Константинополь-Босфорский - Алексей Николаевич Осадчий
В этом варианте множества миров после отречения Николая Второго и «воцарения» Правительства Национального Единства аббревиатур и сокращений тоже хватало, но эпичное словечко «замкомпоморде» (заместитель командующего по морским делам) отчего то не появилось, на флоте лишь чрезвычайные комиссары и особоуполномоченные представители расплодились. Черноморцев институт комиссаров особо не затронул, а вот на Балтике каждый крейсер, броненосец и дредноут имел в штате собственного комиссара. Правда, при выходе на позиции старались те особоуполномоченные сбежать в штаб, на берег, находя какие-то важные дела и незавизированные документы. Кому охота на немецкую мину наскочить и вознестись на небеса, на атомы разложившись как минный заградитель «Баренц», в долю секунды сгинувший со всем экипажем…
Владимир Иванович печально похохотал над анекдотом про «замкомпоморде» и рассказал об очередной инициативе из столицы, устроить набор матросов в добровольческие батальоны, «для защиты Петрограда». Мол, всё равно с выбыванием из войны Турции черноморский театр превращается в глубокий тыл.
— Под Двинском действительно отличились канинские морячки, не спорю, так Василий Александрович туда всё отребье, всех штафников собирал едва ли не с четырнадцатого года. И то из 15 тысяч штыков Морской десантной дивизии Балтфлота на начало 1918 осталось 3500 человек. Но те, правда, молодцы, геройские ребята. А на Чёрном море, всё, — швах! Как ваша Русь Тихоокеанская захватила Константинополь, так и морская пехота не нужна оказалась, разошлись разбежались десантники кто куда — одни в Иностранный Легион, другие в Украинский корпус подались. Нет людей! Не специалистов же с кораблей в пехтуру забривать, это всё равно как микроскопом гвозди заколачивать…
Удивительно, но Гучков ссориться с комфлота не стал, затаил конечно, мстительный Александр Иванович обиду на вице-адмирала Семёнова, однако предпочёл пока отступить. Думаю, тут очень уж острая тема начала всплывать — по возможному разделу Черноморского флота между Российской и Украинской республиками. Сейчас на Чёрном море русский флот представляет грозную силу — четыре линкора черноморской выделки (четвёртый в стадии доделки, в феврале 1918 покинул стапель), плюс пятый — «блудный балтиец» «Петропавловск», отличившийся при прорыве Дарданеллами. Силища!
И пусть «Императрица Мария», переименованная в «Конституцию» лишилась из-за диверсии германской агентуры носовой башни и несёт не дюжину, а девять орудий главного калибра, всё равно солидно, даже при недостроенном многострадальном четвёртом черноморском дредноуте…
К тому же с «Петропавловском» в Чёрное море пришла сильная эскадра из почти десятка бронепалубных крейсеров, броненосцев «Суворов» и «Александр Третьий» и броненосным крейсером «Громобой», в нашей истории известным как «Рюрик-2». Да, есть что делить…
Интересно, при возникновении Украины как самостоятельного государства, кому достанется Крым? С момента свержения самодержца ходили упорные слухи о выделении Крыма в собственность семейства Романовых. Якобы решено пойти навстречу европейским монархам и по примеру покупки много лет назад на казённые деньги острова Гуам для «константиновичей», передать полуостров Крым «александровичам». Не поверите, даже вариант канала, превращающего Крым в остров, всерьёз обсуждался в прессе, дескать, чтоб с границей не заморачиваться. Не на пустом месте ваял Василий Аксёнов свой шедевр!
Да, вот так-то. Ещё война идёт, ещё враг не сломлен, но от «пирога Победы» уже норовят отщипнуть. Поспособстовало росту напряжения между Петербургом и «малороссами» успешное наступление на Западном фронте свежей и прекрасно оснащённой американской армии. Янки не особо заморачивались с тактикой — обрушивали на противника тысячи и тысячи тонн снарядов, тренируя артиллеристов-новобранцев и даже не спешили продвигаться вперёд, просто выбивали участок фронта километров на 15–20 в глубину, расстреливали стволы орудий и тут же проводили замену, подвозя на передовую артиллерийские бригады с новёхонькими пушками да гаубицами. Французы искренне величали штатовцев спасителями, а вот язвительные англичане, сравнивали «тактику навала» с игрой в шахматы, мол что ж тут сложного, любой начинающий игрок, имея по два ряда пешек и фигур легко выиграет у самого Эмануэля Ласкера.
За половину 1916 и полный 1917 год через Атлантику, задействовав полтора десятка океанских лайнеров из САСШ перебросили почти 2 миллиона солдат плюс миллионы тонн боеприпасов, провизиии, снаряжения. Читая европейские газеты я отмечал с какой ревностью жители «старого континента» смотрят на дерзкого, «расправляющего крылья» конкурента. Впрочем, Лондон пока свято верил в небывалый расцвет Британской империи после уничтожения опаснейшего врага, Германии, каковую вновь предлагалось раздробить на множество нет, не королевст и герцогств, — на республики и даже штаты. Судьба Вильгельма ЗДЕСЬ была решена заранее — пожизненное заключение на острове Святой Елены. Такой вот тонкий английский юмор, против которого, впрочем, не возражал и Николай Второй, когда в 1916 году на конференции в Петрограде решались вопросы послевоенного мироустройства.
Если учесть, что параллельно джентльмены активно работали с российской элитой, покупая и вербуя дипломатов, военных, промышленников, лидеров политических партий, можно не удивляться столь «лёгкому» отречение Николая и резко вылезшим на арену украинским, финским и прочим патриотам и сепаратистам-самостийникам…
В этом варианте многомирья Первая мировая отметилась не только появлением танков, к которым, впрочем, обе стороны быстро привыкли и считали за обычное дело и даже не к заполонившей небеса авиации. Дирижабли несущие огромной пробивной силы бронебойные бомбы к концу 1917 года, казалось, свели на нет всю мощь линейных кораблей. Наши, «русотихоокеанцы» здесь выступили пионерами высокоточного бомбометания с высоты в несколько вёрст, выкашивая расчёты османских батарей в Дарданеллах десятками фугасок и гранат. Ну а когда «Мольтке» утопили, а «Гебен» серьёзно повредили авиабомбы, резко изменилась тактика морского эскадреного боя.
Несмотря на то, что и французы и немцы умели «держать удар», а САСШ только-только «обкатывались», очевидно сказалась усталость от войны — германские части начали уходить с французской територии, к чести их командования, организованно и с минимальными потерями. «Линия Зигфрида», спешно воздвигаемая по линии границы (довоенной) вряд ли надолго удержит Антанту, североамериканцы оказались вовсе не трусливыми лавочниками, а боевыми парнями, быстро учащимися военному ремеслу. Понеся в первых боях большие потери от чрезмерной лихости, солдаты Экспедиционной армии САСШ страстно желали отомстить «фрицам» за погибших товарищей, причём американцы с германскими корнями ненавидели «бошей» ничуть не меньше прочих натурализовавшихся новоамериканцев…
Видимо в этой реальности не развалившийся Восточный фронт даже при нынешнем там затишье и патово-ничейной ситуации, сыграл решающую роль в успехах фронта Западного. Немцы
