Дорога к фронту - Андрей Львович Ливадный

Пройдя вдоль передовой, разворачиваюсь. Снова и снова кручу головой. Мне кажется, что вылет длится несколько часов, и «мессеры» уже давно должны быть тут, вызванные по рации. На самом деле прошло минут пять не больше.

Сухо щелкнула несущая частота. Сквозь накатывающий треск помех слышу искаженный голос Ильи:

— Земцова сбили! И Демьянова!

Я быстро сориентировался.

За машиной командира стелется густой дымный шлейф. Он уже довернул к аэродрому, тянет к полосе. С Иваном все хуже. Изношенный движок его «ишачка» остановился в воздухе. Лопасти винта не вращаются! Он отлого снижается к линии наших траншей, не выпуская шасси, в надежде сесть на брюхо. Вслед ему бьют пулеметы, рявкают танковые пушки, дробно рассыпается винтовочный и автоматный огонь.

— Прикроем!

Где Синченко не вижу. Может сбит, может ушел на перезарядку, — на «И-16» радиостанций нет.

Мы с Ильей зашли с разных сторон и теперь пикируем навстречу друг другу. Воздух вибрирует от гула моторов, создавая неслабый психологический эффект. Оборзевшие фашисты, — те, кто невольно подался вслед снижению беспомощного в такой ситуации истребителя, вновь попытались укрыться в овраге.

Мое оружие смолкло. Патроны закончились. Доворачиваю на восток. Ищу взглядом машину Демьянова. Он все же сел! За линией траншей протянулась полоса развороченной земли, в конце которой косо застыл «И-16».

Мы с Захаровым уходим к аэродрому. Только бы наши продержались!

* * *

Недалеко от капониров, поперек рулежной дорожки застыл дымящийся «И-16» с подломленной стойкой шасси.

Иду на посадку, а мне навстречу взлетает Синченко. Под крыльями бомбы! Молодец! Значит не будет у фашистов передышки.

Расхожусь с ним на разных высотах.

Илье поневоле приходится уйти на второй круг. Велик риск столкнуться.

Посадить машину мне удалось с трудом. Едва не опрокинулся, выкатившись за пределы полосы.

Открываю фонарь кабины. Влажная морось окатила лицо прохладой. Несколько секунд сижу с закрытыми глазами, затем, взяв себя в руки, зажимаю тормоз и начинаю разворачивать самолет, аккуратно работая рулем направления и газом.

Ко мне бегут техники и едет полуторка. На подножке капитан Земцов. На резервную полосу садится Захаров.

— Скворцов, смени машину и взлетай! — приказ командира категоричен.

Я тут же вспомнил, что есть третий подготовленный к вылету «МиГ». Уже прикипел к своему, но даже мысли не возникло возражать.

Невдалеке по-прежнему идет ожесточенный бой. Артиллерийская канонада усилилась, но, если мне не изменяет слух, раскаты залпов теперь доносятся не только с запада, но и с востока. Наши гаубицы работают?

Двигатель резервного «МиГа» уже прогрет. Самолет стоит в начале запасной взлетно-посадочной полосы, его только что выкатили туда руками. Под крыльями подвешены бомбы.

На усталость, эмоции и прочую подобную чушь нет времени.

Взлетаю.

Даже не успел перекинуться несколькими словами с техниками, но на приборной панели за ободок альтиметра, кто-то из них закрепил клочок бумаги с лаконичной надписью:

«2 БС»!

Ух ты! На этой машине в отличие от других, установлены два синхронных пулемета Березина! Если не изменяет память у них по триста пятьдесят патронов на ствол! С таким вооружением и «мессеров» встретить не страшно!

