"Фантастика 2025-65". Компиляция. Книги 1-29 - Виталий Свадьбин

Дело, кажется, сделано. Пришло время для переговоров.

Внезапно вперед выходит Галанэль и запевает какую-то песню. Протяжную и грустную. Сначала ее подхватывают девушки из ее отряда, потом к ним присоединяются и мужчины. Это еще что за хоровое представление?

— Они не сдадутся, — произносит стоящий рядом со мной Элоран. — Это песня прощания с жизнью. Сейчас они кинутся в атаку и все погибнут. Твой план провалился, император, — он кривит губы в презрительной улыбке.

Да чтоб вас всех! Кретинов и идиоток средневековых! Как же достали вы меня со своими песнями прощаний, брачными перстнями, закладками древних магов, глупым этикетом и прочими своими заморочками! Вот что теперь делать?

Глава 8

Опять перстни

А что делать? Продолжать пугать темной магией. Растянул фиолетовый туман и перед фронтом войска эльфов, преградив им путь к коннице и дроу. Ну, не полезут же они сами в него? Не совсем же из ума выжили?

Вообще, темной магии здесь боятся. И причин сразу несколько. Соглашусь, что перспектива стать живым трупом не самая радужная и страх перед этим заклятьем мне понятен. Но вот объясните, чем смерть от дымки тления отличается от смерти от огненного шара? Как по мне, так практически мгновенно осыпаться прахом на землю куда приятнее, чем заживо сгореть.

Тем не менее, например, маги-огневики никакого ужаса не вызывают. Привычно, видимо. Есть, конечно, и еще одна причина. От всех стихийников существуют защитные амулеты, и уверен, что и эта невменяемая Галанэль и Арвандил ими увешаны, что называется, на все случаи жизни. А против темной магии амулетов нет.

Но опять же. Почему их нет? Да потому, что зарядить такой амулет может только темный маг, а местное магическое сообщество сначала их всех извело под корень, а теперь бдит, чтобы у кого-то такой дар не появился. И если находят подобного самородка, то вместе с инквизицией сразу тащит на костер. А тут я. И теперь еще и Элениэль. Мелисса сейчас далеко, но и она тоже с недавних пор многое может. Кстати, именно этот иррациональный во многом страх перед темной магией и позволял ей удерживать за собой Саэкс. Так-то она ничего особого сделать и не могла, пока я не взялся за ее обучение.

А если древний маг все-таки умудрится как-то из своего убежища в проклятых землях выползти, что вы делать будете? Этот никого, подозреваю, не пощадит. И раньше добротой не отличался, а просидев столько веков, как собака на цепи, думаю, и последние крохи человеколюбия растерял.

Но сейчас мне этот страх на руку. Ну, не должны эльфы сами кинуться в туман. Или должны?

Вперед выходят девушки из отряда Галанэль. Глазам своим не верю, но они строятся сейчас для того, чтобы как раз это и сделать. Своими телами постараться исчерпать силу моего заклинания и открыть остальным проход.

Мда… Пожалуй, это не тот случай, когда пропустить представительниц прекрасного пола вперед, это признак вежливости. Тем не менее, именно это и происходит сейчас в рядах войска Арвандила. Мужчины держатся позади, а девушки собираются пожертвовать собой.

Ладно. Тогда, как говорил один классик, мы пойдем другим путем. Выпускаю темно-зеленую змейку. Пусть как следует ужалит эту невменяемую. Когда она, став нежитью, бросится на своих и те ее будут вынуждены зарубить, надеюсь, сообразят, что куда лучше постараться со мной договориться, чем бессмысленно погибать. Они же должны видеть, что я не атакую их, а только удерживаю на месте!

— Нет! — хватает меня за руку, которой я направляю змею в сторону Галанэль, Элоран. — Это не она! Это все Арвандил! Он прибег к древнейшему нашему обычаю забирать у воительниц перед началом похода их перстни. Теперь они не могут не выполнить его приказ. Это он гонит их на смерть! Подлец. Уже много веков никто так перстни не использует. Мы их даже переименовали в брачные, чтобы эта жестокая традиция была забыта. А так они назывались перстни подчинения. Как и ритуал у дроу. Из наших перстней древние маги и узнали, как его проводить. Его, его убей! — указывает мне на стоящего в центре своего отряда Арвандила.

И как я это сделаю? Его столько воинов прикрывает, что мне придется половину эльфов перебить, чтобы до этого родственничка Элениэль добраться.

— Алира! — кричу я, чтобы попробовать потянуть время. — Вызови Галанэль на бой!

Хочется верить, что ненависть к бывшей королеве дроу затмит у эльфийки силу подчинения перстню. У Элениэль в свое время получилось, когда она пришла ночью меня убивать. А там я что-нибудь придумаю.

Алира выходит вперед и громко вызывает предводительницу эльфийских воительниц на поединок. Та вздрагивает, будто ее внезапно разбудили, и поднимает вверх свой меч в знак согласия. Уже что-то.

Раздвигаю в стороны туман, освобождая место для предстоящей схватки, и сам иду туда. Хочется верить, что Арвандил как командующей своей армией последует моему примеру, а не будет отсиживаться за спинами своих воинов.

Так и происходит. Гордо выходит и встает рядом со своей поединщицей.

— Двое на двое! — объявляю я. — До смерти или сдачи.

И вот теперь ему уже деваться некуда. Отказаться на глазах всего своего войска Арвандил не может. Это будет такой позор, что ему больше не то что командовать никто и никогда не доверит, ему руки никто не подаст. Но не трус этот эльф, судя по всему. Не колеблясь ни мгновения, скидывает свой плащ и обнажает меч.

Что ж, поиграем. На что способна Алира я знаю. Помню, как мы бунтовщиков в моем тронном зале вместе рубили. Арвандил, насколько я помню, в свое время проиграл Элениэль поединок за право возглавить охоту на меня, так что проблем мне доставить не должен. А вот Галанэль для меня загадка. Судя по тому, какое напряженное выражение лица у Алиры, она в этой паре самая опасная.

— Крест на крест, — говорю шепотом бывшей королеве Драура. — По моему сигналу.

Дама кивает. Попробуем сейчас с ней этот довольно примитивный прием, который, тем не менее, в данном случае может сработать, так как от нас его не ждут. А мы его в шуточных поединках с ее мужьями практиковали, когда Алира у меня в башне гостила.

Места я от тумана освободил немного, так что отдалиться друг от друга невозможно. У меня, правда, есть преимущество — в отличие