Марица - Александра Европейцева

Её серые глаза встретились с моими. Она уже все поняла.

— Именно так, — медленно согласился я.

Канцлер Марц заерзал на стуле:

— Но если это ловушка, зачем они…

— Чтобы мы бросили резервы в погоню, — перебил кронпринц. Его пальцы сжали край карты. — А потом ударят с флангов.

Шатёр наполнился напряженным молчанием. Отец стоял неподвижно, но я видел, как чешуя проступает у него на шее — признак крайнего напряжения.

— Сколько у нас времени? — спросил он тихо.

Леди Варц вынула из складок платья небольшой свиток:

— Согласно последним данным — около суток. Феорильцы больше не станут ждать, землетрясение их сильно подкосило, как и нас.

— Не думал, что скажу это, но абсолютно и полностью поддерживаю феорильцев. — лениво протянул канцлер. — Нам экономически невыгодно затягивать кампанию.

Экономически. Будто речь шла о торговле шелком, а не о жизнях моих солдат. Я непроизвольно зарычал, и отец резко кашлянул, давая понять, что моё поведение переходит все границы.

Плевать!

— Генерал, возьмите себя в руки. Я полностью разделяю ваши эмоции и чувства, но канцлер прав. — кронпринц выпрямился, взгляд стал холодным и острым. — В войне ресурсы играют не последнюю роль. Не будет денег, не на что будет содержать армию. А значит, что все жертвы были напрасны.

— А что с военнопленным, которого поймали вы с вашей деревенской магичкой? Удалось допросить?

— Нет, он молчит.

— Жаль. — мне захотелось врезать канцлеру, слушая его ленивый тон. — Леди Варц, как насчет того, чтобы его допросить? Думаю он знает больше о тех загадочных магах, которые интересуют корта Себанамара. Было бы полезно понять, в чем их особенность и зачем они ему понадобились.

Леди Варц медленно кивнула, её пальцы скользнули по краю карты.

— Я займусь этим лично.

Собрание в штабной палатке подходило к концу, но напряжение в воздухе не ослабевало. Кронпринц Истер поднялся с места, его зелёные глаза холодно сверкнули в свете масляных ламп. Он обвёл взглядом собравшихся — маршала Янга, канцлера Марца, леди Варц и меня.

— Я остаюсь до конца битвы, — заявил он твёрдо. — Но вмешиваться в ваши решения не стану. Вы — военные, и тактику знаете лучше меня.

Отец едва заметно кивнул, но в его взгляде читалось недовольство. Я полностью разделял его чувства, и не я один. Кронпринц на поле боя — это всегда риск. Даже, не смотря на то, что король Данвар явно недолюбливал сына, он оставался наследником престола. За простую царапину любой из нас рискует лишится звания и должности, за серьезное ранение или смерть Истера — с нас спустят шкуру. И это в лучшем случае.

— Однако, — продолжил Истер, — перед сражением я хочу обратиться к солдатам. Они должны знать, за что сражаются.

— Это мудрое решение, Ваше Высочество. — леди Варц склонила голову в знак согласия.

Канцлер Марц, напротив, едва сдерживал раздражение. Его лисья морда скривилась в гримасе, но возразить он не посмел.

— Когда? — спросил я.

— Завтра на рассвете, — ответил кронпринц. — Пусть увидят, что их будущий король не прячется в столице, а разделяет их тяготы.

Отец нахмурился.

— Ваше Высочество, безопасность…

— Безопасность — это ваша забота, маршал, — мягко, но не допуская возражений, прервал его Истер. — Но если я хочу, чтобы эти люди верили мне, я должен быть среди них.

Леди Варц внимательно наблюдала за разговором, её пальцы постукивали по рукояти кинжала, скрытого в складках платья.

— Я позабочусь о дополнительных мерах предосторожности, — сказала она.

Кронпринц кивнул и повернулся к канцлеру.

— Нарвадул, подготовьте всё необходимое для моей речи. И проследите, чтобы в лагере не было лишних слухов.

Канцлер склонился в поклоне, но в его глазах мелькнуло что-то хищное.

— Как пожелаете, Ваше Высочество.

Когда совет разошёлся, леди Варц вместе с моим отцом задержалась у выхода.

— Демитр. — на ее лице не отразилось ни одной эмоции — Мне нужно поговорить с вашей магичкой.

Моё сердце замерло.

— С Марицей? Почему?

— Генерал, — её голос был тихим, но каждое слово резало, как лезвие, — мне донесли, что она дочь Адорда Лантериса. Это был выдающийся человек. И верю, что он многому научил дочь. Но операция была проведена… слишком блестяще. К тому же она смогла пленить одного из ближайших приближенных корта. Не кажется ли вам это… странным?

— Вы погалаете она шпионка? — отец нахмурился, бросая на меня обеспокоенный взгляд.

Я замер, сжимая зубы с такой силой, что готов поспорить — скоро они раскрошатся в порошок. И увы, должен признать, леди Варц озвучила мои мысли, которые я тщательно отгонял.

— Определенно нет. — в этот момент я почувствовал, что снова смог дышать. — Мои люди, по моей просьбе, встретились с жителями ее деревни. Старейшиной Масом. Он доложил, что она сновидец. Вы знали об этом?

— Никак нет. — я сглотнул, задаваясь мыслью, что она еще от меня скрыла.

— Вот мне и стало любопытно. Не стоит разбрасываться настолько талантливыми людьми. Огранить — и будет бриллиант. Ну что ж, оставлю вас. Вам явно хочется поговорить.

С этими словами она вышла из палатки, оставляя нас с отцом наедине. Шатёр опустел, и только треск факелов нарушал тишину. Отец стоял перед картой, его пальцы сжимали край стола так, что костяшки побелели. Он не смотрел на меня — его взгляд был устремлён куда-то вдаль, будто сквозь стены палатки он видел что-то недоступное остальным.

— Ты жив, — наконец произнёс он, и в этих двух словах было столько боли и облегчения, что у меня сжалось сердце.

Я молчал. Что можно сказать после того, как твоя семья пережила ад, думая, что ты погиб?

Отец повернулся ко мне, и в его глазах читалось то, что он никогда не сказал бы вслух: бессонные ночи, проведённые у карт, бесконечные совещания, попытки договориться с королём об обмене пленными… и мать.

Особенно мать.

Я представил её — леди Элину Янг, с её гордым профилем и тёплыми глазами, которые всегда светились, когда она смотрела на нас. Как она переживала эти дни? Как она спала, зная, что её сын в руках врага?

— Она не сдавалась, — тихо