Андрей Громыко. Дипломат номер один - Леонид Михайлович Млечин

Но в нашей стране все равно существует обида. Мало помогали! Мы сражались, а они отделывались тем, что посылали танки, самолеты, грузовики и тушенку…

Говоря это, забываем, что на Соединенные Штаты Адольф Гитлер не нападал. И не мог – Германия не располагала такими возможностями. Соединенные Штаты сражались с нацистами и помогали нашей стране, не себя спасая, а по принципиальным соображениям. Историческая заслуга президента Рузвельта состоит в том, что он убедил Соединенные Штаты участвовать в антигитлеровской коалиции и вступить в войну, которая для американцев была чужой. Американцы воевали, защищая мир и свободу от фашизма.

Напала на Америку не Германия, а императорская Япония.

В 1941 году Япония повернула на юг, а не на север. Императорская армия могла открыть второй фронт против Советского Союза на Дальнем Востоке, нанести удар по нашей стране в тот самый момент, когда части вермахта рвались к Москве… И в Берлине просили об этом! Но японские торпедоносцы 7 декабря атаковали американский флот на якорной стоянке в Пёрл-Харборе. В результате Соединенные Штаты вступили в мировую войну, это укрепило антигитлеровскую коалицию и предопределило полный разгром самой Японии.

Почему в Токио предпочли юг северу?

Советский Союз жил в ожидании войны с Японией. После Первой мировой Япония ощутила себя могучей державой, которой тесно на островах. Япония вышла на международную арену, желая объединить вокруг себя всю Азию. Колонизировала Корею. Постепенно завоевывала Китай. Красная армия дважды схватывалась с императорской – летом 1938 года в районе озера Хасан и годом позже на реке Халхин-Гол.

27 сентября 1940 года Германия, Италия и Япония подписали соглашение о политическом и военно-экономическом союзе сроком на десять лет.

«Три нации вступили на путь, который ведет нас к войне, – записывал в дневнике зять Муссолини, министр иностранных дел фашистской Италии Галеаццо Чиано. – Она необходима, чтобы прорвать коросту, сковывавшую энергию и стремления молодых наций. Редко я видел дуче таким счастливым. Италия находится в центре самой надежной политической и военной комбинации, которая когда-либо существовала… Вечером торжественный ужин. Японские военные атташе, оба хорошие фашисты, рады военному союзу. Они были рады, когда я сказал, что они должны оккупировать Владивосток, револьвер, нацеленный на Японию».

В Токио действительно спорили: а не напасть ли на Советский Союз, пользуясь удобным случаем? Правда, расквартированная в Маньчжурии, на границе с Советским Союзом, Квантунская армия была слабовата. Не хватало ни современных танков, ни авиации. Кроме того, японцев отвлекала борьба с китайской армией и с китайскими партизанами, полностью разгромить которых не удавалось. Но генералы сухопутных сил мечтали расквитаться за поражение на Халхин-Голе!

Однако же правительство и флотское командование, не менее влиятельное, чем сухопутные генералы, руководствовались не эмоциями, а расчетом. Япония нуждалась в пяти с половиной миллионах тонн нефти в год. Из них два миллиона тонн шли флоту. И топливо, и черные металлы, и другие ресурсы можно было получить в странах Юго-Восточной Азии, а не в Сибири. Лучший способ покончить с исторической несправедливостью – отсутствием у Японии природных ресурсов – создать гигантскую империю с центром в Токио. В нее предполагалось включить страны Юго-Восточной Азии, западной части Тихого океана…

13 апреля 1941 года Япония подписала с Советским Союзом договор о нейтралитете, высвобождая силы для военной операции в Юго-Восточной Азии. Япония выставила Советскому Союзу свои требования: не помогать Китаю и не предоставлять свою территорию американцам для действий против Японии. Требования были выполнены. Поставки оружия Китаю прекратилась, советские военные советники вернулись домой.

Для Токио Соединенные Штаты являлись главным препятствием на пути создания колониальной империи, которую пышно именовали Сферой совместного процветания Великой Восточной Азии. Вашингтон поддерживал врагов Японии – в первую очередь Китай, с которым императорская армия воевала уже целое десятилетие.

Американские санкции, введенные против Японии из-за непрекращающейся агрессии в Китае, грозили экономике страны тяжелейшим кризисом. Рузвельт 26 июля 1941 года наложил эмбарго на поставки Японии американской нефти и нефтепродуктов. Это лишало страну жизненно важного для нее топлива. Американский президент грозил Японии полной экономической блокадой, если она не прекратит агрессию и не выведет войска из Китая и Юго-Восточной Азии.

Громыко вспоминал:

Летом 1941 года Вашингтон жил своей размеренной, спокойной жизнью: конгресс был распущен на каникулы, сонными казались министерства и ведомства, чиновники дружно отправлялись из города на «уик-энд» – проводить в приятном семейном кругу субботу и воскресенье. До нападения японцев на Пёрл-Харбор, а значит, и до вступления США во Вторую мировую войну оставалось еще полгода.

Но в советском посольстве, куда поступала доверительная информация из Москвы и частично от американской администрации, напряженность уже ощущалась. Обилие информации требовало ее внимательного анализа: мы стали выходить на работу и в субботу, и в воскресенье.

7 декабря японцы обрушили всю военно-воздушную мощь авианосцев на американский флот, стоявший на базе в Пёрл-Харборе. Первой жертвой стал линкор «Оклахома». Семь торпед попали в «Западную Вирджинию». Взорвался линкор «Аризона». Японские самолеты потопили четыре линкора, два эсминца и один минный заградитель. Еще четыре линкора, три крейсера и один эсминец серьезно пострадали. Сгорели 188 американских самолетов, которые даже не успели взлететь. Погибли 2403 американских военнослужащих, 1178 были ранены.

Бомбардировка продолжалась полтора часа. После чего японские авианосцы приняли на борт свои самолеты и покинули Пёрл-Харбор. Японцы потеряли всего 29 самолетов.

Но когда потом стали подсчитывать потери, выяснилось, что боевая мощь американского флота не утрачена. Не пострадала главная сила флота: три авианосца, находившиеся на учениях, и два самых мощных линкора – «Северная Каролина» и «Вашингтон».

В тот день президент Соединенных Штатов проснулся в половине девятого утра. Накануне в Белом доме принимали гостей, но президент рано ушел спать. Он встретился с китайским послом, затем занялся приятным делом. Президент был филателистом. Каждое воскресенье ему присылали из Государственного департамента марки, срезанные с поступавшей со всего мира почты. Он вооружился лупой, подвинул поближе альбом и каталог.

Рузвельт заканчивал обед, когда позвонил военно-морской министр Фрэнк Нокс:

– Господин президент, похоже, японцы атаковали Пёрл-Харбор!

– Нет! – вырвалось у Рузвельта.

Он связался с губернатором Гавайских островов Джозефом Пойндекстером.

– Японские самолеты над нами! – подтвердил губернатор.

Рузвельт быстро справился со своими эмоциями. Это была его характерная черта. Он с величайшим спокойствием встречал самые ошеломительные известия. Если дела шли особенно плохо, он напоминал айсберг: никаких эмоций.

Поток генералов, адмиралов и политиков хлынул в Белый дом. В половине девятого вечера Рузвельт провел заседание правительства. Собрались все министры, пришлось принести дополнительные стулья.

– Потери, мне