Жуков. Зимняя война - Петр Алмазный

— Смотрите и учитесь! — крикнул я им сверху. — Вы не пехота, вы — хирурги! Вам нужно не прогнать противника, а вырезать опухоль! — Я ткнул веткой в условную амбразуру. — Вот здесь бьет пулемет. Пулеметчика нужно ослепить дымовой шашкой или забросать гранатами. А тем временем, — я перевел импровизированную указку на макет стальной двери, — сюда подбираются саперы с подрывным зарядом. Взрыв — и ваша группа врывается внутрь. Не ждите команды! Действуете по отработанной схеме!

Я слез вниз, подошел к группе саперов с ранцевыми огнеметами.

— Ваша работа — самая грязная. Ворвались внутрь — и не ждете, пока финн высунет голову из-за угла. Поливаете коридор огнем. Поняли? Жалости к ним быть не должно. Иначе они убьют вас и ваших товарищей.

Обвел взглядом замерших бойцов. Видел, что сказанное нарушает впитываемые годами учебы и подготовки стереотипы. По себе знаю, насколько это мучительный, но необходимый процесс. Да вот только куда деваться.

— Поставьте в макет ДОТа пулеметный расчет, пусть во время тренировочного штурма даст очередь— другую поверх голов. И дымовые шашки подожгите. Чем ближе обстановка учения будет к боевой, тем лучше, — сказал я, уже обращаясь к Гореленко, но так, чтобы слышали все. — Я хочу видеть не просто подготовленные роты, а слаженные механизмы. Каждый должен знать свое место и свою задачу в этой машине. Если кто-то не поймет — завтра он убьет не только себя, но и тех, кто на него рассчитывает. Продолжайте занятия. Действовать по-новому!

Я развернулся и пошел к машине, оставляя их в тяжелом молчании, нарушаемом лишь свистом пронизывающего ветра. Погода становилась хуже день ото дня. Декабрь уже дышал в лицо и думать не хотелось о том, что будет в январе.

Снова в путь. «ГАЗ-64» подъехал к длинному, низкому бревенчатому бараку, у которого скопились повозки и несколько грузовиков. Это был дивизионный обозно-вещевой склад 50-го стрелкового корпуса.

Вокруг царила нездоровая суета. Навстречу, запыхавшись, выбежал начальник вещевого снабжения корпуса интендант 3-го ранга. Похоже, знал, что прибудет комкор Жуков, который ко всему придирается. Неплохо у них разведка поставлена, там где не надо.

— Товарищ комкор! Занимаемся погрузкой вещевого довольства! Интендант 3-го ранга Найденов.

Я кивнул, но прошел мимо него, прямо внутрь склада. В полумраке, в облаках пара от дыхания, красноармейцы ворочали тюки. Я подошел к одному из них, разорвал мешковину и вытащил стандартную шинель рядового. Суконная, тонковатая, для здешней зимы.

— Где полушубки? Где ватники? — спросил я, оборачиваясь к Найденову.

— Товарищ комкор, по табелю рядовым красноармейцам положены шинели… — растерянно проговорил тот. — Валенки и полушубки в первую очередь идут в лыжные батальоны…

— То, что они идут в лыжные батальоны — это хорошо, — откликнулся я. — Вот только в морозы наша старая добрая шинелка не подруга. Немедленно поднять все наличные запасы утепленного обмундирования. Все, что есть в корпусе. Все валенки, все полушубки, все стеганые брюки и фуфайки. Сформировать бригады и начать выдачу. В первую очередь — штурмовым группам.

Интендант 3-го ранга, однако, не торопился воспылать служебным рвением.

— Но, товарищ комкор, без приказа из округа…

Я подошел к нему вплотную.

— Товарищ Найденов, когда бойцы пойдут в атаку, встанут морозы под сорок. В этих шинелях они замерзнут насмерть за час, не добежав до врага. Если к вечеру я не увижу штурмовиков в валенках и полушубках, отдам вас под трибунал за срыв боевой операции. Как поняли, товарищ интендант 3-го ранга?

Тот вытянулся.

— Есть, товарищ комкор! Будет выполнено!

Я покинул склад и направился к полевой кухне. Кашевары в засаленных халатах мешали в котлах густую пшенную кашу. Я пощупал котел — тот была чуть теплым. А каша, надо думать, и того холоднее. Хорошо хоть ледком не тронулась.

— Когда готовили? — спросил я у старшего повара.

— С четырех утра, товарищ командир! — доложил тот.

— А на передовую когда доставите?

— К девяти, товарищ командир! Как положено!

— К девяти она у вас льдом покроется, — сказал я. — И бойцы будут есть не кашу, а — мороженое. Позаботьтесь о термосах. Если нет или не хватает штатных, используйте подручные емкости Фляги, бидоны, придумайте, как их утеплить. Проявите смекалку. Горячая пища должна доставляться на передовую каждые четыре часа. И быть горячей. Не «теплой». Горячей. Если я увижу, что бойцы едят холодное, пеняйте на себя.

Ко мне подбежал связной.

— Товарищ комкор, разрешите доложить?

— Докладывайте!

— Комбриг Гордов просит срочно связаться. Говорит, вопрос не терпит отлагательств.

Я кивнул. Первая же инспекция выявила, что армия была готова воевать по уставу, а не побеждать. И винить-то в этом некого. План, утвержденный Ставкой, обещал серьезный, если не немедленный успех. Откуда им было знать, чем это обернется?

— Едем на КП, — бросил я Трофимову, садясь в машину. — Послушаем, какие еще «не терпящие отлагательств» вопросы у них нашлись.

Глава 10

Дежурный по штабу корпуса проводил меня к полевому телефонному аппарату, установленному в отдельной, отгороженной фанерной стенкой кабине для секретных переговоров. Я взял трубку.

— У аппарата.

В трубке трещало и выло, словно по проводам мчались не электроны, а зимняя вьюга.

— Здравствуйте, — донесся из трубки ровный, без лишних эмоций голос, который я сразу узнал. — Связь плохая, поэтому буду краток. Интересует ход подготовки к строительству.

«Строительство» — это для посторонних ушей.

— Работы ведутся в соответствии с поставленными задачами, — ответил я, разумеется, опуская детали. — Провожу осмотр объектов, уточняю данные по размещению рабочих и строительной техники. Есть вопросы по снабжению участков строительства стройматериалами и спецодеждой.

— Это мне известно, — откликнулся собеседник. — Меня интересуют другие аспекты. Ваши распоряжения вызывают… оживленную переписку в стройтресте. Поступают сигналы о нарушении утвержденных планов.

Я мысленно оценил скорость, с которой информация достигла Москвы. Значит, Гордов и Яковлев, а скорее всего — сам Мерецков жалуются на меня. Что ж, это вполне понятно. Я вырвал их из рутинного болота, заставил пересматривать уже утвержденные планы.

— Планы не нарушаются, — сказал я твердо. — Они корректируются с учетом рельефа местности и возможностей доставки материалов. Проведение работ без учета этого приведет к срыву запланированных сроков, текучки кадров и, в конечном, счете к неудовлетворительному выполнению государственного плана. Я действую так, как считаю нужным для выполнения поставленной задачи с минимальными расходами.

В трубке послышался негромкое покашливание.

— Забота о снижении расходов делает вам честь, товарищ прораб, но не забывайте, госкомиссия будет принимать объект, руководствуясь конечным результатом, а не методами, использованными при его возведении. Некоторые товарищи выражают озабоченность вашей… излишней самостоятельностью.

— Моя самостоятельность оправдана опытом сдачи предыдущих объектов, — парировал я. — И