сигналы окружающей среды. Сигналы, исходящие от других живых существ! И ещё они чуют кровь за много километров.

Порой у них случается сенсорная перегрузка[1]. Для них всего чересчур много, всё слишком громкое.

Я переворачиваю страницу. Там фотография: гренландская акула, совсем одна, плавает в ледяной воде.

– Люди их не понимают. – Я трогаю акулий плавник. – Вообще-то, многие их даже ненавидят. Не понимают, вот и боятся. И поэтому обижают.

Мистер Эллисон молчит, пока я читаю первую страницу.

– Возьми книжку домой, Адди, на сколько хочешь.

Я поднимаю на него взгляд. Он улыбается, но только губами. Не глазами.

– Спасибо!

Я стараюсь вложить в голос всю свою радость, чтобы дать ему понять, что я правда рада. Мистер Эллисон возвращается к себе за стол, и я ныряю в книгу. После урока с чересчур шумными и буйными одноклассниками чтение успокаивает лучше всего. Можно не торопиться. Никто не подгоняет и не рявкает на меня. Все слова подчиняются правилам. Фотографии яркие и живые, но не настолько, чтобы у меня случилась перегрузка.

По ночам, пытаясь уснуть, я люблю представлять, что погружаюсь в холодные океанские волны и плаваю с акулой. Мы исследуем обломки кораблей, подводные пещеры и коралловые рифы. Всё цветное, но вокруг бескрайние водные просторы. Здесь нет толп, никто не толкается и не болтает. Я не стану хватать акулу за спинной плавник. Просто