Допинг. Запрещенные страницы - Григорий Михайлович Родченков
«Большая Красная Машина», как западная пресса называла сборные команды Советского Союза, начиная с хоккея и далее по списку, противостояла сборным США и ГДР. По телевизору показывали ежегодные, очень интересные, матчи СССР — США и СССР — ГДР по лёгкой атлетике, а спортсмены за победу над «синими майками» получали премии. Сборные ГДР и США называли «синими майками» за форму одинаковой расцветки — синий верх и белый низ. Отсутствие сборной США на Олимпийских играх в Москве давало преимущество сборной ГДР, которой могли достаться дополнительные медали в плавании и лёгкой атлетике. За эти медали могли побороться и советские спортсмены, но для этого надо было найти что-нибудь эффективное в дополнение к станозололу и базовой схеме, замешанной на метандростенолоне и Ретаболиле.
Этим дополнением оказался западногерманский, как и станозолол, препарат Цитомак — внутривенные инъекции, предназначавшиеся для борьбы с интоксикациями, например при отравлении угарным газом. Цитомак прекрасно работал на дистанциях от 400 до 1500 метров, однако на длинных дистанциях переливание крови было предпочтительней. Двадцать миллилитров Цитомака вводились внутривенно большим шприцем за 15–20 минут до старта. Для этих целей на спортивных аренах были оборудованы специальные комнаты. Сейчас трудно сказать, кто до всего этого додумался и провёл эксперименты или как про это разузнали. Помимо номинального врача Григория Воробьёва, на деле давно уже ставшего снабженцем фармакологией и администратором, в сборной тогда работал действительно сильный врач Лев Борисович Коробочкин. Про него в интернете всё давно потёрто. Я знаю, что для предстартовой стимуляции он практиковал небольшие дозы стрихнина, 1–2 мг, в таблетках или фасовках кубинского производства. Доктор Коробочкин слишком много знал про всех и вся, поэтому вполне ожидаемо «неожиданно» скончался на сборах в Адлере через два месяца после окончания Олимпийских игр; ему не было ещё и 50 лет. И вскоре после этого исчез огромный медицинский архив, где хранились данные многолетних наблюдений и исследований по применению запрещённых допинговых препаратов и схемам приёма — как они влияли на состояние и форму ведущих советских спортсменов. Я пытался узнать, что произошло с этим архивом, на что получил сухой ответ: «Архив не сохранился».
Михаил Линге, мой немного странный товарищ по юношеской и юниорской сборной Москвы, наше «чудо в перьях», как мы его звали, со всколоченными волосами, вытаращенными глазами и даже зубами, готовясь к Олимпийским играм, пробежал зимой в манеже Института физкультуры 400 метров за 45.9 — это был мировой рекорд в закрытых помещениях. Цитомак ему пошёл, как тогда говорили, в жилу, то есть помог улучшить результат. Летом Михаил стал Олимпийским чемпионом в эстафете 4×400, когда Виктор Маркин на последнем этапе отстоял победу в борьбе со сборной ГДР. А до этого Маркин феноменально и очень красиво выиграл бег на 400 метров, в финале улучшив личный рекорд на полсекунды, причём эту дистанцию он бежал четвёртый раз: после забега, четверть- и полуфинала! И в финале установил вечный рекорд СССР и России — 44.60. Надежда Олизаренко победила в финале бега на 800 метров и установила мировой рекорд — 1:53.43, это был её третий старт после полуфинала и забега! Но это было ещё не всё, после этого она ещё дважды пробежала 1500 метров быстрее четырёх минут — в забеге и в финале, где стала третьей. Это просто невероятно! Бег на 1500 метров выиграла Татьяна Казанкина с результатом 3:56.6, пробежав последний круг за 56 секунд с копейками. Если бы в то время были шиповки с карбоновой вставкой, то Олизаренко и Казанкина могли бы пробежать 1500 метров за 3:47 или 3:48.
Юрий Думчев, мой друг со школьных лет, был пятым в метании диска — 65.58 метра. Сидя на стадионе, я очень за него болел. Тем временем на глазах у всего мира засудили Луиса Делиса из Кубы, метнувшего диск на 68 метров. Ему намерили 66.32 метра, и он остался на отведённом ему третьем месте. Золотая медаль досталась советскому дискоболу и анаболу — такова была иерархия социалистических стран. Но именно западногерманская фармакология помогла сборной России одолеть сборную Восточной Германии — ГДР. При этом анализы показали, что никакого допинга обнаружено не было: про это буднично написала газета «Правда», выходившая десятимиллионным тиражом.
2.5 Перетренировка. — Инъекции стероидов. — Соревнования в Чехословакии. — Чемпионат СССР в Москве в сентябре 1981 года
Летом 1981 года я перетренировался. После тяжёлой работы на отрезках, в жару на стадионе, у меня в моче появилась кровь. Причём при ходьбе или просто сидя дома я вообще ничего не чувствовал, но стоило только начать бег, как через десять минут появлялась такая нестерпимая резь, что невозможно было терпеть даже минимальный объём мочи, будто внутри меня был кипяток. За часовую тренировку в лесу я останавливался пять раз и сливался каким-то свекольным соком, это был ужас, я никогда не забуду яркий солнечный свет и рубиновый блеск этих капель на зелёной траве! Я сбросил нагрузку, и через неделю всё вроде бы прошло. Однако мне посоветовали закончить сезон и отдохнуть, и я сразу согласился, будучи озадачен и напуган происходящим.
Конечно, причина была не в жаре во время той тяжёлой тренировки, но это стало последней каплей. Такой срыв был связан с моим похуданием: при росте 175 см я хорошо бежал с весом 67–68 кг, но все в один голос говорили, что я должен весить 62–63 кг и мне надо меньше есть. Я увеличил объём бега, стал меньше есть и пить — и снизил вес до 63 кг. Но после 12 километров темпового бега у меня потемнело в глазах, когда я мылся в душе, и я упал, просто рухнул в какой-то обморок. И вот через неделю после этого, когда по жаре на стадионе я сделал три раза по 2000 метров за 5:39, 5:41 и 5:36, в моче появилась кровь. Стало ясно, что всё это было неправильно, что я заехал куда-то не туда, и, как говорили в советское время, — глуши мотор и сливай воду.
Настала середина лета, начались студенческие каникулы, и я для удовольствия каждый день бегал в лесу по 12–15 километров с Аяксом, моей лохматой и весёлой собакой, мы даже на время, то есть на скорость бега, не смотрели и пульс не измеряли. На обратном пути мы забегали искупаться на Байкал
