Андрей Туполев. Полет продолжается - Евгений Васильевич Шишкин
Работа ведущего конструктора в отделе технических проектов позволяла ему иметь иногда свободные от текущих забот вечерние часы. Глеб решил использовать их для воплощения в жизнь своей давней мечты – сконструировать скоростную машину, которую можно было бы использовать в условиях бездорожья во все времена года. Создав коллектив единомышленников, он пошел к Туполеву. Суть его проекта состояла в том, что группа молодых инженеров предлагала в нерабочее время заняться разработкой, проектированием и постройкой аэросаней-амфибии. Туполев не только одобрил идею, но стал консультантом молодых энтузиастов. Махоткин и его «малое КБ» изучили работы своих предшественников. Затем они приступили к разработке своей конструкции. В 1960 году начался выпуск рабочих чертежей опытной машины.
Осенью того же года на заводе приступили к постройке деревянного корпуса и оперения. В апреле следующего года на Истринском водохранилище прошли первые испытания. К маю 1962 года после окончания испытаний и необходимых доработок машину передали Министерству связи для ее опытной эксплуатации. Вносились и серьезные конструктивные изменения. По существу, в серию передавалась новая машина. Одна из основных доработок была связана с появлением на амфибии небольшого редана… Скорость на воде увеличилась, скольжение по снегу хуже не стало. Летом 1964 года необходимые чертежи были переданы на серийный завод.
К сожалению, всякое новое начинание имеет не только своих энтузиастов, но и своих, обычно тайных, недоброжелателей. Однажды Глеба вызвали к Андрею Николаевичу, предупредив, что тот «не в духе». Первое, что он услышал, войдя в кабинет, было:
– Мальчишка! Я тебя считал конструктором со зрелым мышлением, доверял тебе, а ты гонки собираешься устраивать с такими же, как и ты, легкомысленными дураками!
Пока Андрей Николаевич изливал свой гнев, Глеб старался понять, чем он вызван. Догадавшись, подошел к доске, висевшей в кабинете, и, не обращая внимания на сыпавшиеся обвинения, быстро нарисовал днище А-3 в изометрии. Воспользовавшись первой же паузой в гневной тираде, Глеб сказал:
– Вам передали чистое вранье! – и начал рассказывать о деле.
Туполев подошел к доске.
– В серийные А-3 вводится клиновидный редан, сходящий на нет в районе киля, – объяснял Глеб. – Это позволяет увеличить дальность на воде и ликвидирует раскачку-дельфинирование… На снегу тоже, кажется, стало лучше, но вы сами говорили, что снег – капризная вещь. Так что ни гонок, ни цирка нет…
– Это такой хреновенький редан ты придумал, и так хорошо он сработал? – прервал Туполев Глеба и уже совсем миролюбиво закончил: – Ну ладно, не сердись.
И стал сам рассказывать о своих первых глиссерах, задавая время от времени вопросы по А-3. Беседа завершилась предложением периодически заходить и рассказывать о том, как идут дела на серии и в эксплуатации.
– У тебя кремлевки нет, и в верха ты не вхож. Ты сам ничего не сможешь пробить. Делай, как считаешь нужным, никого не слушай. Кто мешает, пошли в… – закончил Туполев.
Рассказывая друзьям о беседе, Глеб заметил, что куда послать он догадался, а вот кого – не знает до сих пор. По мнению Махоткина, часто встречавшегося с Андреем Николаевичем по основной работе и по делам А-З, «обстановка в КБ Туполева поддерживалась на том высоком уровне, при котором честный конструктор чувствовал полную свободу, его мысли выслушивались, принимались или отвергались, исходя из интересов дела, а не из личных симпатий».
14 сентября 1964 года были выпущены первые серийные аэросани-амфибия А-3, а к январю 1965 года в народном хозяйстве трудилось уже около 100 машин [110].
* * *
А. Н. Туполев был великолепным организатором, создателем творческих коллективов и бригад специалистов. В конструкторском бюро Туполева работало много талантливых авиационных конструкторов, которые создавали свои первые модели еще на заре отечественного самолетостроения. Они знали все от «а» до «я». Свое ОКБ Андрей Николаевич превратил в главный технический штаб для сотен заводов и институтов. В круг его ближайших помощников и сотрудников военных и послевоенных лет входили А. А. Архангельский, С. М. Егер, К. В. Минкнер, А. М. Черемухин, К. С. Марков, А. И. Некрасов, Б. М. Кондорский, Г. С. Френкель, Н. И. Базенков, А. Р. Бонин, А. В. Надашкевич, Н. А. Соколов, Е. К. Стоман, Г. А. Озеров, И. Ф. Незваль, Т. П. Сапрыкин, Л. Л. Кербер, К. Е. Полищук, А. Э. Стерлин, Н. С. Некрасов, А. С. Файнштейн, Б. А. Саукке, В. А. Чижевский, И. Б. Иосилович, С. А. Вигдорчик, А. В. Мещеряков, И. М. Звонов, С. Д. Шумилов, Д. М. Новопруцкий, А. И. Путилов, К. Л. Свешников, И. Л. Головин и многие другие.
«Он любил и уважал своих помощников, в чьих технических способностях, опыте и деловых качествах он убедился за долгие годы совместной работы. И они платили ему глубокой преданностью, твердо веря в его техническую интуицию, колоссальный опыт и в его человечность, непреложно зная, что в трудную минуту он придет на помощь, защитит от несправедливых нападок. В решенные ими специальные вопросы он часто не считал нужным вникать подробно и тогда говорил: “Бог вам судья, это ваше хозяйство” или “Не больно понял, но поверил”; это означало: суть-то я понял, а в детали – поверил. Но если у него возникало интуитивное недоверие или сомнение, то никакие “проникновенные взгляды” или “прочувствованные речи”, как он иронически называл их, на него не действовали, и он детально разбирался в рассматриваемом вопросе. Он хорошо знал индивидуальные особенности своих помощников; на каждого у него был свой “коэффициент”»[111].
В 1947 году опытное конструкторское бюро Туполева в связи с 25-летием со дня образования было награждено орденом Ленина. Для правильной расстановки сил, чтобы все вопросы ОКБ были под контролем, Андрей Николаевич работал в тесном контакте и с партийной организацией. Вспоминает парторг ОКБ Н. Н. Андреева: «По инициативе Андрея Николаевича мы ездили на заводы даже других отраслей. Как не поедешь, когда Андрей Николаевич приглашает и говорит: “Я вызвал на социалистическое соревнование такой-то завод, поезжай, доканчивай там”. Приезжали, а там нам руководители говорят: “Андрей Николаевич сказал: вот наши коммунисты приедут и покажут вам, как нужно работать”».
И все-таки считать Туполева добрым дедушкой вряд ли правильно. Многие писали об авторитарном методе руководства, о жестком стиле Туполева. Он часто бывал колюч. Подчас даже необоснованно амбициозен, заносчив. Откуда это шло? От возможностей, которые предоставило Туполеву государство.
Леонид Михайлович Степанов, ветеран войны, полковник в отставке, научный сотрудник ЦНИИ МО РФ, награжденный несколькими орденами, в том числе за создание новой авиационной техники, вспоминал о Туполеве на страницах газеты «Вечерняя Тверь»:
«На одной из встреч в ОКБ пришлось почувствовать характер и стиль общения А. Н. Туполева с потенциальными заказчиками техники. В ОКБ приехали Первый заместитель Главкома войск ПВО генерал-полковник Зимин Г. В., маршал авиации
