Сердце отваги измеряется численностью. Книга 2 - allig_eri
Хех, ну тогда можно было бы просто сходить и посмотреть на место бывшей Аномалии. Признаться, такая мысль никогда ранее не посещала мою голову.
Или не стал бы? Боязно, а, Загрейн? Вдруг Ржавый Источник не исчез и помутит сознание? А я и так херово сплю, спасибо сраным кошмарам.
Незадолго до того, как солнце стало припекать особенно сильно, я отклонился от курса и остановился возле старого покосившегося каменного обелиска, покрытого древними знаками, которые никто в деревне уже не умел читать. Реликт, поставленный, наверное, как бы не при жизни Истинного. А может, и ещё раньше.
Здесь, в тени, удалось перевести дух. Ребята перекусили, я тоже — чтобы не привлекать внимание. Зана прочитала молитву Наршгалу, хоть, как и все мы, не была особо верующей — спасибо мне за это!
— Проклятье, — буркнул я, коснувшись обелиска. Благо, заранее защитил руку Аурой. — Жарит, будто печка. На нём точно можно приготовить отличный ужин… Если бы было из чего.
В ответ лишь вздохи и ворчание.
— Три дня туда, три — обратно, — добавил я. — Можно добавить день на случай непредвиденных обстоятельств. Вряд ли у нас уйдёт больше. Итого неделя. В принципе, лет десять назад была бы отличная прогулка. Маленький поход. Максимум опасности — дикие звери. Но один человек с Аурой легко решил бы этот вопрос. Сейчас же… случиться может абсолютно что угодно, и даже Аура не гарантирует наше выживание. Забавно, правда?
— Заг, ты охренеть как НЕ вдохновляешь, — бросила мне Вета. Девушка гипнотизировала фляжку с водой. Я знал, что в ней меньше половины, Аура Наблюдения мне в помощь.
Вздохнув, подал ей свою фляжку, из которой отпил лишь пару формальных раз — нужды не было.
— На, один глоток. Прибереги для остальных тоже. Это мой резервный запас.
— А ты? — дёрнулась Зана. — Загрейн!
— Я, как ты сама говорила, уже пять лет хожу из Ностоя. Не волнуйся, не помру.
Вета подержала мою фляжку в руках несколько секунд, коротко покосилась на меня, на миг задумалась, а потом, так и не сделав глотка, вернула обратно.
— Я тренировалась, — сказала она. — Выдержу.
— Терпение — не добродетель, — фыркнул я. — Это лишь привычка умирать медленно.
Глава 18. Клятая щебёнка
Я не спешил начинать разговор о том, чтобы все собирали пожитки, хватали родичей и бросались за мной — в светлое будущее. Нет, я уже делал так с советом деревни — умными людьми, на поверку оказавшимися излишне инертными. И результат? Воз, как говорится, и ныне там. Сейчас попробую другую тактику — мягкого подведения к нужному мне результату. Такому, чтобы эти люди едва ли не сами потребовали от меня убраться отсюда куда-нибудь подальше.
Ух… очень надеюсь, что способ сработает, иначе…
Иначе, несмотря на начавшие формироваться любовные отношения и долгую десятилетнюю дружбу, я соберу тех, кто мне доверится, и уйду только с ними. Если же людей не наберётся вообще… что же, мне же проще.
Нельзя вытащить человека из дерьма, если он сам не хочет выбираться. Но попробовать — моя обязанность.
И мы продолжили путь, следуя разведанному моими мошками маршруту.
Когда солнце начало клониться к закату, вдали наконец показались Элканские горы: выжженные, серые, с трещинами, будто гигантские кости лежали на боку. Здесь нам нужно было свернуть, ибо прямой путь привёл бы нас к проходу до Худроса.
Говорить ничего не было нужно, всё уже сказано, так что без каких-либо вопросов или возражений мы свернули и направились по другому пути, которым, скорее всего, последний раз пользовались Вияльди и Гистомс.
Подойти к нему было труднее, чем казалось: последний километр был сплошным подъёмом по осыпающимся склонам и зазубренным гребням. Камни под ногами шатались, пыль лезла в глаза. Неудачно оступившийся Ребис даже порезал лодыжку — ничего серьёзного, но кровь на фоне жёлтого песка казалась пугающей.
Вход в горный хребет начинался узкой трещиной между скалами. Тропа уходила вверх, между обрывами, где эхо гуляло свободно, а крики птиц — редких и тощих — резали слух. Здесь царила тишина — другая, чем в пустыне. Не мёртвая, а будто бы выжидающая.
Мы шли вдоль пересохшего ручья, между утёсов, где под ногами встречались старые кости — козьи, человеческие или волчьи, уже не понять. Тем не менее, добравшись до скал, мы будто бы прошли некий психологический предел, отчего путь, лично для меня, стал казаться более простым и спокойным.
Добравшись до третьего перевала, дорога стала опаснее: пришлось забираться по склонам, держась за выступы и сухие корни. Один неверный шаг — и можно было сорваться вниз. Я забирался первым, собственными руками изучая маршрут и выбирая наиболее удобный, потом спускал вниз верёвку Кероба, по которой подтягивались остальные.
Уже наверху, когда день начал клониться к закату, в воздухе повеяло сыростью. Это казалось невозможным, но где-то среди этих выжженных камней текла вода — причём не замеченная мною ранее!
Мои мошки тут же направились на поиск, а Аура Наблюдения развернулась во всю силу.
— Нам повезло, — с улыбкой произнёс я спустя полчаса. — Вода оказалась дальше, чем я ожидал, но в пределах досягаемости. Вполне чистая и даже не Ржавый Источник.
По пути к роднику наткнулись на небольшую ящерицу, которая грелась на солнце. Я выставил руку, остановив группу.
— Довольно крупная, около полукилограмма, — оценил я её.
— Повезло, — прошептал Кероб, облизнувшись. — Свежее мясо…
— Я бы её сырой проглотила, — у Заны, казалось, аж слюна изо рта потекла.
— Погодите, — прервала нас Вета. — Это же пёстрые ящерицы! Они питаются ранферами и ягодой хугерия. От такой дряни их мясо буквально пропитывается ядом.
— В зависимости от того, как приготовить!.. — заспорил Кероб.
— Вета права, — тут же произнёс Ребис, оборвав товарища. — Не стоит тащить в рот что попало. Всё-таки мы взяли запас.
— Ты серьёзно? — зашипела Зана. — Я вот слышала, что если как следует прожарить, то и тухлятину можно есть, а тут — свежая ящерица! Каждому по хорошему куску достанется!
— Вот и жри тухлятину, — хмыкнул брат. — Можешь и ранфера проглотить. Сырого.