Поднимаюсь до нижней кромки облаков. На нашем участке линии фронта танковая атака почти захлебнулась. В дополнение к ранее подбитым я насчитал еще шесть! Кто же их так уделал? Остальные назад пока не повернули, но сильно осторожничают. Вижу, как немецкая «четверка», прикрываясь обгоревшими корпусами менее удачливых собратьев, кого-то выцеливает. В кустарнике на краю запомнившегося оврага притаился приземистый, почти незаметный на фоне местности «StuG-III» ранней серии[4], с характерной короткой пушкой, способной стрелять по навесной траектории. Опасный представитель стального немецкого зверинца. Бросаю взгляд в направлении их прицеливания.

На душе потеплело. Наш «КВ-1»! Машина, вызывающая уверенную гордость. Но любоваться некогда. Учитывая, что немцы не смогут пробить его лобовую броню, надо не дать им зайти с флангов!

Вижу Синченко мыслит схожим образом. Его «И-16» как раз вошел в пикирование, сбросил бомбы на замеченный мною «StuG».

Одним меньше.

Бой внизу идет кровавый. Несколько немецких танков остановлены на линии наших траншей. Но фашисты не оставляют попыток прорыва. Пехота вновь поднялась в атаку. Их встречает редкий винтовочный огонь, да короткие, экономные пулеметные очереди.

Плохо дело. Выстраиваю заход на «Panzer-IV» с таким расчетом, чтобы затем довернуть на пехоту. Надеюсь, крупнокалиберные авиационные пулеметы охладят их наступательный порыв!

«Четверку» подорвал, правда обеими «ФАБами», зато наверняка. На вираже осматриваюсь. Глаза устали от серой дождливой мглы. Внизу все выглядит крошечным, неразборчивым, приходится постоянно напрягать зрение. Замечаю несколько грузовиков, появившихся со стороны леса. Что-то тянут на буксирах!

Экипаж «КВ» их не видит. Что же приволокли немцы? Противотанковые орудия?

Все оказалось намного хуже. Фашисты суетятся, разворачивая в боевое положение «FlaK-36»[5], чей бронебойный снаряд способен пробить наш тяжелый танк!

Рулем направления доворачиваю на крупнокалиберную зенитку. Если немедленно ее не уничтожить, мало никому не покажется!

Кажется, что я остался совершенно один. Заблудился среди смертей и хмари непогоды. Чувство нахлынуло внезапно, остро, неодолимо.

Подаюсь к прицелу. Очертания грузовиков стремительно растут. Вижу фигурки солдат. Невзирая на виртуальный опыт, нервы не выдержали, огонь открыл рано, снова пришлось корректировать прицел по трассам, благо успел, не растерялся…

Очереди двух «БС» подожгли «Opel Blitz», прошив его кабину и кузов, в котором что-то сдетонировало и начало рваться, разлетаясь осколками. Трассы прошлись по зенитному орудию, и разгруженным подле снарядным ящикам. Снова плеснуло пламя.

Из-за плохой видимости и множества близких разрывов я едва разминулся с пограничными деревьями. Дождь, как оказалось, усилился. Погода сегодня меняется так же быстро, как и ситуации на поле боя.

Пространство между землей и небом вновь опасно «сжалось», но у меня и других забот хватает. Вслед плотно несутся трассеры. Некоторые задевают плоскости и фюзеляж. Внезапно в бронеспинку прилетело два сильных удара, от которых «МиГ» вздрогнул всем корпусом, а я ощутил тупую боль в пояснице.

Но даже эти шоковые ощущения проходят как будто бы в фоне. Мысли заняты совсем другим. Уничтожен ли «FlaK»? Ну как минимум сильно поврежден и наверняка лишился расчета. Все равно когда сяду, надо связаться с наземными войсками и предупредить.

Мысли рваные. Сознание сбоит. Мгла становится все плотнее, теряю даже близкие, уже хорошо знакомые ориентиры. Надо уходить к аэродрому. При такой видимости разбиться легко. Не хочу глупой смерти.

Машина слушается с трудом. Повреждения в хвостовой части наверняка намного серьезнее, чем я могу