Валериан Куйбышев. «Буду отстаивать свою программу» - Андрей Иванович Колганов

Источник: Малафеев А.Н. История ценообразования в СССР (1917–1963 гг.). М.: Мысль, 1964. С. 163.

Рост розничных цен на продукцию легкой и пищевой промышленности резко оторвался от динамики себестоимости этой продукции[560]. Если учесть, что себестоимость промышленной продукции выросла в 1931 году на 6,8 %, а в 1932 – на 8,1 %[561] (вопреки всем усилиям Куйбышева обеспечить ее снижение), что объяснялось в основном ростом номинальной заработной платы, не поспевавшей за ростом цен, то становится ясным, что имело место инфляционное перераспределение реальной заработной платы для финансирования промышленных капиталовложений.

Использование инфляции как инструмента финансирования капитальных вложений было логичным результатом выхода планируемых капитальных вложений далеко за рамки как внутрипромышленных накоплений, так и реальных доходов бюджета. Об опасности такого развития событий еще в 1928 году, на стадии подготовки пятилетнего плана, предупреждал Л.Н. Юровский, член коллегии Наркомфина, начальник валютного управления, один из разработчиков денежной реформы 1923 года. Выступая на заседании коллегии Наркомфина, он указал на то, что что даже первоначальный план пятилетки таил в себе риск инфляции: «…все показатели роста отдельных частей народного хозяйства, которые приведены, предполагается[562] такое большое напряжение части капитальных вложений, что едва ли оно осуществимо без того или другого дальнейшего понижения покупательной силы рубля. Я поэтому думаю, что в плане есть противоречие, которое придется в дальнейшем устранить. Тезисы и план находятся на инфляционной основе, несмотря на то что составители это отрицают»[563]. Когда же первоначальный замысел пятилетки был в 1930 году пересмотрен в сторону значительного расширения масштабов капитальных вложений, финансирование их за счет дополнительной эмиссии денег и инфляционного роста цен, в первую очередь на потребительские товары, стало неизбежным.

Дополнительный удар по реальным доходам населения, в том числе и рабочего класса, был нанесен головотяпским проведением политики коллективизации, приведшим к сокращению производства сельскохозяйственной продукции – падению в первой половине 30-х годов уровня зернового производства и сокращению в 1929–1933 годах поголовья скота. Это неизбежно привело к падению потребления продовольствия как в деревне, так и в городе (что было усугублено катастрофическим неурожаем 1931 и 1932 годов) (см. табл. 4).

Таблица 4

Годовое потребление некоторых продуктов питания (на душу населения, в кг) 3 – земледельческое население НЗ – неземледелъческое население

Источник: Мошков Ю.А. Зерновая проблема в годы сплошной коллективизации сельского хозяйства СССР (1929–1932 гг.). М.: Изд-во МГУ, 1966. С. 136.

Необходимость обеспечения дополнительно разворачиваемых строек механизмами требовала увеличения импорта машин и оборудования, но наши экспортные возможности были ограничены. К тому же мировой экономический кризис привел к снижению цен на товары советского экспорта – лес, нефтепродукты, зерно, руды цветных металлов и т. д. В результате программу импорта оборудования пришлось обеспечивать за счет почти полного прекращения импорта сырья для легкой промышленности. Руководитель ЦКК – РКИ Г.К. Орджоникидзе отмечал в своем выступлении на XVI съезде: «Вы знаете, что мы ежегодно ввозим громадное количество хлопка, и в этом году из-за того, что мы не могли ввезти того количества, которое нам необходимо, мы должны остановить наши фабрики на порядочное количество дней. Это что-то около… (Голос из президиума: “75 дней”.) Вот видите – 75 дней. Это привело к значительной недогрузке производственных мощностей текстильной промышленности»[564]. И он так охарактеризовал уровень этой недогрузки: «При использовании того прядильного оборудования, которым мы располагали в 1925–1926 г., можно было не только совершенно спокойно переработать то количество сырья, которым мы располагали в этом году, но еще осталось бы неиспользованным 30–40 % мощности прядильного оборудования 1925/26 г. При полной загрузке наличного оборудования существующих и строящихся фабрик мы можем переработать примерно 40 млн пуд. волокна вместо нынешних 21 млн»[565]. О нехватке сырья для легкой промышленности говорил в своем выступлении и Куйбышев[566].

Дефицит сырья привел к значительному падению производства потребительских товаров, что дополнительно ударило по реальной заработной плате. В попытке преодолеть сырьевой голод было налажено массовое производство суррогатов натурального сырья. В результате показатели качества продукции заметно снизились: в 1928/29 году доля натуральной шерсти в квадратном метре ткани составлял 58,7 %, а в 1932 году она сократилась до 33,8 %[567]. В кожевенном производстве потребление суррогатов составляло в 1932 году 60 %, а натуральной кожи – только 40 %[568]. Тем не менее производство продукции легкой промышленности по некоторым ее видам сократилось в абсолютном выражении (см. табл. 5).

Таблица 5

Производство тканей, млн м2

Источник: История социалистической экономики СССР. Т. 3. С. 232.

Резкое расширение фронта капитального строительства неизбежно влекло за собой увеличение численности рабочих и фонда их заработной платы. В условиях отставания продовольственного производства и сокращения производства в легкой промышленности это еще более усугубляло дефицит потребительских товаров, рост цен и снижение жизненного уровня. С 1930 по 1932 год количество людей, находящихся на государственном снабжении, выросло более чем в полтора раза и составило 40,3 млн чел.[569] Однако рыночные фонды не успевали за этим ростом: если фонды на промтовары увеличились всего лишь на 1,5 %, то фонды продовольственных товаров за это же время сократились на 24,8 % [570].

Но, может быть, эти жертвы в конечном счете окупались ускорением индустриального роста страны? К сожалению, попытка еще больше форсировать темпы экономического роста не только не привела к ожидаемым результатам, но и вызвала срыв выполнения большей части первоначальных заданий пятилетнего плана.

Добавочные капиталовложения оказалось невозможно освоить в сроки, остающиеся до конца пятилетки. Это было связано и с необеспеченностью строек проектами, и с растущим дефицитом строительных материалов, и с нехваткой квалифицированных кадров. Выполнение даже первоначального плана пятилетки сопровождалось высокой степенью неорганизованности в сфере капитального строительства. Председатель СНК РСФСР С.И. Сырцов, выступая на XVI съезде, отмечал: «Иногда хозорган собирается строить какое-либо предприятие, закладывает фундамент, возводит стены, а потом оказывается, что это строительство не может быть обеспечено немедленно оборудованием, строительными материалами и т. д. Несомненно, что имеются подобные отдельные просчеты, отдельные ошибки, связанные с бесплановостью отдельных хозорганов. Они ложатся известным накладным бременем на наше хозяйственное строительство.

Вкладываются известные средства на такое строительство, которое не может в ближайшее время быть закончено. Эти средства могли быть более рационально использованы для более реального строительства, для его ускорения.

Необходимо стремиться к тому, чтобы на фронте строительства уменьшить количество случаев, когда нам приходится отказываться от начатого строительства ввиду его нереальности в данных условиях из-за необеспеченности чертежами, проектами и