Зловещие маски Корсакова - Игорь Евдокимов

– Мы позаботились об этом, – ответил священник и указал на лежащую на стуле одежду.

Так Корсаков стал обладателем третьего по счету комплекта из плаща и маски. На этот раз ему предлагалось примерить личину gatto – венецианского кота. К сему племени Владимир относился уважительно, а потому ничего против маски не имел.

Именно в ней он и сошел на скользкие, покрытые водорослями ступеньки пьяццетты[61] Сан-Марко, сопровождаемый седовласым священником. В отличие от утреннего кафе, где его костюм привлекал внимание, здесь маскарадный образ Корсакова пришелся как нельзя кстати. И приморская пьяццетта, и сама площадь были полны как горожан, так и иностранцев, наслаждающихся карнавалом.

В разноголосом многолюдье терялись шарлатаны, жонглеры, фокусники и бродячие артисты – те, что плясали и пели в домотканых маскарадных нарядах, забравшись на шаткие деревянные подмостки. На пьяццетте завывали шарманки, гремела медь труб, слышался гул голосов.

Толпа окружала зазывал и знахарей, один из которых с притворной небрежностью полоснул себя по руке, обагрив мостовую – лишь затем, чтобы, приложив флакон с «чудодейственным бальзамом», продемонстрировать, как исчезает рана. Торговцы эликсирами, дрессировщики змей, кукольники, циркачи и заклинатели – вся эта пестрая толпа будто вытекала из самой плоти города и жила в его сердце. Все кипело, пестрело, переливалось смехом, цветами и запахами.

Площадь по сравнению с пьяццеттой выглядела солиднее. Солнце еще только садилось, но фонари уже начали зажигать. На сценах перед знаменитыми соперничающими кофейнями Сан-Марко, «Флориан» и «Квадро», играли камерные оркестры. Вопреки ожиданиям, несмотря на близость, они ничуть друг другу не мешали. Вокруг сцен располагались десятки, если не сотни, столиков, большинство из них уже занятые публикой. Явно не то место, где Корсаков ожидал встретить своего таинственного благодетеля.

Его спутник, однако, провел его именно к одному из столиков перед «Флорианом». За ним сидел средних лет мужчина в элегантного вида сутане. На вид Корсаков бы дал ему слегка за пятьдесят. Темные, но уже с проседью волосы. Гордый профиль с крупным носом. Глаза с тяжелыми веками, как у бассет-хаунда. Рот, готовый сложиться в презрительную усмешку. От него буквально исходила властная аура человека, который привык к тому, что окружающие беспрекословно ему подчиняются. С ним как раз прощался сухонький старичок в пенсне, в котором Владимир с удивлением узнал итальянца-оценщика, который осматривал его вещи в доме Лоредана. Элегантный мужчина тем временем переключил свое внимание на Корсакова.

– А, signor Gatto[62], – на удивление радушно улыбнулся он. – Добро пожаловать. Рад, что вы почтили меня своим обществом.

Он перевел взгляд на седовласого священника:

– Джулиано, здесь невыносимо шумно. Будь любезен, найди местечко внутри и проследи, чтобы никто нам не помешал.

Спутник Корсакова почтительно поклонился и исчез в толпе.

– Присаживайтесь, прошу, – указал на место напротив мужчина. – Не стоит представляться, я и так прекрасно знаю, с кем имею дело.

– А вот я, боюсь, не знаю вашего имени, синьор…

– Бриганти. Амедео Бриганти, – представился собеседник. – Хотите кофе? Может быть, вина?

– Благодарю, может быть, чуть позже. Откровенно говоря, не ожидал, что окажусь интересен католической церкви.

– Не церкви, синьор Корсаков, – поправил его Бриганти. – Мне. И моей… скажем так, епархии.

– Позвольте вопрос: ваша епархия, случайно, не зовется Officium Sanctum Inquisitionis Pravitatis Haereticae[63]? – позволил себе улыбку Корсаков.

