Там, где бродят каннибалы - Мерлин Тэйлор

Часовые следили за нами часами, а иногда и днями, прежде чем мы подходили к их хижинам, и люди исчезали в лесу со всем своим имуществом, когда мы приближались. Часто можно было видеть, как они возвращаются в деревни после того, как мы прошли, и иногда мы могли даже наткнуться на кого-нибудь, кто был храбрее своих товарищей, и рискнул приблизиться. В этом случае мы доказывали ему нашу дружбу каким-нибудь пустяковым подарком — ножом, топором, ниткой ярких бус, чтобы побудить его уговорить остальных подойти к нам. Затем, когда мы уходили, они, вероятно,　незаметно провожали нас в другую деревню или ручались за нас, распевая песни своим друзьям, живущим на других вершинах хребта.　

Абариди и его люди следовали за нами с высот Куэфы, пока мы не достигли ручья, который отделяет их территорию от земель племени на востоке. Дальше они не пошли, но, видимо, замолвили за нас словечко, ибо вождь Кайвалы и все его люди вышли нам навстречу, как только мы перешли на их территорию. С некоторым удивлением мы узнали, что, хотя два племени не враждуют и, хотя границы их владений соприкасаются, они никогда не встречались.　

Такое могло произойти только в Папуа. Ибо папуас рождается, живет и умирает на своей горе, и племена так редко бывают общительными, что каждое из них говорит на своем языке, и часто одна деревня может видеть и слышать, что происходит в другой деревне по ту сторону ущелья, но их люди никогда не встречаются друг с другом лицом к лицу.　

Но при этом они кричат и поют друг другу со скал и со временем вырабатывают общий язык, который оба понимают, но который не похож ни на один из языков, на которых разговаривают эти две деревни. И не всегда эта способность к пониманию ограничивается дружественными племенами. Нередко и у врагов есть общий язык общения. Как же еще они могли бы оскорблять друг друга, тем самым лишая себя величайшего удовольствия?　

Жители Кайвалы были очень взволнованы нашим приходом. Возможно, мы были первыми белыми людьми, которых они когда-либо видели. Наши светлые лица привлекали внимание. Поначалу было довольно забавно видеть, как туземцы окружают нас и слушать их восклицания, когда мы раздеваемся, чтобы вымыть свое тело, когда один или два храбреца бережно прикасаются к нам и гладят наши руки или держат наши запястья. Но это стало раздражать после того, как новизна улетучилась, и бесконечная слежка, которой мы подвергались, стала действовать нам на нервы. Таким образом, я оказался в роли животного в зверинце, которое в клетке не может скрыться от любопытных взглядов.　

В ту ночь в Кайвале было холодно и дождливо, и мы почувствовали, что на этот раз можем провести часы перед сном в некотором уединении. Но мы быстро обнаружили, что наши хозяева не возражают против дождя. Мы оторвались от ужина и увидели, что они присели на корточки перед входом в нашу палатку и пристально смотрят на нас поверх костра, который развели полицейские. Папуасы пришли так тихо, что мы их не услышали. Однако, мы не встревожились, потому что они выглядели довольно дружелюбными, а их женщины и дети вернулись в деревню из джунглей и беззаботно занимались своими обычными делами.　

Мы сидели под брезентом и старались развлечь их, доставая из сумок и показывая фонарики, солнечные очки, компасы, ножницы, свистки и другие безделушки. Когда нам это надоело, мы проигнорировали гостей и начали напевать и насвистывать старые знакомые мелодии. Потом и они удивили нас тем, что начали петь. С помощью жестов и знаков нам удалось узнать то, что, как мы думали, было смыслом каждой песни — одна была заклинанием для огородов, другая для спокойного сна и так далее, и, наконец, посредством притворной кулачной схватки с Даунингом, я передал им наше желание услышать их военную песню.　

Они поняли и по сигналу старика разразились странным, полувизгом-полувоем, отчего полицейские в разных стадиях раздевания бросились к нашей палатке под впечатлением, что на нас напали. Те туземцы, которых рядом не было, должно быть, тоже подумали, что что-то не так, потому что они выскочили из своих хижин, размахивая оружием. Как только они поняли, что это было только развлечение, они тоже присоединились к песне, пока горы на многие мили вокруг не проснулись, и некоторые из наших хозяев провели большую часть ночи, криками объясняя своим соседям, что все это было просто веселое времяпровождение. Их песня становилась все более и более дикой, а певцы — все более и более возбужденными, пока мы не начали бояться, что они доведут себя до воинственного экстаза и набросятся на нас. Когда, наконец, они закончили, мы вздохнули свободнее и не просили исполнения «на бис».　

Несмотря на их дружелюбное отношение, они не сопровождали нас, когда мы уходили на следующий день, а оставили нас, чтобы мы сами нашли дорогу.　

Глава XII. Все-таки люди, хотя и дикари…

Найти тропу для себя оказалось не простой задачей. Мы шли на восток, пока не вошли в район Керепи, который был достаточно цивилизован, чтобы оправдать наши планы по реорганизации там нашей экспедиции, отправке домой ненужных носильщиков и подготовке к походу в Капатею, чтобы выследить Япице, «горного дьявола».　

Чтобы добраться до Керепи из Кайвалы, потребовалось несколько дней тяжелого пути, хотя прямое расстояние, вероятно, не превышало двенадцати-пятнадцати миль. Несомненно, были такие тропы, по которым мы могли бы пойти более прямым маршрутом, но мы не могли их найти, а туземцы не были склонны помогать нам в этом. Таким образом, мы сделали единственное, что можно было сделать в таком случае, — прорубили себе тропу в джунглях.　

В Папуа прокладывать собственный путь означает, что вы прокладываете курс по компасу и придерживаетесь его, продираясь через заросли. Огромными мясницкими ножами полицейские рубили подлесок, расчищая дорогу, достаточно широкую, чтобы могли пройти два носильщика с шестом, на котором висели их две ноши по пятьдесят фунтов каждая. Это очень утомительная работа, и мы очень медленно двигались вперед.　

Там, где джунгли настолько густые, что приходится прокладывать тропы, опасность от нападения дикарей невелика, поэтому мы несколько ослабили дисциплину, позволив носильщикам собираться небольшими группами, пока они ждали, когда полицейские прорубят дорогу.　

Потом мы наткнулись на протоптанную тропу, которая, казалось, вела в правильном направлении, и свернули на нее. Сразу же, когда мы попытались снова