Темная лошадка - Владимир Владимирович Голубев

Осип мучился своей виной — ведь именно его безрассудство послужило причиной нападения. Мёртвые глаза Анисима Прошина, убитого на набережной, смотрели на него. Верный друг, соратник. У него только родился первенец, которому он, Осип де Рибас, стал крёстным отцом. Истекающая кровью Марфа Бурнашкина, бывшая солдатка, потерявшая одного мужа ещё в пути через Сибирь, но всё же нашедшая своё недолгое счастье, ставшая уже здесь женой мехоторговца.

Воевода знал всех своих людей, помнил их лица, имена, дни рождения детей, а теперь он терял их, по собственной вине, из-за раздутого самолюбия и готовности потакать глупым страстям. За его спиной немым укором возвышался огромный монах — отец Агапий, который прибыл с кораблём, привезшим ему орудия, припасы, пушкарей. Который ругал его несколько дней непрерывно, пока испанцы не напали. А теперь, монах перевязывал людей, тащил бочонки с грузом и молчал.

Де Рибас для себя твёрдо решил умереть, чтобы не смотреть дальше в глаза людей, доверившихся ему — ни в мёртвые, ни тем более в живые, которые будут укорять его. Осип схватил бочонок с порохом и попытался побежать к башне, но его остановила тяжёлая рука игумена.

— Охолони, глупый! Умереть ещё успеешь! Смотри вон!

С моря к Павловску приближался ещё один корабль. Корабль, который жители города хорошо знали, он бывал здесь не раз — Святитель Николай. Тридцать шесть его орудий легли на весы боя, а испанский фрегат San Carlos не мог маневрировать — сложно ставить паруса на разбитые реи, тем более, когда выход на палубу равносилен смерти.

Капитан Мартинес вынужден был сдать корабль. Горячий испанец с руганью обрушился на старшего русского офицера, который принимал его шпагу:

— Прокля́тый похититель земель и женщин! Сам Сатана помог тебе спастись от Божьего наказания! Но он не сможет тебе помогать вечно! Господь Бог и Святой Иаков…

— Я, вице-наместник Камчатского наместничества, Александр Куракин! Представьтесь и объяснитесь! Я не имею информации, что Испания объявила войну России. Что я упустил?

Куракин умел ставить людей на место. Десять минут разговора и обстоятельства разъяснились. Де Рибас, желая показать свою значимость, представился губернатором Русской Америки. Заявил совершенно невозможное требование на бухту Сан-Франциско, возжелал, чтобы испанцы полностью открыли свои земли для русских купцов. Да, он, естественно, собирался торговаться, блефовал, но в свете его бегства с дочерью испанского губернатора…

Де Неве был вне себя, а подвернувшийся капитан Мартинес вполне разделил чувства оскорблённого отца. Решение наказать русских наглецов было спонтанным и несогласованным с правительством — так, мелкая стычка на границе. Испанцы не ожидали, что у нас здесь уже есть какой-никакой флот и береговая оборона. Мартинес собирался сжечь поселение, вернуть дочь губернатора, а потом диктовать русским условия соглашения о границе.

Уступать, как в случае с Португалией и колонией Сакраменто, де Неве не собирался. Маленькая личная война. И так глупо получилось: сначала нарваться на батареи, защищающие город, потом на фрегат противника — слишком всё спонтанно получилось…

Испанское судно втащили в порт, экипаж свели на берег. Нужно было сообщить о проблеме в столицу и получить инструкции. Слишком опасно было оказаться втянутыми в войну, к которой ещё не были готовы…

⁂⁂⁂⁂⁂⁂

1779 год прошёл всё-таки сложно. Мечталось о спокойном времени, когда мы сможем просто заниматься развитием, но, видимо, такого уже не будет. Одни проблемы в отношениях с Испанией вокруг границ в Северной Америке чего стоили. Была большая вероятность войны. Иберийцы вспомнили, что их империя — крупнейшая в мире. Победы союзников над англичанами в Карибском море дали им иллюзию былого могущества.

В уверенности в собственных силах их подкрепила безумная энергия губернатора Луизианы[16] Бернардо де Гальвеса. Мало того что он активно способствовал действиям союзников в Карибском море, возглавляя десантные подразделения, так ещё и прекрасно организовал разведку на территориях английской Западной Флориды[17], которые граничили с вверенной ему Луизианой.

Раскрыв подготовку противника к вторжению, он смог забрать немного сил с островов, неожиданными ударами расстроить все планы англичан и в кратчайшие сроки полностью вымести их силы с побережья Мексиканского залива, поставив под угрозу Саванну. Она оставалась последним оплотом британцев на южном направлении войны с мятежными колониями.

Деятельность одного талантливого человека на месте смогла вернуть Испании огромные территории, и теперь все губернаторы буквально возжелали подобной славы. Де Неви в Калифорнии вполне готов был встать в один ряд с де Гальвесом — очень активный и талантливый он мечтал укрепить власть своего государства на вверенных ему землях.

Мы бы и без авантюры де Рибаса наверняка сцепились бы с испанцами — иберийцы считали себя законными правообладателями всех североамериканских земель, опираясь на буллу папы Римского Александра VI «Inter caetera», который ещё в 1493 г. разделил мир между Испанией и Португалией. В их представлении о границах нам в Северной Америке места не было. Но вот развязывать войну ещё с одним противником, не закончив великого противостояния с Англией, правительство графа Флоридабланка[18] совсем не собиралось.

Однако, головокружение от успехов могло подтолкнуть их к дальнейшему росту напряжённости. Нам такое развитие событий точно было не нужно, Франции тоже. Именно Людовик выступил посредником в урегулировании непонимания, возникшего между нами. Пришлось, конечно, заняться и поводом к конфликту, а именно поведением де Рибаса.

Развод с приёмной дочерью Бецкого пришлось устраивать лично мне. Отношения с туземцами взяли на себя Куракин и Шелихов. Таким образом, матримониальный статус этого афериста был урегулирован. Сам виновник конфликта писал мне покаянные письма, искренность которых подтверждалась сообщениями духовных и светских властей. Испанские моряки обихаживались нашими врачами, и по весне мы планировали вернуть их вместе с их кораблём властям Калифорнии.

В общем, надежды на урегулирования конфликта были неплохими. Кстати, в результате мы уже получили существенное улучшение отношений с Португалией, которая выторговала от Испании значительные территориальные уступки в обмен за отказ помогать своему старому союзнику — Великобритании, в грядущей войне. Нынешняя королева Португалии Мария[19] и король-консорт, а по совместительству её дядя, Педру[20], справедливо опасались, что Испания, в случае успешного окончания войны с Англией, непременно возжелает вернуть себе земли на берегах Уругвая, а может и вообще изъять у слишком зазнавшегося соседа Бразилию.

Англия в случае своего поражения им никак не сможет стать помощником, и португальцы решили найти такого союзника в России. Не то, чтобы нам это было нужно — вражда с Испанией никак не входила в наши планы, но вот занять на рынке Португалии