Книга 2. Война и мир Сталина, 1939–1953. Часть 2. «О дивный новый мир…», 1945–1953 - Андрей Константинович Сорокин

Андрей Константинович Сорокин

История одного правления. Сталин в 1917–1953 гг. Книга 2. Часть 2

Сорокин А. К., 2024

Фонд поддержки социальных исследований, 2024

МИА «Россия сегодня», иллюстрации, 2024

Российский государственный архив кинофотодокументов, иллюстрации, 2024

Российский государственный архив новейшей истории, иллюстрации, 2024

Российский государственный архив социально-политической истории, иллюстрации, 2024

Политическая энциклопедия, 2024

* * *

Книга 2

Война и мир Сталина

1939–1953

Памяти Анны Ивановны Сорокиной (Захаровой), Константина Николаевича Сорокина, их родителей, братьев и сестер, вынесших на своих плечах испытания ХХ века

Часть вторая

«О дивный новый мир…»

1945–1953

Громада двинулась и рассекает волны.

…Плывет. Куда ж нам плыть?..

А.С. Пушкин

Глава 1

«Всегда существует возможность сотрудничества, но не всегда имеется желание сотрудничать». От холодного мира к холодной войне в Европе

«Выиграна война, но не мир», — скажет Альберт Эйнштейн в декабре 1945 г.[1], выражая мнение значительной части мировой общественности, внимательно наблюдавшей за событиями, происходившими на международной арене. События первых послевоенных месяцев убеждали наблюдателей в том, что мир не приходит сам и что за него предстоит бороться. В процитированном высказывании Эйнштейна речь шла исключительно о мире как состоянии без войны, однако вскоре станет ясно, что вопрос стоял значительно шире. Борьба между державами развернется прежде всего за то, каким именно должен был стать Мир после только что завершившейся мировой войны, поскольку у каждой из сторон, вступивших в противоборство, представления об этом были, очевидно, свои. Не раз произнесенные декларации и подписанные «хартии» оказывались недостаточным основанием для солидарного движения держав-победительниц к созданию послевоенного миропорядка. Общие принципы, согласованные на конференциях трех великих держав, оставили слишком широким то пространство, на котором предстояло достигнуть конкретных договоренностей о том, как устроить послевоенную жизнь. Согласовать интересы предстояло в условиях отсутствия общего врага, когда потерял свое значение этот мощнейший фактор, принуждавший стороны к поиску компромиссов и достижению договоренностей. Эпоха только что завершившейся войны демонстрировала всем акторам послевоенного урегулирования эфемерность дипломатических договоренностей, посредством которых не удалось предотвратить ее начала, при всем разнообразии и изощренности имевших место комбинаций. Исход войны на обоих театрах военных действий убеждал в непреходящей ценности силовых аргументов для позиционирования на международной арене их обладателей. Державам в связи с этим предстояло определиться — продолжать (и до каких пределов) гонку вооружений, начатую в годы войны, или приступить к разоружению.

Приведение полярных представлений о будущем мире к очень условному общему знаменателю произойдет в ходе так называемого хельсинкского процесса в 1970-х. Это потребует осмысления последствий возможного военного столкновения, не раз возникавших угроз реальной ядерной катастрофы в ходе развернувшейся между державами в годы холодной войны борьбы на международной арене за собственную безопасность, сферы непосредственных интересов, их расширения и прямого или опосредованного влияния. Борьба за мир становилась все более объемной и многослойной в полном соответствии с многозначностью слова «мир» в русском языке.

«Ветер перемен». Новые вызовы и их осмысление

Расхожая фраза[2], ставшая заголовком этого параграфа, была внесена в политический лексикон немногим позже описываемых событий и много раньше исполнения группой «Scorpions» рок-баллады «Wind of Change», ознаменовавшей окончание, как тогда казалось почти всем, холодной войны. Ни в русском, ни в английском языках эти выражения не разнятся своими смыслами, неплохо выражая характер эпохи, наступившей вслед за завершением Второй мировой войны. О ветре перемен на Африканском континенте в связи с процессом деколонизации заявил консервативный премьер-министр Великобритании Г. Макмиллан, в 1960 г. посетивший Южно-Африканский Союз и выступивший перед его парламентом. Однако кардинальные перемены в судьбе народов и государств начали происходить задолго до сделанного тогда заявления и отнюдь не только в Африке.

Соединенные Штаты Америки отказались от идеи самоизоляции и взяли курс на глобальное доминирование в послевоенном мире, повсеместно размещая свои военные базы и оказывая своим новообретенным союзникам масштабную разностороннюю финансово-экономическую помощь в обмен на следование их курсу в мировой политике. Советский Союз благодаря своему вкладу в победу над нацистской Германией в Европе и государствами Оси в целом сделал весомую заявку на статус мировой державы. Новый статус был оформлен в процессе создания Организации Объединенных Наций. Советский Союз вошел в состав Совета Безопасности ООН на правах постоянного члена вместе с США, Великобританией, Францией и Китаем. Союз ССР получил значимое место в составе еще более замкнутого специально учрежденного Совещания министров иностранных дел (СМИД) великих держав-победительниц, чьи министры иностранных дел станут в значительной мере определять мировую повестку дня. Облик страны — победителя нацизма — сыграет важную роль в росте привлекательности Советского Союза в глазах западной общественности, приведет к увеличению популярности левой идеи и коммунистических партий (особенно во Франции и Италии).

Произошедшие сдвиги, как покажется Сталину, предоставляли новые возможности для решения ключевой (в его понимании) проблемы бытия Советского государства — обеспечения его военной безопасности. В основе устремлений советского вождя лежали традиционалистские представления об обеспечении безопасности границ через создание буферных зон по его периметру, которые приобретут новые очертания и многоуровневый характер. Наиболее зримо эти представления материализовались на европейском континенте, где освобождение ряда стран Европы от нацизма в ходе завершающего этапа Великой Отечественной войны с последующим размещением там на постоянной основе советских воинских контингентов создаст предпосылки для формирования буферной зоны безопасности Советского Союза из союзных государств с подконтрольными Москве политическими режимами. Кроме того (и нам уже приходилось обращать внимание на это обстоятельство), представления советских руководителей о пределах своего отечества базировались, как видится автору, на географических очертаниях Российской империи, в которой они родились и выросли. В связи с этим уместно напомнить читателю о карте, отражающей геополитические проектировки Сталина из его личного архива и датируемой автором предположительно осенью 1940 г.

Вне зависимости от датировки, эта карта ясно указывает на раздумья Сталина о внешнеполитических проблемах, вызывавших его пристальное внимание. Помимо Восточной Европы на карте ясно прочитывается интерес советского вождя и к другим узловым районам в непосредственной близости от советских границ, о практической политике советского руководства в отношении которых нам предстоит поговорить в последующих параграфах этой книги.

Политическая карта Европы