Андрей Громыко. Дипломат номер один - Леонид Михайлович Млечин
Соперничал с Рузвельтом представлявший республиканскую партию губернатор штата Нью-Йорк Томас Эдмунд Дьюи. В роли прокурора он сделал себе имя, преследуя десятки известных гангстеров. Это помогло ему победить на выборах губернатора Нью-Йорка в 1942 году. Теперь он нацелился на президентство.
В Белом доме доверительно попросили Громыко сделать так, чтобы советская пресса воздержалась от критики соперника Рузвельта – кандидата от республиканской партии Томаса Дьюи, дабы никто не обвинил демократов в том, что Москва на их стороне.
Кстати, в Берлине возлагали большие надежды на то, что Томас Дьюи сменит Рузвельта. Рассчитывали поладить с новым президентом. Нацисты не читали его речь после «хрустальной ночи» – всегерманского еврейского погрома в ноябре 1938 года. Дьюи возмущался преследованием евреев.
Андрей Андреевич вспоминал:
Перед президентскими выборами в США в 1944 году попросил встречи Томас Ламонт, возглавлявший банкирский дом американских миллиардеров Морганов после смерти самого Джона Пирпонта Моргана.
В беседе, состоявшейся в нашем консульстве в Нью-Йорке, он высказал неожиданную на первый взгляд просьбу:
– Прошу Москву сделать так, чтобы Советский Союз поддержал кандидата в президенты США от республиканской партии Томаса Дьюи.
Само обращение с такой просьбой представлялось симптоматичным. Оно свидетельствовало о том, что в общественном мнении США еще преобладали симпатии к нашей стране, несущей главную тяжесть борьбы против гитлеровской Германии.
Пришлось давать Ламонту разъяснения:
– Наша страна не может вмешиваться во внутренние дела Соединенных Штатов.
Ламонт воспринял сказанное с разочарованием, но одновременно и с известным пониманием. Да, не часто обращались мультимиллионеры к Советскому Союзу с просьбой: помогите!
Громыко сообщал в Москву: «Исключительные усилия, прилагаемые республиканцами, в том числе и самим Дьюи, с целью добиться победы на президентских выборах, привели в течение последних двух недель к некоторому ухудшению обстановки для Рузвельта. Отчасти виноваты в этом сами же демократы. В их рядах до последнего времени заметна была некоторая самоуспокоенность… Дьюи показал себя как первоклассный демагог. Он, например, всю вину за неподготовленность США к войне сваливает на Рузвельта, хотя каждому американцу известно, что именно республиканцы срывали или пытались срывать военные мероприятия Рузвельта».
В Москве шифровка посла не понравилась. Сталин был уверен, что Рузвельту победа гарантирована. Он сказал американскому послу в Москве Гарриману:
– Дьюи не идет ни в какое сравнение с Рузвельтом, это совсем незначительная фигура.
Первый заместитель наркома иностранных дел Андрей Януарьевич Вышинский сделал выговор Громыко: «В Вашей телеграмме содержится противоречивая оценка предвыборной ситуации в США… Разберитесь повнимательней в предвыборной обстановке и дайте нам более точную картину».
Громыко стоял на своем: «Как я сообщал в телеграмме от 23 октября, за период примерно с начала октября по 20-е числа октября заметно было некоторое ухудшение предвыборной обстановки для Рузвельта».
Франклин Рузвельт выиграл. Американцы так в него верили, что не замечали, каким больным он выглядит. Но чувствовал он себя очень плохо. С 1817 года президентская инаугурация – за исключением одного-единственного случая – проводится на открытом воздухе. Только Рузвельт, чей запас жизненных сил был уже на исходе, четвертую церемонию в январе 1945 года провел у себя в Белом доме. Его речь сократили до минимума – иначе он бы просто рухнул.
Указ Президиума ВС СССР о назначении А.А. Громыко чрезвычайным и полномочным посланником СССР в Республике Кубе (по совместительству). 30 августа 1943
[АВП РФ]
Советская делегация в Думбартон-Оксе. Сентябрь 1944
[АВП РФ]
Американцы четыре раза голосовали за него на выборах. Но, при всем уважении к выдающимся талантам Рузвельта, после его смерти была принята 22-я поправка к конституции, которая позволяет его наследникам находиться в Белом доме только два четырехлетних срока.
Весть о его победе имела крайне важное значение для советского посольства. Новым вице-президентом Гарри Трумэном подчиненные Громыко интересовались меньше, потому что сам Рузвельт не нуждался в вице-президенте, не принимал его всерьез и не вовлекал в большую политику.
К концу войны центр международной жизни переместился в Соединенные Штаты, и Громыко превратился в важнейшую фигуру большой дипломатии. В 1944 году Андрей Андреевич возглавил советскую делегацию на встрече в Думбартон-Оксе, в пригороде американской столицы, где создавалась Организация Объединенных Наций.
Главным партнером Громыко на переговорах стал американский госсекретарь Эдвард Стеттиниус. Переговоры шли трудно.
Молотов в своей манере устраивал из Москвы Андрею Андреевичу разносы: «Ваше поведение… показывает, что Вы ведете себя как школьник и просто как приложение к Стеттиниусу. Вы, очевидно, до сих пор не усвоили той простой истины, что у нас своя линия и что Вы, как представитель великого государства, должны вести себя с достоинством и самостоятельно, а не по-ученически… Держитесь твердо, ведите себя самостоятельно, отстаивая наши позиции, и не уступайте».
Надо отдать должное Громыко – он не пасовал перед министром. Отправил в Москву полный отчет о беседе с госсекретарем: «Можете судить сами, вел ли я себя, приводя эти аргументы, как “школьник” и “приложение к Стеттиниусу” или как представитель великого государства».
Жизнь посла не состояла из одних только переговоров.
Громыко вспоминал, как сидел в небольшом ресторанчике за ужином, устроенным известным певцом Фрэнком Синатрой в честь советского посла и его супруги:
Мы только что побывали на концерте в Карнеги-холл, где выступал Синатра. Синатра подчеркивал свое дружеское отношение к нашей стране, перед которой они преклонялись.
– Знаете, господин посол, – говорил Синатра, – в США есть и такая часть общества, которая не желает добрых отношений с СССР.
Смотрел я на Синатру и думал:
«Вот ведь привлекательный, стройный молодой человек – кумир юного поколения, а рассуждает как умный политик, как зрелый государственный деятель. Его бы голову, его бы взгляды да некоторым членам американского конгресса, которые так и не поняли или не хотели понять, кто несет на своих плечах основное бремя войны».
Советский посол еще не знал, что Федеральное бюро расследований следит за Фрэнком Синатрой, который выставлял напоказ свою дружбу с людьми, связанными с организованной преступностью, и охотно фотографировался с известными мафиози. Его друзья-гангстеры разделяли увлечения Синатры – азартные игры, женщины, деньги…
Совместное коммюнике представителей СССР, США и Великобритании о состоявшихся в Думбартон-Оксе переговорах о создании Международной организации безопасности. 29 сентября 1944
[АВП РФ]
В посольство частенько наведывался темнокожий певец и актер Пол Робсон.
Громыко:
Обычно эти визиты он наносил вместе с женой и сыном, тоже Полем (мы в посольстве
