О «детях революции» - Юрий Михайлович Барыкин

Осенью 1904 года Котовский становится главарем кишиневской банды, занимавшейся грабежами и вымогательствами. В 1905-м, когда страна вела войну с Японией, он скрывался от мобилизации в Одессе, Киеве и Харькове, но был арестован «за уклонение от призыва» и отправлен в 19-й Костромской пехотный полк, в Житомир. Бежал и по фальшивым документам вернулся в Одессу. Что ж, логику бандита Котовского понять можно: грабить и убивать из-за угла гораздо легче, чем воевать с японцами.

В 1905 году Котовский становится грозой помещиков и купцов, признанным «королем» налетчиков. Часть награбленного он передавал беднякам, не забывая, впрочем, копить деньги на отъезд в Германию.

Котовский неоднократно арестовывался и всякий раз бежал, то из зала суда, а в 1913 году — из нерчинской ссылки.

Особо дерзкий характер деятельность группы приобрела с начала 1915 года, когда от ограблений частных лиц бандиты перешли к налетам на конторы и банки. В частности, ими было совершено крупное ограбление Бендерского казначейства, поднявшее на ноги всю полицию Бессарабии и Одессы.

25 июня 1916 года хутор, где скрывался Котовский, окружили 30 жандармов, которым тот оказал яростное сопротивление. Спрятавшись на пшеничном поле, он был ранен в грудь двумя пулями, закован в ручные и ножные кандалы и отправлен в Одессу.

Одесский военно-окружной суд приговорил Котовского к смертной казни через повешение, однако командующий Юго-Западным фронтом генерал А.А. Брусилов (1853–1926), который должен был утвердить приговор, предоставил осужденному отсрочку.

Тем временем император Николай II был отстранен от власти, и после получения известия об этом в Одесской тюрьме вспыхнуло восстание — стало не до исполнения приговоров. А 17 марта последовала широкая амнистия от Временного правительства.

В итоге 7 апреля 1917 года Котовский и его сподвижник А.Кицис были освобождены и отправились на Румынский фронт.

Вскоре Котовский был избран в полковой солдатский комитет 136-го Таганрогского пехотного полка. В ноябре 1917 года Григорий Иванович примкнул к левым эсерам, а 25 ноября назначен членом солдатского комитета 6-й армии.

В январе 1918 года Котовский командует отрядом, прикрывавшим отход большевиков из Кишинева. На этом этапе Григорий Иванович был тесно связан с красными интернационалистами.

Вот что вспоминал о Гражданской войне в России китайский «товарищ» Ся Юшань:

«Китайский батальон, в котором я служил, был создан в 1918 году в Тирасполе. Нас, китайских бойцов, было около тысячи человек, и, конечно, имена всех боевых товарищей запомнить невозможно. Помню только вот кого: командира батальона товарища Сун Фуяна (затем небольшой период времени батальоном командовал Пау Тисан), командира взвода Ли Лу, переводчика Ян Сана и товарищей Ху Дояна, Син Дитана, Чу Хулана, Ян Долина, Су Шина...

После успешных боев... наш батальон влился в состав 397-го полка 45-й дивизии, которая в то время стояла под Одессой. 2-й бригадой этой дивизии командовал Г.И. Котовский... Начальником 45-й дивизии был И.Э. Якир» (21, 53–54)[1].

Дальнейшие приключения Котовского в ходе Гражданской войны связаны в основном с Украиной вообще и с Одессой в частности. Причем в РКП(б) Григорий Иванович официально вступил лишь в апреле 1920 года.

В 1921 году Котовский командовал «кавказскими частями» при подавлении Антоновского крестьянского восстания. В этих войсках не было русских, в основном служили китайские добровольцы.

2 ноября 1921 года каратели Котовского были направлены против отрядов армии УНР (Украинской Народной Республики) Юрка Тютюнника, выступившей против большевиков. У села Минкив на Киевщине армия Тютюнника была окружена и разгромлена. На призыв Котовского влиться в ряды его дивизии воины УНР ответили пением гимна Украины, предпочтя умереть. Смерть была лютой. В архивах сохранились материалы и даже фото небывалых зверств котовцев над пленными (25, 401).

Заслуги Котовского не остались незамеченными. В октябре 1922 года он становится командиром 2-го кавалерийского корпуса. Организаторы Молдавской советской социалистической республики от имени Коминтерна предлагали Котовскому пост председателя Совета министров МССР. Григорий Иванович отказался, мотивировав отказ лучшими условиями для оказания помощи республике, займи он высокий пост в Москве. А его надежды на это были вполне обоснованны: летом 1925 года наркомвоенмор М.В. Фрунзе предложил назначить Котовского своим заместителем.

Однако в тот момент планы самого Фрунзе и Котовского вошли в противоречие с планами «товарища» Сталина поставить вооруженные силы под свой полный контроль.

А «борьба» за армию была жаркой.

Непосредственное управление войсками в ведомстве Троцкого замыкалось на заместителя наркома Склянского, политический аппарат армии — на В.А. Антонова-Овсеенко (1883–1938).

Уже 17 января 1924 года последнего без лишнего ажиотажа сняли с должности начальника ПУР (Политуправления РВС республики) и заменили на «более лояльного» А.С. Бубнова (1884–1938).

25 марта 1924 года решением Политбюро со своей должности заместителя председателя Реввоенсовета Республики был снят самый близкий Троцкому человек — Эфраим Маркович Склянский (1892–1925). В апреле того же года Склянский был назначен на несколько «издевательскую» должность — председателем правления треста «Моссукно».

Вместо Склянского в Реввоенсовет был назначен М.В. Фрунзе, который не был креатурой Сталина, но был для последнего «наименее нежелательной фигурой» из числа способных занять этот пост красных командиров.

Следующий удар был нанесен в мае 1924-го. Очередным решением Политбюро, без согласования с Троцким, с поста командующего Московским военным округом был смещен еще один близкий друг Льва Давидовича — Н.И. Муралов (1877–1937). Отныне в Москве стал командовать верный сталинец К.Е. Ворошилов (1889–1969), а Муралов уехал на Северный Кавказ.

Тем временем вопрос со Склянским, который продолжал контакты с Троцким, было решено закрыть окончательно и бесповоротно.

В мае 1925-го Эфраим Маркович был отправлен в зарубежную командировку в Европу, а затем в США. Там якобы Склянский должен был сменить И.Я. Хургина (1887–1925) — первого директора Амторга, открытого год назад акционерного общества, способствовавшего развитию советско-американской торговли.

27 августа 1925 года Склянский и Хургин отправились кататься на лодке по озеру Лонглейк в штате Нью-Йорк.

В отсутствие волнения лодка каким-то образом опрокинулась. На помощь никто не пришел, выплыть самостоятельно у двух здоровенных мужчин в самом расцвете сил не получилось. Тела утонувших были вскоре найдены. В смерти Склянского и Хургина многие заподозрили «руку Сталина», однако доказать что-либо оказалось невозможно.

Вот как описывает Троцкий свой разговор со Склянским летом 1925 года, незадолго до отъезда последнего в Америку:

«— Скажите мне, — спросил Склянский, — что такое Сталин?

Склянский сам достаточно знал Сталина. Он хотел от меня определения его личности и объяснения его успехов. Я задумался.

— Сталин, — сказал я, — это наиболее выдающаяся посредственность нашей партии.

Это определение впервые во время нашей беседы предстало передо мною во всем своем не только