Союз воды и огня - Ксения Лисица

– О, брось, у тебя до сих пор руки дрожат!

Афира проигнорировала его и поспешила к покоям Сибил. Стоило ей постучать, как её практически затащили внутрь.

– Почему так долго? – Прошипел Базиль, но замолчал и замер, увидев входящего за ней следом Лотара. – А он какого чёрта тут делает?

Некромант пожал плечами.

– Тоже что и ты – меняю сторону.

Принц перевёл взгляд на Афиру.

– И ты ему доверяешь?

– Нет, но у нас сейчас нет времени в этом разбираться. К тому же он помог мне.

Базиль поджал губы, но ничего больше не сказал.

– Раз все в сборе, то мы можем идти? – Подал голос Жюль. – Мы рассказали всё Сибил, она согласна уйти с нами.

Афира повернула голову и увидела его сидящим на диване рядом с девушкой лет семнадцати. Чертами лица она очень походила на Себастьяна и тоже была бледной, но волосы у неё были каштановыми, а глаза голубыми. И эмоции отражались на её лице так же, как и на лице любого другого человека.

Сибил Руар встала со своего места, явно волнуясь. На Лотара она поглядывала с опаской.

– Я знаю, что Кристиан может возложить вину за побег на моего брата и Клодин с Тео. Но у них будет куда больше возможностей сбежать от него, если меня тут не будет. Я уверена, что они что-нибудь придумают. Так что я иду с вами.

Афира тепло кивнула девушке.

– Ты очень храбрая, Сибил.

– Идём уже, – вздохнул Базиль.

Он повёл их тёмными коридорами и, хотя им пришлось зайти в жилую часть замка, принц убедил их, что это безопасно.

– Комнаты прислуги далеко. В этом крыле живут Леони с Бернадет. А раз их нет, то и ходить сюда часто слугам нет смысла.

Дождь прекратился, но ветер продолжал ломиться в окна. В лампах, которые здесь были зажжены, подрагивали огоньки. Приглушённый свет отбрасывал на поблескивающие обои причудливые тени.

Они свернули в очередной коридор, и Базиль открыл перед ними двустворчатые дубовые двери. Толстый ковёр под ногами сменил голый пол. Теперь ничего не приглушало их шагов, напротив, доски отчаянно скрипели.

– Неужели обязательно было сюда идти, – пробормотал Жюль, наступив на особенно громкую половицу. – Если нас поймают из-за пола, это будет самый по-дурацки проваленный побег в истории.

– Я уверен, что вспомню и более глупые, если как следует подумаю, – заметил Лотар.

– Тихо, – шикнул на них Базиль, – если нас и поймают, то из-за вашей болтовни.

В тишине, нарушаемой только скрипом досок, они прошли этот странный коридор, так неподходящий к остальному замку, спустились по длинной лестнице и оказались в саду, позади Дубового замка.

После стольких дней, проведённых в духоте тщательно отапливаемых комнат, без возможности выйти на улицу, у Афиры даже голова закружилась от холодного ветра, врывающегося в её лёгкие и приносящего запахи прелых листьев и дождя. Она вдыхала так, словно боялась, что воздух может закончиться. Она никогда не задумывалась о том, какое это благо – просто выйти на улицу, прогуляться на лоне природы, подышать свежим воздухом. Не задумывалась, пока не оказалась его лишена.

Под предводительством Базиля они обошли правое крыло замка и остановились перед каретным сараем. Они ещё раньше решили, что заберут одну из королевских карет – самую невзрачную на вид. Принц утверждал, что такая имеется, но Афира уже давно поняла, что аристократы привыкли оценивать своё имущество ниже, чем оно есть. Что уж говорить о королевской семье? То, что для них было «невзрачным» обычному рабочему человеку могло показаться верхом роскоши.

Но на этот раз принц не соврал. Карета действительно оказалась очень простой. Конечно, при ближайшем рассмотрении было видно, что, несмотря на бедность отделки и отсутствие украшений, это экипаж дорогой и сделанный на совесть, но Афира надеялась, что никто особо не будет к нему присматриваться.

Базиль открыл двери позаимствованным ключом и оставил их разбираться, а сам отправился за лошадьми. Конюшня была здесь же, рядом. Смысла держать кареты и лошадей далеко друг от друга не было. Вся работа была проделана за какие-то десять-пятнадцать минут, но они показались Афире вечностью. Каждую секунду она ждала, что из темноты появятся охотники, Кристиан или Альф, неспособный больше противиться приказам некроманта.

Но всё прошло спокойно. Базиль забрался на козлы, накинув капюшон так, чтобы не было видно его лица. Афира последовала его примеру – принц принёс всем по плащу – и забралась рядом. Лезть в карету ей совсем не хотелось. Жюль выглядел недовольным, он явно сам собирался занять это место, но промолчал и залез внутрь. Сибил и Лотар последовали за ним. Девушка косилась на некроманта с явным недоверием.

Лошади тронулись, и стоило им покинуть территорию Дубового замка, как Афира почувствовала невероятное облегчение. Она и не подозревала, как сильно давил на неё статус пленницы. Мысленно она пообещала, что больше не позволит этому случиться. Неважно как, но Афира не даст снова себя поймать.

Глава третья. Венсан

Алоиз собрал их всех внизу (потому что места там было больше), но сам спускаться не спешил. Венсан сидел между Северином и Лулу и рассеянно гладил устроившегося на его колене Деметра. Селки развалился на коленях Ксавье. Похоже, фамильяров единственных совсем не волновало то, что ведьмак собирался им сообщить.

У Венсана болела спина. Матрас, который ему достался, был, казалось, тонким, как лист бумаги. Спать ему приходилось на полу кухни, и он чувствовал все неровности древнего деревянного пола. Ещё и каждое утро кто-нибудь обязательно начинал колотить в дверь кухни, требуя впустить его: чтобы освободить достаточно места для постели, стол приходилось каждый вечер отодвигать к двери. Так что Венсан приучил себя вставать раньше всех.

Наконец, по лестнице спустился Алоиз с непривычно задумчивым видом. Все головы тут же повернулись в его сторону. Венсан, как и все остальные, устал от вынужденного безделья. За бывших всадников была назначена награда и остальные настояли, чтобы они не выходили за пределы Черничного леса. Единственным исключением стал Северин, которому необходимо было связываться со своими шпионами.

Ксавье предложил заменить его, но тот встал на дыбы и отвоевал себе право выходить за пределы заколдованной области. Венсан подозревал, что единственной причиной тому была болезненная необходимость Северина делать всё самому. Он мог быть уверен, что работа сделана как надо,