– Мы не любим это название, – манерно взмахнул рукой Бриганти. – Слишком много неприятных ассоциаций.

– Согласен. Каких-то лет триста назад вы бы не в кафе со мной сидели, а подносили факел к костру.

– Не надо драматизировать. К тому же за это время Святой Престол узрел, что далеко не все носители тайных знаний используют их во зло. Семьи, подобные вашей, оказывают церкви и всему человечеству большую услугу.

– Надо же… Совсем недавно я слышал подобные речи в устах священника православного. Невольно начинаю бояться, что однажды меня канонизируют.

Взгляд Бриганти заставил Корсакова поежиться и пожалеть о неудачной шутке. Несмотря на дружелюбные манеры, его собеседник явно не собирался терпеть богохульств. Неловкое молчание прервал вернувшийся к столику седой помощник:

– Монсиньор, все готово.

– Монсиньор? – уважительно уточнил Корсаков[64]. Бриганти лишь лукаво поднял очи горе, всем видом демонстрируя, что пути Господни неисповедимы, и бросил:

– Пойдемте?

Корсаков проследовал за ним во «Флориан», о котором был столько наслышан. Реальность его почти не разочаровала. Это было не просто кафе, а настоящий музей золотого века Венеции. В залах витал запах свежесваренного кофе, полированного дерева и легкий шлейф духов. Потолки высокие, с лепниной и потемневшими от времени фресками. Стены украшали зеркала в позолоченных рамах, между ними – потертые, но все еще живописные панно с аллегорическими изображениями муз и добродетелей. Глубокие кресла обтянуты красным бархатом, местами вытертым до блеска. Да и вся мебель выглядела тяжелой, солидной, с массивными ножками и гнутыми спинками, приглушенного золота и черного дерева. Реликвии ушедшей эпохи. Хотя и довольно потрепанные.

Удивил Корсакова, однако, не потрепанный интерьер, а полное отсутствие посетителей.

– Боюсь, Джулиано перестарался, – констатировал Бриганти, усаживаясь на диван. – Ну, так даже лучше. Снимайте маску, дайте мне вас разглядеть.

Корсаков последовал его указанию. Бриганти некоторое время молча его рассматривал. Владимир даже подумал, что сейчас монсиньор встанет и заглянет ему в зубы, словно коню на продажу. Бриганти, к счастью, этого делать не стал.

– Вы моложе, чем я думал, – признал он. – Впрочем, это недостаток, который быстро проходит.

– Гете, – опознал Корсаков.

– Да. Мне он нравится. Читали, скажем, «Фауста»?

– Было бы странно, если бы я его не читал…

– Согласен, глупый был вопрос, – улыбнулся Бриганти.

К ним подошел официант, держа в слегка дрожащих руках две чашки кофе. К чести своей, с волнением он совладал и поставил напиток перед ними, не расплескав ни капли. Дождавшись, пока он уйдет, Бриганти продолжил:

– Итак, должно быть, вам интересно, почему я попросил о встрече…

– Признаюсь, этот вопрос меня посещал, – ответил Корсаков. Он пригубил кофе и слегка поморщился – «Флориан» явно уступил заведению, где они сидели утром с Франческой. Вот и верь после этого репутации…

– Как вы могли догадаться, в Венецию я прибыл в качестве наблюдателя от Ватикана за проведением Конклава. Частным порядком, конечно же.

– Безусловно. Скажи кому, что кардинал католической церкви участвует в собрании оккультистов… – Корсаков намеренно озвучил предполагаемый титул собеседника, но тот не подал виду.

– О служителях церкви ходит множество всяких слухов. Подобная новость далеко не самая скандальная. Поверьте, на нее никто бы не обратил внимания. Но вернемся к тому, что действительно важно. Событиям на вчерашнем маскараде.

– Что вы о них знаете?

– Думаю, то же, что и