Лазарь Каганович. Узник страха - Валерий Викторович Выжутович

В 1924 году Учраспред слился с Оргинструкторским отделом. В результате был образован Орграспредотдел, ставший фактически главным отделом в аппарате ЦК.

«Орграспред, – вновь процитируем Восленского, – во главе которого Сталин поставил Л.М. Кагановича, формировал как партийную, так и государственную номенклатуру, причем число назначений на руководящие должности в государственном аппарате перевешивало: в период с конца 1925 года (XIV съезд ВКП(б)) до 1927 года (XV съезд) Орграспред произвел 8761 назначение, в том числе только 1222 – в партийные органы. В 1930 году Орграспред был снова разделен на два отдела: Оргинструкторский, занимавшийся назначениями и перемещениями в партийном аппарате, и Отдел назначений с рядом секторов (тяжелой промышленности, легкой промышленности, транспорта, сельского хозяйства, советских учреждений, загранкадров и др.), ведавший вопросами формирования номенклатуры в аппарате государства. Сталин так по-военному характеризовал „командный состав партии“: „В составе нашей партии, если иметь в виду ее руководящие слои, имеется около 3–4 тысяч высших руководителей. Это, я бы сказал, – генералитет нашей партии. Далее идут 30–40 тысяч средних руководителей. Это – наше партийное офицерство. Дальше идут около 100–150 тысяч низшего партийного командного состава. Это, так сказать, наше партийное унтер-офицерство“. Будущий генералиссимус включил, очевидно, в первую группу всех членов ЦК ВКП(б), ЦК нацкомпартий, обкомов и крайкомов; во вторую – членов районных и городских комитетов партии; в третью – секретарей первичных парторганизаций, членов их комитетов и бюро. Таким образом, речь шла только частично – в первых двух группах – о номенклатуре, причем значительная часть партийного аппарата вовсе не была учтена. Как нередко бывало, приведенные Сталиным цифры ни о чем не говорили. Но иерархическое мышление, пронизывавшее процесс создания номенклатуры, отразилось в этих словах очень ясно».

Бурная деятельность Секретариата и Учраспреда создали в партаппарате новую обстановку. Ее обрисовал Троцкий в статье «Новый курс», опубликованной «Правдой» 11 декабря 1923 года. Излагая свои наблюдения над постепенной бюрократизацией партии, он требовал замены «оказенившейся и обюрократившейся части партаппарата свежими силами, тесно связанными с жизнью коллектива или способными обеспечить такую связь» – способными, по его выражению, на «критическую самодеятельность». Текст был зачитан в тот же день в Москве на нескольких районных собраниях партийного актива. Идеи статьи получили значительную поддержку в рядах большевиков, особенно в столице. Мысли Троцкого оказались также созвучны молодежи.

«Троцкистский» курс на перераспределение власти внутри РКП(б) был, однако, отвергнут ХIII партийной конференцией (январь 1924 г.). И формирование номенклатуры продолжилось с новым размахом. В 1924 году насчитывалось около 3500 должностей, замещение которых должно было осуществляться через ЦК, и около 1500 должностей, на которые назначали ведомства с уведомлением Учраспреда. Еще более обширной, отмечает Восленский, была номенклатура губернских, волостных и прочих партийных комитетов. В 1925 году платный партийный аппарат ВКП(б) составлял 25 000 человек – по одному на каждые сорок коммунистов. В одном только аппарате ЦК насчитывалось 767 человек.

«Из рук Сталина молодые выдвиженцы получали огромную власть – власть маленьких диктаторов, – итог строительству номенклатуры подводит исследователь сталинского периода в истории СССР Олег Хлевнюк. – Они распоряжались судьбами и жизнями миллионов людей. От них зависело распределение значительных ресурсов и деятельность гигантских предприятий. Они вливались в особую касту, жившую по своим законам и в своем привилегированном мире. Эта каста не знала голода, материальных лишений, страшного жилищного кризиса, примитивного здравоохранения. Они жили под охраной в своих огромных квартирах и на дачах, проносились мимо переполненного общественного транспорта в служебных автомобилях. Они и их близкие не стояли в многочасовых очередях в пустые советские магазины. Их заработные платы и освобожденные от налогов дополнительные выплаты (так называемые „конверты“) в десятки раз превышали нищенские заработки рядовых граждан. Гонорары номенклатурных советских писателей составляли сотни тысяч рублей, а в ряде случаев доходили до миллиона в год, что во многие тысячи раз превышало доходы советских крестьян. Чувство принадлежности к всемогущей государственной корпорации и собственной значимости кружило молодые головы. Головы, возможно, честные, но не обремененные состраданием, рефлексиями, пониманием иного. Вхождение в номенклатурный мир зависело исключительно от Сталина, от его расположения и поддержки. Страшные судьбы арестованных предшественников, а также продолжавшиеся репрессии только усиливали благодарность Сталину тех, кому посчастливилось выжить».

Главным подручным Сталина в создании этого номенклатурного мира был Каганович.

Разгром «рабочей оппозиции»

На ХI съезде РКП(б), проходившем 27 марта – 2 апреля 1922 года, Каганович был избран в комиссию, которой поручалось разобраться с членами «рабочей оппозиции». Эта группа выступала за передачу управления народным хозяйством профессиональным союзам. Во главе ее стояли А.Г. Шляпников, С.П. Медведев, А.М. Коллонтай, Ю.Х. Лутовинов.

Программа «рабочей оппозиции» вызывала сильное беспокойство у Ленина. Он видел в ней покушение на руководящую роль партии в экономической сфере. Однако осенью 1920 года члены «рабочей оппозиции» сумели вызвать симпатию к своей программе в среде рабочих-партийцев. Дошло до того, что на губпартконференции в Туле оппозиционный блок собрал больше половины голосов: 124 против 154. Как указывалось в отчете ЦК, сама оппозиция «была настроена чрезвычайно враждебно к общей партийной линии». Впоследствии Ленин отмечал, что «конференция кончила двумя комнатами: в этой сидели одни, в той – другие».

И вот ЦК решил больше не церемониться с раскольниками. Стенограмма сохранила заключительное слово Ленина на ХI съезде:

«Я не хочу хвастаться, что все фракционное в нашей партии исчезло. Но что этой фракционности стало меньше – это самый бесспорный факт, уже доказанный. Вы знаете, что „рабочая оппозиция“ – она уже есть обломок прежней. Сравните подписи заявления 22-х с подписями платформы, которая была перед X съездом. Здесь – не все подписи. Надо сказать тем людям, которые законно использовывают свое право обращения в Коминтерн, что было незаконно ходатайствовать за Мясникова. История с Мясниковым была летом прошлого года. Тогда меня в Москве не было, и я ему написал длинное письмо, которое он поместил в своей брошюрке. Я видел, что способности у человека есть, что с ним стоит переговорить, но надо сказать человеку, что если он с такой критикой выступит, то это будет недопустимо. Он пишет письмо: соберите по данному району всех недовольных. Да, собрать в данном районе всех недовольных очень нетрудно. Вот речи, какие здесь держал Шляпников и не здесь держит т. Медведев. (Медведев с места: „Кто вас информирует?“) Меня информируют учреждения, установленные съездом РКП: Оргбюро ЦК, Секретариат ЦК, ЦКК. Обратитесь к ним, если желаете, и вы увидите, какие речи держит т. Медведев. Если этого не прекратить, то мы единства не сохраним, а это едва ли не